Наши уже не придут 6
Шрифт:
— Этого слишком мало, — наконец, произнёс генерал-майор Кульбин, уполномоченный председателем КГБ на переговоры с адмиралом Минамото.
*8 января 1944 года*
— Не плохо, но и не хорошо, — вздохнул Аркадий.
— Это плохо! — возмущённо воскликнул Игорь Васильевич Курчатов. — Эта нештатная ситуация свидетельствует о плохой проработке процессов в ВВС!
— Специальная комиссия во всём разберётся, — заверил его Немиров. — Пейте чай, Игорь Васильевич.
У Аркадия достаточно и других проблем, помимо незначительного сбоя
Никаких особых трудностей это не создало, а лишь обнажило чью-то недоработку при подготовке вылета. Полигон готовили для 1,5-мегатонных бомб, поэтому 550 метров не повлияли ни на что, хотя в процессной системе 7-й особой эскадрильи ВВС СССР следовало вдумчиво разобраться. Возможно, существует какой-то нездоровый процесс, который требуется срочно устранить — подобные инциденты на настолько опасных испытаниях просто недопустимы.
Тем не менее, несмотря на накладку, вызванную, скорее всего, чьим-то раздолбайством, испытание прошло успешно — удалось добиться мощности взрыва в, примерно, 260 килотонн, что просто потрясающе.
Но Немиров, вынужденный погрузиться в проблему ядерных испытаний, сейчас больше думал о Ливийской ССР…
После падения итальянского владычества, поднялся вопрос о судьбе колоний. Кое-какие колонии пришлось «выпустить в свободное плаванье» — Эритрея и Сомали стали формально независимыми, но туда сразу же полезли торговые представители США, Великобритании и Франции. А вот Ливию удалось отстоять, благодаря ливийскому коммунистическому подполью, сумевшему взять власть и учредить в Триполи первый Совет рабочих и крестьянских депутатов.
Модель старая, Союзники уже знают, как с ней бороться, поэтому в Сомали и Эритрее подобное восстание было подавлено колониальными войсками итальянцев, поддержанными подразделениями Французского Иностранного легиона.
Теперь Ливия, выбравшая социалистический путь, оказалась в кругу врагов: с запада — французские Тунис и Алжир, с юга — французские Южные территории, а с востока — королевство Египет, лишь номинально не зависимое от британской короны.
В иной ситуации, Ливию бы просто раздавили, но сейчас она кандидат на вступление в СССР, поэтому, в открытую, против неё воевать нельзя.
Решение нашлось — на севере Южных территорий, более известных как Алжирская Сахара, произошло «вероломное вооружённое восстание туарегов». Французские колониальные власти, конечно же, оказались «не в силах что-либо поделать», поэтому «смиренно приняли» факт образования государства туарегов, претендующего на всю Ливию.
Естественно, туарегские племена снабжаются оружием, амуницией, артиллерией и даже бронетехникой.
Таким образом, Союзники начали эталонную прокси-войну против Ливии. Конфликт обещает стать затяжным, что очень невыгодно СССР, но Верховный Совет ещё не решил, как будет действовать. Есть соблазн ввести силы Красной Армии, чтобы покончить с туарегской агрессией, но это не входит в планы Сталина и Немирова, которые ведут Большую игру, о факте существования которой в курсе только Президиум и Секретная комиссия при нём.
— Ванечкин, — нажал Аркадий
Степану осталось ходить в его секретарях очень недолго — скоро будут выбирать кандидатов для учреждаемого Наркомата информатизации и ходят слухи, что Ванечкин может стать начальником Главного управления ЭВМ. А это значит, что Аркадию нужно искать нового секретаря.
— Ещё один чайник не помешает, — улыбнулся Курчатов. — Значит, вас интересует уменьшение размеров изделия, пусть даже ценой снижения мощности?
— Именно, — кивнул Немиров. — Три с половиной тонны — это, конечно, легче «Галины», но нам хотелось бы чего-нибудь хотя бы двухтонного. Это возможно в разумные сроки?
Облегчение бомбы способствует увеличению боевого радиуса атомных бомбардировщиков, а это сейчас важнее всего. У СССР остался лишь один враг и Верховному Совету хочется быть уверенным, что, в случае агрессии, этот враг будет находиться в зоне доступа советских стратегических бомбардировщиков…
— Возможно, — кивнул Курчатов. — В следующем изделии мы собираемся применить окфоловый взрывчатый компонент и более прогрессивную схему имплозии, что уменьшит массу изделия примерно на 150 килограмм — расчёты ещё не завершены, но в течение месяца всё станет ясно. Также мы полагаем, что новый вычислительный модуль из КБ Цузе будет иметь обещанную массу и сэкономит нам ещё 400 килограмм. Ещё у Юлия Борисовича есть идеи по применению перспективного магниевого сплава в оболочке бомбы — если его ожидания оправдаются, то удастся сэкономить ещё около 450 килограмм.
— То есть, реально снизить массу бомбы до 2500 килограмм? — посчитал Аркадий.
— При условии, что расчёты верны и все ожидания от работы металлургов будут оправданы, — заметил Курчатов.
В кабинет вошёл Ванечкин, последнюю неделю очень довольный новостями — Верховный Совет считает его достойным важной должности, а это честь.
Он разлил чай по чашкам и поставил на стол блюдце с вафлями.
— Это будет здорово, Игорь Васильевич, — улыбнулся Немиров. — А о проекте «Барракуда» какие новости?
— Работа движется, — вздохнул Курчатов. — Но всё упирается в доведение лодки-носителя. Ожидается, что через три-четыре месяца она будет готова и тогда можно будет проводить испытания.
Проект «Барракуда» — это атомная торпеда массой в шестнадцать тонн, несущая в себе заряд массой в четыре тонны. Он тесно связан со «Стеклом», поэтому заряд может быть масштабирован для увеличения мощности. Планируется 300 килотонн, чего вполне достаточно для полного уничтожения какой-нибудь военно-морской базы…
Ставку только на авиацию Немирову делать не хотелось, поэтому уже прорабатываются сразу все компоненты ядерной триады.
Ракеты появятся не скоро, возможно, к началу 50-го года, воздушный компонент уже есть и испытан, а морской будет испытан вот-вот, в ближайшие полгода.
Носитель атомной торпеды — дизель-электрическая подводная лодка типа «С» — «Сталинец». Эта подводная лодка оснащена одним торпедным аппаратом, имеющим диаметр 1500 миллиметров, совершенно нестандартным для ВМФ стран мира, и предназначена для единственного удара с дистанции 40 километров.