Наши уже не придут 3
Шрифт:
«Долбаные англичане…» — посетовал Аркадий и направился в военную часть, через которую нужно будет наладить связь с ретрансляционной радиостанцией.
Нужно передать инструкции Стырне и описать суть проблемы, чтобы не было ненужных вопросов.
То, что газетная утка вызовет реакцию — это, наверное, можно было предвидеть. Но Аркадий не предвидел.
«Хотя, что я мог?» — подумал он. — «Британцы планировали это месяцами и с блеском провернули. Тут, в их лучших традициях, как ни извернись, всё равно будет плохо. Неказистый, уродливый, но зато безотказный приём…»
Какие
Троцкий, как известно Аркадию, уже давно ищет в его делах что-нибудь, за что можно зацепиться и раскрутить это в большую историю.
Увы-увы, но Немиров привык работать чисто, поэтому в его документации очень сложно, без натягивания совы на глобус, найти что-то порочащее. А натягивать сову на глобус Троцкому нельзя.
Но тут британцы подсуетились и подкинули великолепный повод его потрепать — Аркадий даже не сомневался, что самым главным и самым ярым инициатором разбирательств выступил именно Лев Давыдович.
Гражданская война в Германии принесла ему очень большой политический вес, из-за чего его внимательно слушают очень многие. И эти очень многие — это не только специалисты Немирова…
Ленина подбить нельзя, это просто невозможно в нынешних реалиях, но ведь можно попробовать сбить его «преемника» — что, собственно, и происходит сейчас.
В Петрограде его ждут очень неприятные дни…
*7 января 1924 года*
— … запятнана! — вдохновенно вещал и обличал Троцкий. — Честь мундиров красных офицеров попрана! Эта кровавая и позорная история требует скорейшего разбирательства! Позор, обрушившийся на доблестную Красную Армию, должен быть смыт!
Его слегка беспокоило то, что Немиров, его главная цель, сидит спокойно и вообще не выражает никаких эмоций в ответ на его обличительные слова.
Лев прекрасно понимает, что Немиров знает, против кого всё это затеяно, но продолжает сидеть спокойно.
— Те бедные жители кишлаков — кто ответит за их гибель?! — набрав побольше воздуха, продолжил Троцкий. — Кто понесёт наказание за произошедшие преступления?!
Таким образом он пытался вывести Немирова на хоть какую-то реакцию, но тот выглядел так, будто ему плевать.
Льву известно, что генерал приехал неделю назад, после чего сразу же засел в Смольном, где занялся своей текучкой, а также поучаствовал в пяти заседаниях в кабинете Ленина и трёх заседаниях в кабинете у Сталина.
О чём велись разговоры — доподлинно неизвестно. Но Лев догадывался, что всё время этих заседаний они отчаянно пытались выработать план, как спасти преемника Ленина.
И на этом строился план Троцкого.
Через Немирова можно достать Ленина — это единственный способ добраться до него. Владимир Ильич, благодаря статусу Великого Кормчего Революции, неприкасаем, любое его решение не предусматривает обсуждения, а ещё он очень умён, поэтому не подставляется. Но вот он, уникальный случай, когда можно достать его — через генерала Немирова, которого обыграли англичане.
— Товарищи,
— Достаточно, — прервал его Ленин.
Это вызвало у Троцкого почти прорвавшееся наружу удовлетворение. Вот оно, всё идёт так, как и задумано.
— Товарищ Троцкий, по каким-то одному ему видимым причинам, избегал имён, фамилий и званий, — изрёк посреди повисшей тишины Владимир Ильич. — Но мы с вами прекрасно знаем, о ком иносказательно ведётся речь. Речь ведётся о генерал-майоре Немирове. Товарищ Немиров, судя по тому, что доносит до нас зарубежная пресса, совершил проступок. Возможно, это была халатность, а возможно, что злой умысел — гадать мы об этом не будем. Пусть этим вопросом займётся специальная комиссия, которую я предлагаю избрать здесь и сейчас.
У Троцкого чуть не выпала челюсть.
Такого варианта он не предусмотрел и это был очень серьёзный просчёт.
Ленин просто не мог так легко отказаться от своего преемника, это невозможно. Как минимум потому, что было очевидно, что больше никто не подходит. Политический курс Ленина, как известно, направлен на Восток именно из-за Немирова — это его идея.
Поэтому-то все и делали вид, будто Немирова отправили в Афганистан не совсем по его воле. Он рвался туда, ведь это исполнение его плана — выход на Индию…
Происходило что-то неправильное.
«Он списывает его», — констатировал обескураженный Троцкий. — «Этого не может быть».
— … и если будет установлено, что в произошедшем есть вина генерал-майора Немирова, то он будет наказан по всей строгости советских законов, — продолжал Ленин. — Товарищи, начинаем голосование.
Лев перевёл взгляд на Немирова. Этот всё так же держался внешне спокойно, но вот его глаза…
«Он зол», — верно распознал Троцкий это выражение. — «И немного ошеломлён».
Физиономист из него был не очень, но понять, когда человек с трудом сдерживает гнев, он мог довольно-таки легко. Годы дискуссий хорошо научили его «читать» людей. Немиров злится и справляется с удивлением.
«Значит, неожиданно», — сдержал Троцкий довольную улыбку. — «Значит, не всё ты предусмотрел, гражданин Немиров, ха-ха-ха…»
Голосование проходило медленно, так как стало полнейшим сюрпризом почти для всех присутствующих. Не было выработано единого мнения, генеральных идей, никто заранее не знал, кого включать в специальную комиссию, поэтому партийцы копошились и колебались.
Происходила настоящая стихийная демократия, как в Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов, до тех пор, пока в нём большинство не заняли большевики…
Через час с лишним дебатов и голосования, был учреждён состав специальной комиссии, в который Троцкому удалось протиснуть целых троих своих людей.
Он планировал всё совсем не так. Ленин должен был защищаться, Троцкий должен был парировать все его мыслимые способы защиты Немирова заранее подготовленными контраргументами, а уже после этого, когда Ленин поймёт, что дело гиблое, Лев должен был предложить сформировать специальную комиссию…