Наши в космосе (Сборник юмористической фантастики)
Шрифт:
Шумный Аб утих, и Дальше всю дорогу мы ехали молча.
Из фургона нас вывели во двор большого желтого здания со множеством окон, под конвоем спустили в подвал и там, в тесной клетке, пол которой был устлан обрывками бумаги, оставили до утра. Впрочем, спустя минут десять один из пьяных надзирателей швырнул в клетку большую кипу книг и журналов, и верноподданный Аб принялся с остервенением рвать их, разбрасывая по всей клетке. Двое угрюмых не мешали ему, но сами относились к такому занятию с явным презрением. Надзиратель смотрел на нас сквозь прутья. Когда он ушел, я наконец осмелился заговорить с угрюмыми.
— Что он делает? — спросил я для начала про Аба.
— «Если ты недостаточно пьян, — Процитировал один из угрюмых, — искупи свою вину уничтожением печатных изданий». Свод законов царя Опрокидонта. Часть третья. Пункт девяносто восьмой. А после ему всыплют девять ударов плеткой, может, восемнадцать — за то, что много кричал — и выкинут отсюда.
— А нас? — спросил
— С нами сложнее… — начал он и запнулся. Я понял, что его резануло слово «нас».
— Ты, собственно, кто? — угрюмый пристально и слегка испуганно смотрел куда-то на мою шею.
— Касьян Пролеткин, — представился я.
— Странное имя, — заметил он и отрекомендовался сам: — Лик Кер.
— Вер Мут, — назвал себя второй. — Ты, наверное, из подземных пещер?
— Не совсем оттуда, — уклончиво ответил я, не собираясь пока раскрываться, — я издалека.
— То-то я и смотрю, ты даже не тухианин, на тебе бутылки нательной нет.
Вот почему Лик так смотрел на меня! У каждого из них шею украшала маленькая прозрачная бутылочка на короткой цепочке. Внутри на дне лежал скрюченный человечек. Это было каноническое изображение замученного Бормо. Я уже видел такое, только огромное, в нише храма.
Аб Сент продолжал измельчать печатные издания и нас совершенно не слушал, но Лик и Вер на всякий случай отодвинулись в угол и зашептали:
— Что вы думаете о спасении планеты?
— О спасении планеты? — Я растерялся. — Погодите, ребята. Давайте договоримся: я пребываю в полном неведении. Ну, представьте, что я с другой планеты. Поэтому говорите вы, а я слушаю, пытаюсь понять и думаю, как помочь. Уверяю вас, я полностью на стороне трезвых.
Лик и Вер переглянулись, критически осмотрели меня, снова переглянулись и начали свой рассказ.
Недопивший верноподданный Аб устало уснул на результатах своей работы, а мы проговорили всю ночь.
Тому назад около тысячи оборотов планеты вокруг светила на Спиртянию явились пришельцы. Спиртяне находились тогда на весьма убогом экономическом и научном уровне (примерно как Земля в XVIII веке), а пришельцы представляли этакую галактическую Армию Спасения, благотворительную организацию, проповедовавшую всеобщее материальное благоденствие, и от щедрот своих подарили спиртянам секрет антигравитации в виде летательных аппаратов с примитивнейшим управлением: секрет внутриядерной энергии в виде автомобилей, не требующих заправки; секрет радиосвязи в виде миниатюрных приемников-передатчиков; секрет безотходного производства чего угодно из любого сырья в виде огромных заводов — все это были «черные ящики»; и, наконец, секрет бессмертия, который тут же прибрали к рукам сильные мира сего, сокрыв его от народа Спиртянии.
Нужно ли говорить, что избавленные от необходимости добывать хлеб в поте лица своего люди начали превращаться в скотов, на два века планета погрузилась в хаос безделья, гульбы и пьянства. А потом к власти пришел жестокий, но мудрый политик — царь Нивод-ном-Глазу. Нивод ввел сухой закон и трудовую повинность под страхом смерти. За годы правления Нивода население Спиртянии уменьшилось почти на треть за счет массовых репрессий и повальных смертей от абстинентного синдрома. Но на планете был восстановлен порядок, и именно Нивод создал отчаянную по смелости организацию ученых — Группу изучения техники и технологии пришельцев. Единичные попытки проникнуть в инопланетные тайны предпринимались и раньше, но только Группа изучения действительно близко подошла к решению многих проблем. Нивод-ном-Глазу, его соратники и вся Группа изучения были бессмертными, то есть нестареющими, от остальных секрет бессмертия пока тщательно скрывался. Планета была уже на пороге новой жизни, на пороге осмысленной технологии и всеобщего бессмертия, когда на сто шестьдесят четвертом году правления Нивода произошло стихийное бедствие на Острове. Небывалой мощности водно-спиртовой гейзер затопил большую часть колоссальной территории Острова и погубил девяносто процентов его населения. Мудрый царь сразу понял, чем это грозит Спиртянии, и поспешил изолировать Остров от мира. Но шила в мешке не утаишь. Офицер царской охраны, тайный алкоголик Бормо Туха, удрал с Острова, увезя с собой изрядное количество жидкости Алко, которую продавал, шатаясь по деревням континента, без формы, в одном нижнем белье. Туха был казнен страшной показательной казнью, однако весть об озере Алко облетела планету. Начались крупные волнения. На подступах к Острову шли настоящие морские бои. Возникла и с невероятной быстротой распространилась новая религия — тухианство. Пьяные вакханалии вспыхнули с удвоенной силой. В правящей верхушке планеты наметился раскол. И на сто шестьдесят девятом году своего правления Нивод-ном-Глазу был убит бывшими соратниками — тройкой заговорщиков: Вино Опрокидонтом, Само Гоном и Джином Водкой. Опрокидонт занял престол, Гон стал начальником царской охраны, а Водка принял сан верховного дринка великой тухианской церкви. Эта троица и ввела Свод законов царя Опрокидонта, обязывающий всех спиртян быть постоянно пьяными. Был
Должен признать, картина, нарисованная Ликом и Вером, потрясла меня. Некоторое время я пребывал в растерянности, близкой к панике. Но потом успокоился, взвесил возможности и засыпал ребят вопросами. План всепланетного переворота рождался на глазах, и все мы были в восторге.
