Наша служба

Доброхлеб Сергей

Готианец повалился назад, прямо в кучу вывалившихся из шкафа талисманов. От встряски те амулеты, которые ещё оставались на своих местах, рухнули, засыпая тело Вантиара не таким уж и счастливым покрывалом. Последней из шкафа вывалилась Восхваляющая Музыкальная Шкатулка Герлини. От удара она открылась, и по каюте понеслась тихая грустная музыка.

Хоть охотников за привидениями никто не воспринимал всерьёз, к своей работе они относились крайне ответственно. Для предстоящей схватки братья Додики выбрали путь, ведущий к техотсеку. Они не видели смысла

гоняться за призраками. Сами появятся.

За время подготовки они напичкали коридор неимоверным числом самых разнообразных устройств. Оба прохода перекрывали ловушки. Электрические, плазменные, астральные, мюзонные, акустические и ещё несколько их модификаций и разновидностей. Сами Додики расположились в центре. Действовать собирались по стандартной схеме. Эльвал определяет природу призраков, Стегус собирает оружие, Квиз его применяет. Всё просто, всё распланировано, всё отработано.

Охотники не суетились, не метались, не нервничали. Они просто ждали.

С начала атаки прошло минут двадцать, когда ситуация в коридоре изменилась.

Не раздалось ни одного звука, но все три охотника, словно повинуясь какому-то шестому чувству, одновременно повернулись к левой двери.

Как и положено, призрак не стал открывать дверь. Сначала в её центре образовалось тусклое сияние. Оно разливалось по металлу, пульсировало, словно в такт ударам сердца. А потом появился призрак.

Он не пролетел сквозь дверь, как гласят легенды, а начал будто просачиваться. Медленно, с некоторым трудом. Словно человек, плывущий в густом киселе.

Сначала сквозь дверь прошли голова и плечи, призрак увидел охотников и замер, глядя на них. Охотники тоже пока не двигались. Фантом целиком состоял из густого тумана, однако в нём уже угадывались человеческие черты.

– Призрак. Не полностью дематериализовался, – спокойно говорил Эльвал. – Возможно, умер недавно.

– Силовое поле должно его задержать, – подытожил Стегус. – Можно попытаться применить разрушитель слабых молекулярных связей.

– Пока не будет результатов от детекторов – не стоит. Если данные с корабля готианца верны, то призрак проходит сквозь материальные объекты не благодаря нестабильной молекулярной решётке. Вероятнее, он как-то использует гиперпространство, в нём двери не существует. Но из-за своего пограничного существования не может сделать это быстро.

Некоторое время призрак смотрел на них и вдруг рванулся вперёд сильнее. Из двери сразу же вышли руки и полтуловища, потом нога, вторая.

– Вытягиваем его на себя, – шепнул Эльвал.

Охотники начали медленно отступать.

Призрак рванулся ещё раз и прошёл сквозь дверь полностью, Додики начали пятиться быстрее. Им нужно было, чтобы призрак сделал ещё пару шагов и сам попал в ловушки.

Однако фантом вдруг застыл. Он медленно опустил уже поднятую ногу и принялся разглядывать стены, на которых, как ни пытались охотники замаскировать ловушки, всё же остались следы их деятельности.

Квиз тихо выругался. Стегус нагнулся к Эльвалу и спросил:

– Псевдоэкзорцизм?

– Попробуем.

Эльвал пошёл вперёд.

– Именами святых всех конфессий я приказываю тебе, плешивая макушка мокрицы, солнечным светом

заклинаю тебя, кривоногая табуретка рахитичного столяра, изыди, сопля дистрофичного мамонта!

Естественно, подобные словесные формулы никак не могли навредить призраку, но сейчас главное было его разозлить. Если он, конечно, понимал речь. Если же нет – то видимость мелкого существа, ехидно что-то заявляющего, вполне могла сработать не хуже. Чтобы наверняка донести до призрака своё послание, Эльвал ударил кулаком левой руки по сгибу правой, отчего та согнулась под прямым углом. Похоже, этот жест призраку был знаком.

Он рванулся вперёд, и Стегус нажал кнопку, включающую ловушки.

В туманный силуэт ударили электрические искры, с двух сторон устремились стены модифицированного силового поля, способные раздавить танк, кроме того, что-то замерцало, засияло, запищало, вспыхнуло…

Призрак пошатнулся и повалился на бок. С большим трудом, но он мог ещё шевелиться.

Преодолевая силу ловушек, он начал двигаться вперёд.

– Задержите его! – скомандовал Эльвал и отошёл за спину напарников, предоставив тем свободу действий. Сам же, не теряя времени, достал карманный компьютер и принялся считывать данные с детекторов, установленных вперемешку с ловушками. Нужно было выяснить, какая именно подействовала.

Стегус оскалился, его руки замелькали, и через полминуты он передал Квизу оружие. Оно не было создано против существ какого-то определённого типа. Пока что стояла задача лишь остановить соперника, поэтому Стегус ограничился смесью узконаправленного гравитационного поля, парализатора и низкочастотного лазера.

Квиз выстрелил навскидку. Красная молния ударила прямо в призрака, и тот повалился на пол.

– Один готов, – констатировал охотник.

Семёныч с Прокофьевым наткнулись на призрака в коридоре, ведущем к складу. Туманная фигура двигалась им навстречу. Теперь путь к ангару был отрезан.

– Приготовься бежать, – тихо сказал Семёныч. – Я его отвлеку, а ты попробуешь проскочить мимо. Побежишь к ангару. На катер.

– Ну уж нет. Я вас не оставлю.

– Не глупи. Ты же слышал, кем бы они ни были, но прилетели по мою душу.

– Вот вы и бегите, раз я им не нужен.

– Ты идиот, – выпалил Семёныч. – Ладно. Отступаем. За углом, в нише, вентиляционная решётка. Если доберёмся туда, может, и выберемся вместе.

Призраки приближались, гаишники пятились.

– Приготовься, – шепнул Семёныч и, сделав ещё пару шагов, крикнул: – Сейчас!

Они развернулись и со всех ног кинулись бежать. Свернули за угол и застыли. На месте вентиляционной решётки сейчас громоздилась какая-то несуразная конструкция, явно на скорую руку созданная Стегусом. Путь к отступлению был закрыт. В коридоре ждали призраки.

Гаишники оказались в ловушке. Выбираться из ниши было просто некуда.

– Эта штуковина не слишком хорошо прикреплена! – заявил Прокофьев. – Мы можем её сдвинуть!

Гаишники налегли на устройство.

Что-то заскрежетало, что-то треснуло, и конструкция перекосилась, немного открыв люк. Однако дальше она не сдвигалась, как Семёныч с Прокофьевым ни старались.