Наша фантастика № 2, 2001
Шрифт:
Казалось бы, и этих загадок с избытком хватит на две книги аналогичного объема, но в романе всплывает, еще и некий Шар — могущественный артефакт, оставленный людям загадочной расой, то ли жившей на Земле до нас, то ли существующей в данный момент в каком-то параллельном мире. Сила артефакта и его возможности остаются за кадром, известно лишь, что он оказался «не в тех руках» и замкнул время в петлю, поэтому события сегодняшние начали влиять на события прежних лет и наоборот, а герои вспомнили свои прошлые инкарнации. А еще Шар (или его хозяева) способен воскрешать мертвых. Так или иначе, Шар необходимо вернуть, но что произойдет при его возвращении, опять же неясно — скорее всего, разомкнется петля времени.
И вот вокруг Шара, о
Во всех этих хитросплетениях читатель запутывается очень быстро, что, собственно говоря, и требуется, чтобы книга была по-настоящему захватывающей. Однако в данном случае, даже дочитав книгу до конца, не находишь ответа на половину вопросов. Разобраться хочется, а вот перечитывать книгу, чтобы получить недостающие ответы, — не очень, поскольку читается очень тяжело. И дело тут не только в намеренно запутанном изложении.
Все вроде бы как положено — могущественный артефакт, замкнутое в кольцо время, возрождение и встреча главных героев ради великой цели, и даже хэппи-энд есть — встретились два одиночества… Только возникает навязчивое ощущение, что автор все это не одобряет — дескать, больные они все, те, кто бежит от реальности, пытаясь вспомнить свою прошлую жизнь, грех это, и воздастся им по грехам их. Действительно, почти все, кто как-то был связан с таинственным Шаром в прошлой жизни, в следующей жизни погибают от руки убийцы или теряют близких людей. Получается, что и в обычном мире жить нельзя, тоска смертная, а в другой мир дорогу найдешь — еще хуже будет, как в том анекдоте про оптимиста и пессимиста. Говорят, на Западе в метро запретили надписи типа «Выхода нет», чтобы не провоцировать людей неуравновешенных, склонных к суициду. А во время прочтения «Опрокинутого купола» читатель словно попадает в комнату, в которой эти таблички вместо обоев наклеены: дескать, крутись не крутись, а результат один — либо гроб, либо бутылка. В общем, книга эта рассчитана на любителей подобных повествований. Есть читатели, которым финал типа «все умерли» даже нравится.
«Чужие-158»
Павел Фаенко. ВИРУС СМЕРТИ. — Новосибирск: Russia, 2000. — 320 с. — 5000 экз. — (Библиотека остросюжетной фантастики).
Прекрасный подарок любителям остросюжетного фантастического чтива, ностальгирующим по временам «дикого капитализма» начала девяностых, сделал новосибирский автор Павел Фаенко. Помните эти славные деньки? Затаив дыхание, мы смотрели в видеосалонах отвратительные трещащие копии «Терминатора», покупали в киосках «Союзпечати» тоненькие брошюрки на газетной бумаге с завлекательными названиями типа «Похождения космической проститутки» и увлеченно рылись на книжных развалах в поисках адаптированного изложения фильма «Звездные войны», якобы написанного якобы Джорджем Лукасом. Тем, кто до сих пор тоскует по этим счастливым дням невинности, настоятельно рекомендую прочесть и даже приобрести книгу «Вирус смерти», написанную в лучших традициях постперестроечной поп-фантастики.
Книга состоит из трех весьма любопытных повестей, сюжетно между собой никак не связанных, однако определенно имеющих нечто общее. Это нечто — знаменитая киноэпопея «Чужие» (1, 2, 3, 4), отдельные эпизоды которой послужили первоисточниками не только для легиона малобюджетных киноподражаний,
Не оказались обойденными и прочие легендарные киношедевры. «Для тех, кому понравились фильмы „Вспомнить все“, „Звездные врата“, „День независимости“ и „Армагеддон“», — зазывает аннотация книги. Авторитетно заявляю: аннотация абсолютно права. В романе действительно имеются или прочитываются между строк сюжетные ходы, персонажи, реплики и антураж всех перечисленных, а также многих других фильмов. Таким образом, «Вирус смерти» — клад, самая настоящая энциклопедия для тех, кто обожает фантастическое кино девяностых, но при этом ленится смотреть само кино.
Сюжеты Павла Фаенко… А зачем вам, собственно, эти самые сюжеты? Ранняя постперестроечная фантастика сюжетами не блистала — будь то «Просто Мария-4» или «Терминатор-35», все эти книги все равно писались одними и теми же подхалтуривающими студентами Литинститута и преподавателями Московского полиграфического, которым хронически не хватало времени размениваться на подобные мелочи. В строгом соответствии с духом бурных девяностых Фаенко принципиально и смело отказывается от оригинальных сюжетов, беря на вооружение худшие образцы западной фантастики. Смертельные вирусы… Кошмарные монстры, стреляющие из автоматов… Загадочные медиумы, возникающие непонятно откуда и исчезающие непонятно куда… Бравые звездные десантники и умопомрачительные красотки с ногами от шеи, кстати оказывающиеся дочерями межгалактического президента… Как прочно это все навязло в зубах, как тонко автор подмечает и бережно фиксирует самые чудовищные голливудские штампы! Безусловно, такая скрупулезная работа заслуживает высочайшей оценки.
Что касается стилистики, то она тоже вполне соответствует стилистике золотых девяностых годов. Не могу удержаться от цитат:
«— Привет, красавчик! — сказала она. — Я приглашаю тебя отдохнуть на рюмочку виски с приятной музыкой!»
«Пули настигли чудовище во время прыжка и отбросили его далеко назад, уронив на пол».
Кто скажет, что это не могучая литература, пусть первым бросит в меня камень!
КРИТИКА
ОПРАВДАНИЕ ЗЛА
Прежде чем начинать разговор о фантастике, стоит определить: а что такое — фантастика? Если мы обратимся за помощью к словарю, то узнаем, что фантастика — это нечто невозможное, непредставляемое, либо литературное произведение, описывающее вымышленные, сверхъестественные события. А уж за счет чего они сверхъестественны — шагнувшая ли вперед наука, магический ли параллельный мир диктует иные законы — это, в сущности, не важно.
И «степеней свободы» у фантастической литературы куда больше, чем у любого другого жанра. Не «все, что было или могло бы быть на самом деле», а «все, что только можно представить». Речь пойдет как раз о том, что же мы беремся представлять?
Сразу формулирую проблему — узко, применительно к литературе. Итак, «доброе зло». Эскадрильи добрых драконов — надо ли напоминать, что в системе архетипов европейской христианской культуры драконы могут быть просто злобными, а могут — мудрыми и злобными; легионы симпатичных некромантов; грифоны, оборотни, демоны и дьяволы всех рангов и мастей… Попытайтесь припомнить, какая из традиционно отрицательных фигур еще не удостоилась разнообразных вариантов реабилитации?
И вот интересный вопрос: а почему?