Наши фиолетовые братья
Шрифт:
Планета Борисову начинала нравиться.
Он, уже по-хозяйски, окинул взглядом окрестности и с удовлетворением отметил, что болото простирается до того леса, где скрылся чужак. Мысль о чужаке немного охладила исследовательский пыл мастера дальней разведки, но профессиональная жилка пульсировала с нарастающей силой, и Борисов быстро справился с сомнениями. Раз Корпорация доверила такое ответственное дело не кому-нибудь, а именно ему, мастеру дальней разведки Борисову, значит, в него верили, его ценили и уважали. Борисов просто не имел права пасовать перед такими незначительными трудностями, как сбой в работе корабельного кибермозга. Он был лучшим разведчиком Корпорации!
Борисов шагал широко и уверенно, совершенно не спотыкаясь о высокие кочки. С каждым шагом его тело наливалось силой, а все тревоги съеживались, как пережаренные тефтели, и тонули в соусе отличнейшего настроения.
На опушке леса мастер решил на минутку остановиться, чтобы напоследок сделать еще пару глубоких вдохов, но запах благодатных испарений уже остался позади. Борисов с огорчением оглянулся и покачал головой. Отсюда, с небольшого возвышения, было видно, что болото гораздо обширнее, чем казалось вначале.
– Э-эх! Грехи наши тяжкие! – радостно крикнул Борисов и рассмеялся.
Навстречу новым открытиям он двинулся, уже не сожалея об оставшихся за спиной природных резервуарах. Мастер чувствовал, что Фортуна повернулась к нему лицом всерьез и надолго, а неприятность с «Корейцем» на самом деле была ироничной, но доброжелательной ухмылкой самой Судьбы. С душою, полной приятных предчувствий, Борисов покинул опушку и вошел под сень раскидистых крон.
Лес действительно встретил мастера новым сюрпризом. Стволы уродливых кривых деревьев сочились янтарной смолой. Памятуя о предыдущем опыте, мастер осторожно обмакнул мизинец в одну из тягучих капель и поднес палец к носу. Этот запах ему был незнаком, но так же, как и аромат болотной жижи, не вызывал никакого опасения. Разведчик смело расправил плечи и лизнул смолу. Вкус у древесной слезы был просто божественным. Борисов тщательно обсосал мизинец и потянулся за новой порцией, но в этот момент в его голове взорвался ярчайший фейерверк, и мастер почувствовал, что превращается в нечто запредельно величественное и всемогущее.
Теперь он был не просто мастером разведки, а Мастером всего! Созданием высшего порядка, которому подвластны «и ход светил, и движение подземных гад»! Его могучая сила определенно вела происхождение от энергии Большого Взрыва, а понимание механики вселенских процессов Борисову давали мудрые Черные Дыры. Теперь ему, еще пять секунд назад – скромному разведчику, было по плечу абсолютно все! Он напряг могучую шею и повернул наполненную невероятными знаниями голову в ту сторону, куда уполз жалкий инопланетный червь. Этот выкидыш природы с примитивным оружием в дрожащих конечностях. Эта одноклеточная протоинфузория – Борисов прислушался к звучанию: слово было необычным и загадочным, но мастеру оно понравилось, – да, эта протоинфузория межзвездных трасс!
Борисов положил стомегатонную руку на кобуру своего сверхгалактически мощного пистолета и направил сильнейшие во всей Вселенной стопы в глубь леса.
Жалкие бессмысленные растения уважительно расступались перед Покорителем Пространств, а испуганный ветер указывал Мастеру Всех Стихий верный путь. Вообще-то в глубине сознания Борисова еще теплилась искра критичной оценки действительности, и под спудом новых достоинств шевелилась мысль о том, что ветер в густом лесу должен лишь шелестеть желто-зеленой листвой, а не дуть у самой земли, но Главному Разведчику Мегавселенной было не до глупостей. Он еще раз обмазал мизинец смолой ближайшего дерева и, лишь когда закончил его облизывать, понял, что и деревья и травы вокруг не
В механизме вращения Галактики скрипнула какая-то шестерня, и, услышав этот звук, Мастер по Ремонту Галактических Приводов невольно обернулся. Позади остались те самые сочащиеся янтарем деревья, ясное небо и трава, благоухающая белой пыльцой соцветий. До чутких ушей Композитора Вечности донесся еще один звук, на этот раз мелодичный, и Великий Настройщик Суперструн Вселенной снова посмотрел вперед. Там деревья ничем не сочились, небо было хмурым, а трава пожухшей.
– Если мне подвластны целые миры, то почему я не могу свободно перемещаться по временам года? – пробормотал себе под нос Борисов. – Из лета в осень, например…
Последние слова он произнес почему-то неуверенно. Для высшего существа это было в диковинку. Борисов мощно вдохнул прохладный воздух и уверенно зашагал по новому лесу. От стотонной силищи его могучего тела через десяток-другой шагов осталось всего тонны три, а еще через сотню – жалкие девяносто два килограмма и головная боль. Мастер корпоративной разведки устало сел на жесткий мох и, обхватив голову руками, тяжело вздохнул. Отзвуки голосов Вселенной еще носились под сводами залитого свинцом черепа, но теперь они не ободряли, а угрожали. Борисов чувствовал себя страшно одиноким, потерянным и жалким. Совсем как тот инопланетный проточервь. От мысли о чужаке мастера пробрала нешуточная дрожь. Это дьявольское отродье бродило где-то неподалеку! И, возможно, искало его, мастера Борисова!
Он лихорадочно расстегнул кобуру и вынул пистолет. Оружие выпало из дрожащих рук, а когда Борисов поднял его и попытался снять с предохранителя, выпало еще раз. Мастер схватил свою единственную надежду обеими руками и прижал к груди. Теперь пистолет не пытался бросить хозяина на произвол судьбы, но стрелять из такого положения было бы неразумно. Разве что с целью самоубийства, однако «интеллект-ганы» знали своих хозяев и не могли причинить им вреда. В отличие от армейских моделей, гражданское оружие конструировалось с существенными ограничениями.
«Нельзя оставаться подолгу на одном месте!» – пришла тревожная мысль. Мастер поднялся на дрожащие ноги и нетвердым шагом побрел вперед. Дороги он не разбирал, поскольку страх перед неведомой угрозой толкал его в спину не хуже того странного ветра в «янтарном» лесу. Борисов быстро выбивался из сил, но стоило ему остановиться, как его охватывал безотчетный ужас. Побороть такого грозного противника мастер был не в состоянии. Даже вновь столкнуться с чужаком казалось более предпочтительно, чем одолевать это наваждение. Борисов падал от усталости, снова вставал, шел вперед и снова падал. Когда силы окончательно покинули его изможденное тело, деревья неожиданно расступились, и мастер рухнул на мелкий горячий песок.
Несколько минут он лежал в полузабытьи, но потом все же открыл глаза и застонал. Нет, не от боли в натруженных мышцах и не от голода или жажды. Просто песок, на котором лежал мастер разведки, простирался до самого горизонта, а еще он был подозрительно непохож на обычный кремниевый прах камней и гор.
Борисов, окончательно махнув рукой на здоровье, слизнул с губ несколько песчинок, попробовал их разжевать и сначала заплакал, но затем сел на колени и расхохотался. Он вдруг понял главное.