Наша девочка
Шрифт:
Один раз тете Тамаре срочно мята понадобилась для отвара, а запасы кончились. У Корейки на участке – мяты полно. Тетя Тамара попросила нарвать ей пучок – не для себя просила, для людей, которым отвар был нужен. Так Корейка ей не дала. Сказала, пусть свою выращивает. Тетя Тамара тогда чуть на грядку не села – ей никто никогда не отказывал. Да и жалко, что ли – пучок травы нарвать? Корейка эта и детей не любила, даже ненавидела. Кричала, что они бегают громко и ей мешают. Тут уж все соседки от нее отвернулись – как можно на детей кричать, да еще на маленьких? Ну, бегают они. Так все дети бегают! Как дети могут мешать? Как женщина может такое говорить?
Уж как Роберт ее терпел – никто не понимал. Бывало, к нему мужчины заходили, так Корейка ни разу никому воды
И вот, стирала Корейка белье в огороде, а в это время тетя Тамара вышла в свой двор. И эта Корейка стала ей выговаривать, что плохо пахнет от отваров тети Тамары. Мол, жизни никакой нет от этой вонищи. И что она всех отравит этой гадостью, которая вовсе не лечебная на самом деле, и что сама тетя Тамара – обманщица, а не знахарка вовсе. Тетя Тамара слушала-слушала, потом через дыру в заборе пролезла и подошла к Корейке. Что-то она ей прошептала, заклинание какое-то, и в таз, где белье лежало, плюнула.
– И что было потом? – я замерла, забыв про обувь.
– У этой Корейки на руках такая сыпь началась, она вся красной коркой покрылась. И корка эта с каждым днем по телу все больше расползалась. Корейка чем только не мазалась, что только не делала, а короста не проходила, только хуже становилось. И кто ей поможет? С соседками она в плохих отношениях была, и только тетя Тамара знала, как эту сыпь лечить. Дядя Роберт испугался и отвез ее назад, в город. Даже за руку ее взять боялся.
После этого он быстро женился на Анжеле. В этот раз – все как положено сделал: посватался, свадьбу сыграл. И свадьба была хорошая, по всем традициям и обрядам. Анжела очень добрая, из нашего села. Роберт чуть с ума от счастья не сошел – Анжела и готовит вкусно, и дом всегда в порядке держит, с соседками дружит, и забеременела сразу. Тетя Тамара сказала, что сын будет. Так и случилось. Роберт Корейку не вспоминал, будто и не было ее. Мужем стал идеальным, с сыном возится, за Анжелой, как за принцессой, до сих пор ухаживает.
Женщины тоже радовались за Анжелу и за Роберта. Молодожены были очень счастливы. Только все в селе с той поры знают – если тете Тамаре что-то не так скажешь, она посмотрит, заговор прочтет, в таз с бельем плюнет и все – болезнь страшную навести может.
– Тетю Тамару некоторые даже ведьмой считают и боятся. Все, кроме моей мамы, – Наталка говорила с гордостью.
– Я тоже думала, что она ведьма. Только добрая, – призналась я.
– Она не ведьма, – серьезно сказала Наталка, – а колдунья. Иначе как бы она узнала, что тебя спасать надо?
– Правда, – согласилась я. – Она и деньги мамины у этой воровки забрала.
– Вот и я говорю. Колдовать тетя Тамара умеет. Лучше всех. И гипноз цыганский знает. Цыганский гипноз – самый сильный. Цыганки его никому не раскрывают, а тетя Тамара узнала.
– А Виктор Ильич? Он кто? Жених тети Тамары? – спросила я.
– Он давно тетю Тамару любит. Просит ее замуж выйти, свататься приезжает раз в месяц. Такие цветы дарит! Из города специально везет. Только она не соглашается. Говорит, что не может с ним жить. Но все равно его ждет. Когда он долго не приезжает, даже волноваться начинает. Мама говорит, что так бывает – и без любимого не можешь, тоскуешь, и с ним жить нельзя:
Я всхлипнула.
– Ты чего? – ахнула Наталка.
– Я в книжках про такую любовь читала, – сказала я. – Когда без человека дышать не можешь, а когда он рядом – задыхаешься.
