Наших бьют! Кровавый спорт, американская доктрина и водоворот тупости
Шрифт:
Беседа длилась, пока для Хантера не наступало время идти писать – иногда это бывало около двух или трех часов ночи. О спорте и политике высказывались Николсон, Дуглас Бринкли, Депп, Дель Торо, Ирсей [4] , Эд Брэдли [5] , шериф и др. Входным билетом служили знание, опыт и нестандартное мышление. Заходи на свой страх и риск! И это не вопрос выбора. Это политика и спорт. Хантер быстро напомнит тебе, что бокс – это спорт, но очень похожий на политику.
4
Джеймс Ирсей – владелец клуба «Индианаполис Колтс». – Прим. ред.
5
Эд Брэдли – американский журналист. – Прим. ред.
В 1983
6
«Мартовское безумие» или «Большой танец» – период в студенческом чемпионате NCAA (Национальной ассоциации студенческого спорта) по баскетболу среди мужских команд, когда вступает в силу правило плей-офф. – Прим. ред.
7
Джеймс Вальвано – баскетбольный тренер. В качестве главного тренера баскетбольной команды Северной Каролины в 1983 г., вопреки всем прогнозам, выиграл чемпионат Национальной ассоциации студенческого спорта. – Прим. ред.
Словом, когда в 2000 году espn.com запустила авантюрный проект под названием Page 2 [8] , я естественно позвонил именно Хантеру и спросил его, не хочет ли он вернуться к прошлому и снова стать спортивным журналистом. Так появилась его еженедельная колонка «Наших бьют!», которая бросила вызов многим из правил, принятых в мире спорта, Интернета, писательства и журналистики.
8
Page 2 – раздел на сайте espn.com. – Прим. ред.
В ответ на ваш запрос
ВНИМАНИЕ: сотруднику управления личным составом
Личная характеристика:
рядовой авиации 2-го класса Хантер Томпсон
23 августа 1957 г.
1. Рядовой авиации 2-го класса Хантер Томпсон, ВВС 15546879, работал в Отделе внутренней информации УИС (Учрежденческой информационной системы) в течение одного неполного года. За это время написал несколько выдающихся спортивных репортажей и статей, но при этом игнорировал информационную политику УИС.
2. У рядового авиации Томпсона заметный литературный талант. Томпсон обладает воображением, прекрасно владеет английским языком и умеет выражать свои мысли так, чтобы заинтересовать читателя.
3. Однако, несмотря на неоднократные консультации и разъяснения по поводу консервативной политики издания базы ВВС, рядовой авиации Томпсон систематически писал спорные, провокационные материалы и уклонялся от редакторской правки, так что пришлось потребовать, чтобы все его статьи в обязательном порядке тщательно редактировались перед выходом в печать.
4. В первой статье, которая привлекла внимание к его текстам, высказывалось критическое отношение к Службе особого назначения. В других статьях, не допущенных к печати, содержались фрагменты с критикой в адрес Артура Годфри и Тэда Уильямса. Эти фрагменты рядовой авиации Томпсон отобрал из выпусков средств массовой информации и добавил к ним свои примечания, содержащие порочащие намеки, инсинуации и преувеличения.
5. Также рядовой авиации проявил недальновидность, разместив информацию о военно-воздушных силах в Playground News. При этом он не стал рассматривать какие-либо другие печатные издания в округе и проигнорировал тот факт, что к публикации могут допускаться только официальные материалы, тщательно отцензурированные компетентными сотрудниками УИС.
6. Суммируя факты, можно сделать вывод, что рядовой авиации Томпсон, несомненно обладая талантом, не подчиняется ни внутренней политике, ни личным указаниям, ни письменным инструкциям. Его крайне вызывающее, бунтарское поведение негативно влияет на других солдат военно-воздушных сил. Он игнорирует военную выправку и форму и, похоже, полностью разуверился в военной службе, желая завершить ее как можно скорее.
7. Соответственно, рядовому авиации
8. Также необходимо официально предупредить рядового авиации Томпсона о том, что ему запрещается публиковать во внутренних и внешних средствах массовой информации материалы, не отредактированные представителями УИС, и сотрудничать с внешними изданиями в качестве наемного работника.