Утром нас повели на допрос. За длинным столом под портретами Опрокидонта, Гона и Водки сидели пьяные следователи в зеленой форме, а слева за маленьким столиком присутствовал абсолютно трезвый особоуполномоченный, весь в черном. Стену над ним украшал цикл канонических изображений: «Бормо Туха перегружает бутылки с катера на берег», «Бормо Туха исцеляет страждущих», «Откровение Бормо Тухи: истина — в вине!», «Несение бутыли», «Извлечение из бутылки», «Поднесения» и «Вознесение».
Допрос начали с нашего верноподданного Аба. Разговор вышел коротким, но неожиданным по содержанию. Особист заметил, что у задержанного в нательной бутылке Туха не закреплен на дне, а свободно перемещается, что было отличительным признаком секты «бессмертников», утверждавших, будто пророк Туха не умирал в бутылке на горе Бухану и был извлечен из нее живым. Сектантство считалось злом, и несчастного Аба тут же заковали в кандалы, хоть он и кричал, что Туха у него отклеился случайно.
А когда его увели, особист выложил перед собой на столик все предметы, изъятые у меня при обыске накануне, и пьяные следователи принялись за меня. Я плел какую-то чушь, они запутались. В конце концов я предложил объяснить им назначение загадочных предметов. Как я понял, назначение абсолютера особисту объяснять было не надо, так как он вполне грамотно держал это оружие в руке, когда я подходил к столику. Но среди прочих вещей была запасная анестезирующая обойма к абсолютеру, и я сразу решил, что это мой лучший шанс. Я задержал дыхание и резко ударил ребром ладони по обойме. Анестезирующая смесь брызнула во все стороны. Особист пытался стрелять, но он не знал, как снимается предохранитель, а своего оружия достать уже не успел. Пьяные следователи в панике повалили друг друга на пол, и мы втроем без труда обезвредили их.
Обо всем, что случилось дальше, можно рассказать очень коротко.
Моих карманных технических средств вполне хватило, чтобы выбраться из тюрьмы, угнать летательный аппарат-антиграв и вернуться в ту деревню, откуда начал я свое путешествие. Мой славный супербот «Кабану» стоял на том же месте как ни в чем не бывало, и даже не знаю, понадобился ли ему защитный энергетический колпак, автоматически возникающий всякий раз, когда я покидаю корабль, и отключаемый звуком моего голоса. В бортовой лаборатории «Кабану» я легко синтезировал сильнейший катализатор окисления этанола в уксусную кислоту, а также антиалкоголин — вещество, подавляющее потребность организма в спирте. Одновременно Лик и Вер оповестили по радио все группы тайного общества на планете о готовящейся акции. На улицы всех городов Спиртянии выходили люди и кричали: «Не пейте воду Алко! Вода Алко отравлена!» Их хватали, тащили в тюрьмы, но дело было сделано.
А пока я летел к Острову на сверхскоростной космической шлюпке «Птенчик», Вер и Лик вернулись в Алко-Наливес и на одном из заводов, где у них были свои люди, приступили к массовому производству антиалкоголина и разослали агентов с его образцами во все города планеты.
Над озером Алко «Птенчика» обстреляли из зенитных орудий. Опрокидонт тоже охранял Алко, он понимал, что озеро можно отравить. (Любопытная деталь: технический прогресс на Спиртянии остановился на телегах, паровой машине и кремневых ружьях, но за тысячелетие застоя кто-то все же изобрел зенитки и автоматы — автоматами были вооружены охранники в тюрьме.) «Птенчик» с успехом отразил удары зениток и выплюнул в озеро контейнер с катализатором. Гениальность моей идеи заключалась в том, что синтетический катализатор был лишь затравкой, а образующаяся кислота сама становилась катализатором (не стану объяснять, каким образом — это скучно), так что за несколько часов все содержимое озера превратилось в уксус, разбавленный до безобидной концентрации.