– Ну да, можно и так сказать. Мама считает, что тетя Тамара должна выйти за Виктора Ильича замуж. А тетя Тамара не хочет. Она очень гордая и независимая. Вот он приезжает, а она его прогоняет. И они опять ругаются. Виктор Ильич тете Тамаре горы золотые обещает, просит, чтобы она к нему в город переехала, а тетя Тамара ни в какую. Говорит, что в квартире ей тесно, она задыхается. И город – тоже не для нее. Шум, гам, все бегут. Трав не нарвешь – негде. Да еще плита вместо печки. А ее отвары должны в печке томиться, иначе не получится. Поставила условие: или он с ней здесь, в нашем селе будет жить, или никак. Виктор Ильич даже, назло тете Тамаре, жениться хотел на другой женщине, только не смог – отказался от невесты. Тетя Тамара к нему тогда приезжала в город, но вернулась. Целый месяц там прожила, больше не выдержала. Ее тут все ждали, звали назад – телефон обрывали, телеграммы даже посылали. Она очень просила, чтобы он с ней поехал, но он к городу привык, у него там работа. А у тети Тамары здесь работа. Виктор Ильич говорит, что нигде так не бывает, чтобы муж к жене переезжал, а тетя Тамара говорит, что нигде не бывает, а у нее будет. Вот так уже лет десять ругаются. Или больше. Я точно не знаю, маленькая была. Мама говорит, что у Виктора Ильича никогда другой женщины не будет, а у тети Тамары – другого мужчины. Они так и будут любить друг друга, но вместе не будут. И оба это понимают.
Мы продолжали мыть обувь.
– А как там Мишка? – спросила я, набрав в грудь побольше воздуха.
– Не знаю, не видела, – пожала плечами Наталка. – Мы сегодня без него пистоны подкладывали. А что?
– Ничего. Просто так спросила.
– А еще тетя Тамара на белых бобах умеет гадать и на кольце, – продолжала рассказывать Наталка. – Никто так не умеет. У нее такие бобы, которые судьбу предсказывают. Она бросает бобы, и они показывают – когда замуж выйдешь, сколько детей будет. А кольцо – она его на нитку привязывает и над водой держит – тоже ей все рассказывает. И про судьбу, и про то, будут ли дети. Тетя Тамара маме Тамика нагадала на кольце. Не веришь? Я тоже не верила, пока своими глазами не увидела, чтоб мне на этом месте провалиться. Мы с мамой ходили. Я сама видела, как кольцо над тарелкой крутилось волчком. Вот вырасту, мне тетя Тамара тоже погадает. Хоть бы она сказала, что я замуж не выйду!
– Ты не хочешь замуж?
– Конечно, нет! Только глупые девчонки хотят замуж. А я хочу быть как мужчина. Чтобы много ездить, куда захочешь и когда захочешь, работать в городе, а не дома сидеть. Я много чего хочу делать как мужчина. Хочу начальницей стать, чтобы меня все слушались. Хочу в брюках ходить, а не в юбках. И не хочу всю жизнь за забором просидеть! Столько всего интересного вокруг! И почему я девочкой родилась? Все говорили, что я мальчиком должна родиться, и даже живот у мамы был такой, будто она мальчика носит. Только тетя Тамара говорила, что девочка будет, – ей бобы сказали. Никто не верил. Поэтому говорят, что тетя Тамара наколдовала, чтобы я девочкой родилась, а не мальчиком.
– А мне нравится за забором сидеть, – призналась я.
– Это потому, что ты из города приехала и в город уедешь, – хмыкнула Наталка. – А я здесь останусь!
– Поехали со мной. Мама разрешит. Я ее попрошу.
– Хорошо бы. Только на кого я маму с Тамиком оставлю? Они без меня не справятся. Вот Тамик подрастет, тогда я и уеду.
– Тебя тетя Соня не отпустит, – сказала я.
– А папа отпустит. Он мне обещал! Я с ним уже договорилась. Он сказал, я могу делать что захочу. Если не захочу замуж, меня никто не заставит! А папино слово важнее маминого. У вас разве не так?