От автора
Моя колонка неслучайно озаглавлена «Наших бьют!». Это не просто название постоянной рубрики – это мой клич, и да будет так! «Наших бьют!» – выражение, бывшее в ходу у бродячих циркачей, которые в начале ХХ века скитались по просторам Америки [9] . Каждый раз, когда они останавливались в очередном городке, это сулило им возможность развести и ободрать как липку толпу праздношатающихся болванов, жаждущих развлечений, – этих простаков, деревенщину, молокососов, лохов, бездельников, дешевых спекулянтов и неудачников всех мастей. Ну а, кроме того, дураков, которые покупают алмазы у цыган, и всех прочих в возрасте старше девяти лет из тех, кто искренне верит: все копы – честнейшие люди и в суде говорят правду и ничего, кроме правды.
9
Это сленговое выражение (Hey, Rube!) дословно переводится как «Эй, болваны! Эй, деревенщина!», но означает буквально следующее: «Сюда! Наших бьют!» Оно использовалось, когда на кого-то из артистов нападали местные. Стоило ему крикнуть «Hey, Rube!», и все остальные цирковые бросались ему на помощь. Фактически так артисты созывали своих на драку.
Такие люди есть повсюду. Имя им легион, и вскоре их будет абсолютное большинство. Ведь каждый новый день приносит нам еще 10 000 подобных типов. Основатель американского цирка Финеас Барнум, объясняя секрет своего невероятного коммерческого успеха, говорил: «Простофили появляются на свет каждую минуту». Его работой было заставлять этих простофиль писать кипятком от изумления и восторга. Что он и делал – с беспримерным в истории американского шоу-бизнеса усердием.
Барнум знал, чего хотят люди, – уродов, клоунов и диких животных. Цирк Барнума и Бейли приезжал в городок всего раз в год, и это были «красные дни» в календарях всех болванов Америки… Во время его гастролей многие школы закрывались, и не все ученики возвращались в них, когда всеобщее помешательство заканчивалось. «Убежать с цирком» было мечтой каждого школяра и ночным кошмаром всех матерей прелестных скучающих дочурок.
Перл-Харбор случился за 60 лет до того, как у нас появились телевизоры и компьютеры, которые могут предоставить полную информацию о происходящем. Но когда японские бомбы уничтожили половину американского флота, мы по крайней мере знали, кто это сделал и где эти люди живут, и эта новость разлетелась по миру в течение нескольких минут с отчетами очевидцев и фотографиями горящих боевых кораблей.
Так что же с тех пор пошло не так в системе распространения информации? Почему сегодня мы знаем меньше, чем тогда, в 1941 году?
Пугающий вопрос, да?
Уверен, вы согласны. Если случится так, что Третья мировая начнется в этой обстановке всеобщего молчания и увиливания Белого дома от прямых ответов, мы обречены, как крысы в лабиринте страха. Мы – рабы лицемерия и враждебной дезинформации. Хлеба и зрелищ оказалось недостаточно, чтобы спасти от развала Римскую империю, так будет и с Соединенными Штатами Америки.
Доколе – о, Господи! – доколе? Туман лжи продолжает сгущаться. Как низко мы должны пасть, чтобы избиратели наконец прочухались?
В самом деле: сколько раз одни и те же люди могут ограбить человека – причем на одной и той же улице, – прежде чем всем станет ясно, что он болван? Боб Дилан пел об этом в своей старой песне «Blowin` In The Wind» («Знает только ветер»). Слушайте и рыдайте, вы, бедные ублюдки, потому что Дилан был вчера, а Джордж Буш – наш президент сегодня.
Осознавать все это не слишком приятно, но нам от этого никуда не деться. Президентские выборы 2004 года станут вопросом жизни и смерти для всей нации. Мы уже больны и заболеем еще серьезнее, если в ноябре эта жалкая полоумная свинья будет переизбрана на пост президента. Запомните мои слова. И спасибо за внимание!
Не помню точно, когда я начал писать колонку «Наших бьют!», но это было прямо перед президентскими выборами 2000 года, и потому она стала чем-то вроде еженедельника / путевых заметок / дневника о том, каково это – остаться в живых и мучиться в первые гибельные дни правления администрации Джорджа Буша.
Есть много слов для того, чтобы выразить простую мысль, но больше я не стану ходить вокруг да около. Существуют более важные вещи, о которых стоит подумать, и масса причин, чтобы окончательно погрузиться в безумие, пока мы, наконец, не достигнем дна.