Наслаждение и боль

Мэтер Энн

— Извините меня, — начала она, неловко поднимаясь на ноги.

— Не будь такой чувствительной, Лаура, — поддразнил он, опустив густые ресницы. — Не надо так. В конце концов, ты ведь приехала сюда, вполне отдавая себе отчет в том, какую ситуацию это создает. Я живой человек, и твои объяснения причин, толкнувших тебя на этот поступок, интригуют меня.

— Я могу идти? — Ногти Лауры впились в ее ладони, когда она спросила это.

— Нет, сеньорита, не можете, — сказал он холодно и четко, вяло приподнимая свои плечи.

— Что вы

еще хотите мне сказать? — Лаура дышала учащенно, и грудь ее бурно вздымалась. — Что еще требуется от меня, чтобы вы были удовлетворены? Вы ясно дали мне понять, что я не могу остаться здесь.

— Разве я сказал это? — Глаза его сверкнули. — Я, право, не помню, какие слова я употребил.

— Пожалуйста, перестаньте искушать меня! — Лаура прикусила нижнюю губу. — Имеется здесь какой-нибудь транспорт, на котором я могла бы добраться до аэропорта в Малаге?

— Как, ты стремишься убежать, Лаура?! — произнес он насмешливо, поднимаясь на ноги. — Этот твой внезапный крутой поворот вызывает интерес! Мне кажется, что ты просто выбрала совершенно нереалистичную точку зрения, и теперь, когда тебе пришлось столкнуться с реальностью, она пришлась тебе не по вкусу.

— Я попыталась объяснить, чем я руководствовалась, приезжая сюда, — сказала она, сама удивляясь холодности, с которой она это произнесла, хотя все ее нервы сжались в комок, — но вы, очевидно, считаете меня неподходящей для выполнения обязанностей гувернантки.

— Нет, я не говорил этого. — Рафаэль Мадралена посмотрел на нее изучающим взглядом из-под своих густых темных ресниц.

Лаура попыталась стряхнуть с себя чувство неуверенности, которое одолевало ее. Она только теперь поняла, что отдала себя, по крайней мере на какое-то время, в руки человека, который может совершенно иначе истолковать причины, по которым она решилась приехать, и который может изменить ситуацию. В конце концов, сеньора Мадралена понятия не имела о том, что она знает ее племянника.

— Ну, т-т-так, что же вы в таком случае предлагаете? — спросила она с тревожным напряжением в голосе.

— Ты хочешь, чтобы я говорил откровенно? — спросил он, нахмурившись.

Лаура кивнула, не решаясь ответить.

— Очень хорошо. — Он насмешливо улыбнулся. — Какой, по-твоему, должна быть моя реакция, когда пару часов тому назад я узнал, что женщина, которая приезжает сюда, чтобы стать гувернанткой моего ребенка, та самая, что я знал в Лондоне пять лет тому назад?

— Я, я даже не пыталась ее представить, — ответила Лаура смущенно.

Рафаэль Мадралена включил лампу на столе, и мягкий свет прогнал тени, которые вползли в комнату.

— Это уже лучше, — пробурчал он. — Может, ты снова присядешь? Или боишься меня?

Лаура передернула плечами, но опустилась на свой стул. Рафаэль Мадралена встал из-за стола и беспокойно прошелся мимо широких окон, на мгновение повернувшись к ней спиной. Затем он обернулся и сказал:

— Ты терпелива, Лаура. Значительно более терпелива, чем

была, насколько я помню.

— Я стала старше, — сказала она, покраснев. — Может быть, более возмужавшей — в некоторых вопросах, по крайней мере.

— Но не менее импульсивной, — заметил он мягко.

— Да, — ответила она, опустив голову.

— Ты не имеешь понятия о моем чувстве, Лаура. — Он ударил кулаком по ладони своей руки. — У тебя было достаточно времени, чтобы обдумать свои действия, свой приезд сюда и то, что ты взялась за эту работу. А я? У меня не было ничего, кроме предупреждения за несколько минут перед тем, как ты оказалась передо мной. Я буду честен: если бы у меня была возможность предотвратить твой приезд, я сделал бы это. Я не хочу, чтобы ты была здесь.

Щеки Лауры несколько побледнели, а он наклонился над столом, опершись на него и глядя на нее сердито.

— Матерь Божья! Не смотри на меня так, — воскликнул он свирепо. — Ты думаешь, что меня беспокоит ситуация? Будь уверена — не беспокоит! Но запомни, как я уже сказал, эту ситуацию создал не я!

— Я не понимаю, почему в таком случае вы продлеваете ее? — Лаура беспомощно откинулась на спинку своего стула. — Я готова покинуть ваш дом. Вы можете объяснить все, как захотите, донье Луизе!

— Нет, я думаю — нет, — поднял голову Рафаэль, привлекая ее внимание тем, что крепче сжал остаток сигары.

— Что вы хотите сказать? Нет? — Лаура уставилась на него.

Он снова взглянул на нее с нетерпеливым блеском в глазах.

— Может быть, я считаю, что ты заслуживаешь небольшого наказания за то, что явилась сюда и нарушила спокойный уклад моей жизни, — произнес он жестоко.

— Что ты имеешь в виду? — Глаза Лауры расширились.

— Сейчас я тебе скажу, но сначала я хочу, чтобы ты ответила на мой вопрос. Я сильно изменился? Ты узнала бы меня?

— Да, я узнала бы вас, — сказала она сдержанно, еще более покраснев. — Но вы действительно изменились… Но я тоже теперь старше.

— Да? Но какие же изменения ты заметила? — Голос его звучал жестко.

— Пожалуйста, — сказала она, проигнорировав его вопрос, — я хочу знать, что вы имели в виду, когда сказали, что хотите наказать меня?

— Я так сказал? — Теперь он говорил поддразнивая. — Ну хорошо, сеньорита. Я скажу Я думаю, что вы вполне подойдете Карлосу. Моему сыну. Я думаю, что вы прекрасно подойдете.

— Но я не хочу получить это место, — произнесла она дрожа и поднимаясь на ноги.

Тогда вам не повезло, потому что я должен настаивать на том, чтобы вы взялись за эту работу.

— Настаивать? — слабо прошептала Лаура.

— Да, сеньорита. Настаивать. Вы подписали контракт в Лондоне, не так ли? С моей тетушкой. Контракт с испытательным сроком в один месяц.

Лаура вспомнила о контракте. Она в свое время обратила на него мало внимания.

— Вы же не заставите меня придерживаться его условий! — пробормотала она недоверчиво.