Наша светлость
Шрифт:
Она вообще предпочитала быть незаметной.
И с каждым днем у нее получалось все лучше.
– Ингрид, как вообще они работают?
– я, наконец, села. Все-таки дурные привычки заразительны, и надо бы избавляться от этой манеры метаться по комнате, загоняя мысли в голову. Может, и удобно, но при моих полутора метрах выгляжу я смешно.
Ингрид отложила расческу. Разделяя пепельную волну на пряди, она ловко сплетала их, закрепляя крохотными цветами из золотой
Тисса сидела неподвижно.
Надеюсь, она не решит, что Ингрид проявляет излишний к ней интерес. Моя старшая фрейлина по-прежнему верна Тианне.
– Жители города подают прошения. Гильдийным старейшинам или же смотрящим квартала. Могут и лично. Раз в месяц Благотворительный Комитет устраивает день открытых дверей, когда принимают прошения от всех желающих. Бумаги рассматриваются. И прошение удовлетворяется или не удовлетворяется.
В принципе, все довольно просто и логично, Нашу Светлость это устраивает всецело.
Осталось уточнить кое-какие детали.
– И много они отсеивают?
– Почти всех, - Ингрид отступила, любуясь делом рук своих. Тонкая сеть удерживала пепельную волну, в которой мерцали золотые звезды. Подав зеркало, Ингрид сказала: - Посмотри. Так тебе идет куда больше. Им важно оказать помощь достойному. А достойных мало.
Тисса смотрела на свое отражение с удивлением, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, словно проверяя, действительно ли та, которая в зеркале, - она?
– Ингрид, сколько в городе людей?
– я испытывала нечто сродни зависти. У меня такая грива если и отрастет, то очень и очень не скоро.
– Много. Около трехсот тысяч.
По здешним меркам действительно много.
– А сколько бедняков?
Молчание. Пожатие плечами. И пауза.
– То есть не считали?
– Это город, Иза. Здесь все сложно. Люди приходят. И уходят. Гильдии заботятся о своих. Или вот смотрители кварталов. Им выделяют деньги...
...которые, полагаю, если и уходят по назначению, то в куда меньших суммах, чем заявляется.
– ...на эти деньги строят дома и покупают зерно. И любой, кто прожил в Городе больше пяти лет, может просить о помощи. Но порой бывает, что люди врут... часто врут.
– Мой отец знал всех арендаторов, - Тисса не без сожаления отложила зеркало.
– И было понятно, кому надо помогать, а кому - нет. Когда сгорел дом Фарлендейлов, он дал пять серебряных талеров на отстройку, разрешил невозбранно лес брать. А вот когда у Стингисона овцы померли и тот пришел денег просить, то выпороть велел. Потому что Стингисон пил много, а за отарой не смотрел и значит, сам был виноват.
– Именно
...но лишь для тех, кому подпишут бумаги.
А ведь подписывают далеко не всем. Это же такой удобный инструмент для шантажа и сведения мелких счетов. Его надо менять, но как?
Рассматривать прошения без рекомендаций? Сколько их будет? Не сотни - тысячи. Выслушивать людей, пытаясь понять, кому именно нужна помощь, а кто притворяется обиженным? Я верю всем.
Но сомневаюсь, что на всех хватит денег.
Даже у местной казны имеется предел.
Надо думать над системой, но я не умею!
Ладно, начнем с малого.
– Ингрид, а мы можем достать те прошения, которые Благотворительный комитет не счел нужным удовлетворить?
– Ну...
– она задумалась, хотя думала недолго.
– Пожалуй, я знаю к кому обратиться.
Пока нет своей системы, попаразитируем на чужой. И совесть Нашу Светлость, что характерно, не заест.
– Нет, милая, не надо смотреть под ноги. Ты же не служанка...
– Ингрид критически осмотрела наряд Тиссы.
– Иза, вы ведь одного роста? Я думаю, что то твое синее платье... оттенок для тебя неудачный, а ей будет вполне к лицу.
– Я не могу!
– Можешь, - тут я возражений не потерплю. Надо же Нашей Светлости хоть кем-то сегодня покомандовать. И вообще, почему мы раньше до этого не додумались?
Платье Тиссе почти впору.
Но до чего же она худая! И сейчас худоба особенно заметна.
– Тисса, - я отчетливо понимаю, что с возрастом ошиблась.
– Сколько тебе лет?
– Шестнадцать, - отвечает она, слегка краснея.
– Будет. Через неделю.
Ну Урфин, педофил несчастный... и пусть только попробует соврать, что не знал. И Кайя тоже получит. За соучастие.
– Иза, - Ингрид помогает выровнять швы на рукавах, - по меркам нашего мира она уже взрослая.
Про мерки этого мира я уже наслышана. Спасибо.
– Дай-ка это сюда, милая, - сняв с руки цепочку, Ингрид надела ее Тиссе на шею.
– Если тебя уже записали в ряды падших женщин, то хотя бы получай от этого удовольствие.
Глава 4. Чужие долги
Страшней меча, копья и сабли,
Случайно встреченные грабли.
Особенно опасны те,