Шрифт:
Пролог
Союз этики и взаимоотношений между членами экипажа авиакомпании «Arabia Airline»
Большая темная комната, длинный стол, стоящий посередине, создавали атмосферу камеры смертников, в которой невозможно было дышать. Людей столпилось так много, что им не хватало мест. Многие стояли, записывая что-то в свои блокноты. Кто они? Репортеры? Почему это не закрытое мероприятие? Казалось, этому нет конца.
Вновь и вновь Даниэля Фернандеса Торесса, самого успешного пилота в авиакомпании Arabia Airline,
– Капитан Даниэль Фернандес Торрес, - прокашлялся старик, поправил очки на худом лице и бегло начал зачитывать текст, - в ходе проверки по факту о невыпуске носовой стойки шасси были изъяты записи переговоров рейса 2-1-6 с «Вышкой», видеоматериалы из кабины пилотов и всех салонов данного борта. В результате прослушивания и просмотра этих записей комиссией было сделано заключение.
Через толстое стекло очков старик взглянул на Даниэля:
– Факт, который они обнаружили, не имеет отношения к данной аварии, но в целом является большим нарушением в летной практике.
Даниэль поежился в своем кресле, стоящим напротив стола комиссии. Его руки, до этого спокойно лежавшие на небольшом столе, сцепились в замок. Экзекуция. Они докопались. Он так и знал.
– Нам стал известен факт, капитан Фернандес, что за несколько минут до аварийной посадки вы покинули кресло пилота, оставляя второго пилота без вашей помощи. Союз этики и руководство озадачены вашим действием и просят дать объяснение столь странному поступку. Куда вы направились в тот момент, когда должны были спасать воздушное судно и людей, находившихся в нем?
Даниэль нервно сглотнул, поднимая глаза на сидящих перед ним людей. Они никогда не поймут, что двигало им в тот момент, когда он бросился в салон самолета. Но в любом случае они все уже знают, просто хотят услышать правду из его уст. Он попробует скрывать ее до последнего:
– Я покинул кабину пилота на пять минут, за эти пять минут ситуация не изменилась. Я вернулся в кабину и взял посадку на себя. Я посадил самый тяжелый самолет в мире без передней стойки шасси, без единой жертвы, а вы сейчас сидите и обсуждаете, где я был всего лишь несколько минут.
– По уставу авиакомпании вы не должны были покидать свое место. Вы взвалили на второго пилота большую ответственность, оставив его у штурвала заходящего на аварийную посадку самолета. И мы требуем объяснений от вас, - старик вновь трясущейся рукой поправил очки.
– В следующий раз, Даниэль Фернандес, когда неожиданно настанет аварийный случай, не дай Господь, вы, может, вообще не вернетесь в кабину? Мы хотим разобраться в ситуации. Проясните же нам, наконец. Я снова задам вам вопрос:
– Куда вы направились в тот момент, когда должны были выполнять свою работу - совершать
Даниэль молчал, крепко сжимая пальцы, правда давалась нелегко. Узнав ее, они предпримут все меры по устранению причины его столь странного поведения. Ему этого не хотелось. Но выбора не было:
– Я направился в салон спасать одного человека.
– Одного?
– старик изогнул брови, и в комнате послышалось шептание людей.
– Но их же было 558. А вы спасали одного?
Даниэль гордо выпрямился в кресле, сощурив глаза, изучая каждого сидевшего перед ним. Да, черт, ему было не важно, сколько было людей в самолете. В те страшные минуты он думал только о ней.
– Вы правы. Я думал только об одном человеке, таща ее за руку через все салоны к хвостовой части самолета, чтобы пристегнуть к креслу ремнями безопасности, потому что она не в жизни не сделала бы этого сама.
– Имя!
– прогремел голос Мухаммеда Шараф аль-Дина, директора авиакомпании Arabia Airline» . Сейчас его голос для Даниэля стал страшнее грома в ясном небе. Еще недавно Мухаммед пожимал ему руку, восхищаясь его мастерством посадки. Тогда он не знал всей правды. Сейчас все изменилось.
– Мне нужно имя этого человека!
Наверно, все вздрогнули... Все, кроме капитана, для которого этот выкрик стал сигналом вспышки и ответного гнева.
– Я не мог загнать в хвост всех людей, - вскочил со своего места Даниэль, - хотя, признаться, меня посещала эта идея, чтобы не пропахать полосу носом.
– Имя, Даниэль, - старик рукой указал сесть, и он опустился в кресло, переводя дыхание, пытаясь тянуть время... Но каждая секунда молчания как плеть била его по нервам. Уже нет дороги назад, они прекрасно знают ее имя, мучая его, заставляя произносить его самому:
– Оливия Паркер.
Он тут же услышал шуршание страниц бумаг. Они искали ее имя. Было уже все равно, он слишком устал скрывать это.
– Мы видели запись из кабины пилотов, - старик достал из груды бумаг нужный ему документ, - вы обращались к мисс Паркер и просили ее идти в хвост самолета, на что она ответила вам отказом. Поэтому вы вышли из кабины и лично потянули ее за собой в хвостовую часть самолета через все салоны?
– Я не просил ее, - его голос был тверд, как камень. Он тысячу раз проделал бы то же самое, оказавшись в такой ситуации, - я приказал ей, но она не подчинилась моему приказу. Оставаться на первом этаже в начале салона было опасно.
– В тот рейс мисс Паркер обслуживала первый салон, где находились, по меньшей мере, человек пятьдесят, однако вы увели только мисс Паркер. Вы пренебрегли ее работой. Какие отношения вас связывают с Оливией, Даниэль?
Дыхание капитана замерло. Это был самый тяжелый вопрос. Вопрос, на который ему совершенно не хотелось отвечать. Вопрос, от ответа на который зависело слишком многое. Решалась их дальнейшая профессиональная судьба. В лучшем случае их уволят только из-за несоблюдения им договора и устава авиакомпании. В худшем...Нет, он не думал о худшем, Оливия не переживет это.