Нашествие наоборот
Шрифт:
Недоумевающие взгляды вновь остановились на квирте. Декан украдкой облегченно вздохнул, теперь его роль заключалась лишь в технической помощи инопланетному профессору и сел за преподавательский стол.
Голова квирта учтиво наклонилась, звериные уши вновь шевельнулись.
– Уважаемые друзья!
– начал он на довольно правильном русском языке, лишь слегка растягивая слова, подобно выходцам из Эстонии.
– По поручению Директории планеты Таламаши и в соответствии с договором с Россией я проведу с вами цикл занятий, посвященный устройству, правилам эксплуатации покупаемой Россией у нас техники. Сегодня первое. Итак, приступим!
На мгновение он остановился и обвел цепким
– Итак, - продолжил квирт, немного растягивая слова, - вначале занятия я продемонстрирую вам работу программируемого репликатора, - появившаяся в руке инопланетянина указка ткнула в стоящий рядом аппарат, - в камеру репликации закладывается предмет, с которого мы хотим снять копию. Там с него снимаются параметры и передаются в чан с наномашинами. Надеюсь, Вы слышали о них?
Инопланетный профессор замолчал и перевел взгляд на аудиторию. После некоторого замешательства профессура разразилась дружным утвердительным гулом.
Декан, суетливо вскинувшись с места, достал из портфеля блеснувшую металлом деталь сложной формы и положил ее в ту часть инопланетного агрегата, которая показалась слушателям похожей на микроволновую печь. Затем вытащил из портфеля пакет с металлическим мусором. Слушатели недоуменно переглянулись. Кто-то сверху крикнул:
– А что это?
Но и квирт, и декан проигнорировали вопрос. Между тем мусор с глухим стуком упал в бак, а декан поколдовал над невидимым слушателям пультом управления, сбоку от "микроволновки". Механизм глухо загудел, на дне чана блеснуло серебром.
Указка переместилась на чан, докладчик глянул в зачарованно слушавший современную сказку зал. Квирт несколько мгновений молча рассматривал людей. Кто-то вытянул шею, чтобы лучше видеть волшебство инопланетных технологий, а некоторые даже встали с места. Сидевший на первом ряду пожилой седовласый профессор замер, уставившись немигающим взглядом на инопланетный механизм. Он почувствовал, как у него похолодели ноги, а спина покрылась липкой испариной. Некоторое время профессор боролся с охватившей его растерянностью. "Получается, большая часть моих знаний теперь никому не нужна, нет, не унижусь до зависти", - с горечью думал он. В отчаянной попытке удержать самообладание он до боли сжал зажатые в руке кипарисовые четки, привезенные в прошлом году из поездки в Иерусалим.
Инопланетный профессор перевел взгляд и продолжил спокойным, размеренным голосом, так не соответствующим содержанию его речи:
– Наномашины разбирают мусор, попавший в чан на отдельные атомы, и строят копию заложенной в камеру детали. Но поскольку репликатор программируемый, мы внесли некоторые изменения в конструкцию детали, так что на выходе получим изделие гораздо легче по весу и обладающую лучшими, чем прототип, механическими свойствами. Там, где важно сопротивление температуре и коррозии, деталь будет состоять из оксида алюминия в его сапфировой форме. Где необходима прочность - из переплетающихся волокон углерода, в алмазной форме. В местах, где нагрузки малы, в структуре детали останутся пустые пространства.
Между тем инопланетный механизм перестал гудеть. Декан вытащил из портфеля клещи, извлек из чана и поднял над головой ярко блеснувшую, словно драгоценный камень, деталь.
Аудитория восторженно загудела. Сидевшая напротив кафедры совсем молоденькая девочка, недавняя студентка, тряхнула белой гривой и прошептала голосом, полным щенячьего восторга:
– Я, конечно, читала, что нам технологии будущего покажутся каким-то колдовством,
– Получившаяся деталь на девяносто процентов легче прототипа и в разы прочнее. Пожалуйста, вопросы?
15 октября 20... г., посёлок Северный, Ямало-Ненецкого автономного округа.
Зимняя погода стояла мерзейшая, а за рабочий день он набегался больше чем обычно и порядком устал и проголодался. Сергей снял форму, провел рукой по воспаленным глазам, сбрасывая усталость. Переодевшись в домашнюю одежду, первым делом зашел на кухню. За окном валил густой снег, белые хлопья, вылетая из кромешной темноты, липли к оконному стеклу. Уже давно горели уличные фонари, а на противоположной стороне дороги в, едва различимом из-за сильного снегопада коттедже, загорелись квадраты окон. Глухо щелкнул выключатель, под потолком мигнуло и, зажглась тусклая лампочка, осветив новенькую служебную мебель, выданную вместе с квартирой. Она не давала ощущение домашнего уюта, чем-то неуловимым напоминая казарму. "Уходил на службу, еще темно, пришел назад, уже темно, да и днем то не особо светло.... Первая зимовка на Крайнем Севере", -подумал он, в глазах Сергея на миг мелькнуло что-то тоскливое, напоминавшее взгляд побитой собаки. Не так он представлял начало службы.
В углу раковины валялась одинокая фарфоровая тарелка с засохшими остатками завтрака, он не успел ее перемыть утром-опаздывал на службу. Сергей поморщился, не любил он неаккуратность. Прошуршали, закрываясь оконные шторы, мигнул экран телевизора, хоть какой-то звук, а не гнетущая тишина холостяцкого логова. Он подошел к раковине и наскоро помыл посуду. Взгляд на секунду остановился на стоящей в углу стола цифровой фоторамке, он невесело усмехнулся и отвел взгляд. На изображении он в компании Аридэль стояли на фоне поверженного ею белого медведя. Голова на экране телевизора возмущенно вещала что-то о вновь наложенных несправедливых санкциях и возмущении Запада тем, что Россия якобы скрывает от них инопланетян.
– Идиоты, -выдохнул Сергей продолжая колдовать у плиты над созданием большой яичницы с колбасой-любимой пищи холостяков, не особо искусных в кулинарии. Уж он-то знал, что квирты сами не хотят налаживать контактов с Западом, а людей вовсе не чураются. Он их уже не раз видел, а с одной пришелицей уже дважды общался.
Дзинь-прозвенела настойчивая трель дверного звонка, заставив от неожиданности чуть не подпрыгнуть. 'Кого это принесло? Я никого не жду сегодня! Может это сосед-лейтенант батальона ПВО Алексей, зашел по какой-то надобности'? Сергей с удивлением пожал плечами, торопливо выложил яичницу на тарелку и пошел открывать.
Открыв дверь, Сергей увидел на пороге давешнего рогоносца, с женой которого он познакомился при столь пикантных обстоятельствах. На мужчине был прежний, длиной до земли, когда-то белоснежный овчинный тулуп. В руке он держал на вид тяжелый пластиковый пакет. На Сергея уставились два покрасневших глаза, пытавшиеся если не испепелить, то, хотя бы, прожечь дырку в области головы хозяина дома. От неожиданности Сергей рефлекторно отшатнулся вглубь прихожей. Что ему надо?- с невольной паникой подумал он. При виде Сергея багровое лицо нежданного пришельца еще сильнее налилось кровью, он в бешенстве затряс над головою здоровенным кулакам и громко выкрикнул, страшно выкатив глаза, матерное ругательство. Это помогло Сергею собраться, позволять себя оскорблять в собственном доме он не собирался. Чувство самосохранения спряталось куда-то глубоко, сменяясь более мощным чувством - гневом.