Наслаждение
Шрифт:
– Что ж... Не хочешь по-хорошему - будет по-плохому. Доктор Айвар!
– окликает он невысокого седовласого старичка с чемоданчиком.
Тот суетится, подскакивает под руку и торопливо открывает чемоданчик, под завязку наполненный шприцами с чем-то. Ставинский придирчиво оглядывает содержимое чемоданчика и берет один из шприцов.
Я не улавливаю движения, когда Эдгар дергает меня за руку на себя. Движение нечеловечески быстрое, и я просто не успеваю на него среагировать. Как только соображаю, что происходит, то лихорадочно дергаюсь,
– Не дёргайся, а то хуже будет, - сквозь пелену боли слышу мягкий голос Эдгара.
– Погодите, хозяин! Хозяин!
– внезапно подает голос доктор Айвар.
– Господин Ставинский! Вы перепутали шприцы, это двойная порция!..
– Я знаю, - грубо отмахивается Эдгар, вводя мне тонкую иглу в вену.
– Но девочка!..
– не унимается доктор, хватаясь за голову.
– Прошу прощения, хозяин, но мы понятия не имеем, что будет с девочкой без подготовки!
– Вот и узнаем, - мрачно отзывается Эдгар, впрыскивая неизвестную мне сыворотку.
– Ее сознание может расколоться, не выдержав такой нагрузки!..
– Было бы неплохо.
Он отпускает меня, но я по-прежнему не могу активно шевелиться. Кажется, на меня наложено какое-то притормаживающее заклинание, чтобы я не могла сопротивляться... Довольно мягкого воздействия, но сражаться и куда-то бежать в таком состоянии я точно больше не могу. Я в ужасе смотрю на место укола и дышу часто-часто. Что в меня влили? Что со мной теперь будет?
– Доставьте госпожу Либерскую в ее спальню, - тем временем командует Эдгар, обращаясь к доктору.
– Отвечаете за нее головой.
– Конечно, господин! Я прослежу за ней и останусь наблюдать до утра.
– Не стоит.
– Но, - возражает Айвар, вытаращивщись на Эдгара в немом ужасе.
– Но хозяин... Мой господин... Девочке может стать очень плохо, и ей может понадобится срочная помощь. Клиническое испытание экспериментального состава может обернуться чем угодно... Вы же понимаете, ей нужно круглосуточное наблюдение и...
– Я его ей обеспечу. Сам.
Эдгар больше не смотрит на меня, словно бы потеряв интерес. Он идёт обратно к замку, но останавливается около охранников, все еще корчащихся на траве.
– Гелиос!
Один оборотень, темноволосый мужчина средних лет, уже успевший прийти в себя, подскакивает рядом, вытягиваюсь по струнке.
– Да, мой господин!
– Ты сегодня отвечаешь за охрану поместья?
– Так точно, господин Ставинский!
– Целая толпа оборотней, которые не могут справиться с единственной девчонкой. Если бы я не заявился вовремя, она бы сбежала, - говорит Эдгар таким ледяным тоном, что даже мне становиться не по себе.
– Я на кой Вилх вас нанимал?
– Господин, ее маскировочные чары чрезвычайно хороши. Если бы не мантикора...
Эдгар не дает договорить. Он резко взмахивает рукой, даже не глядя на Гелиоса. Я успеваю увидеть лишь короткую молнию - и провинившийся начальник охраны
– В карцер его. Охрану усилить до тех пор, пока я не найду ей полную замену, - сухо произносит Эдгар и уходит прочь.
Долго смотрю ему вслед, не двигаясь с места. Все происходящее кажется каким-то дурным сном. Нервно убираю с лица прядь волос и хмуро смотрю на склонившегося надо мной доктора.
– Пойдемте, милочка, - произносит он негромко.
– Пожалуйста, пойдемте. И очень прошу вас: давайте бед фокусов. Вам сейчас необходим покой. И я понятия не имею, как вы будете себя чувствовать, если попробуете колдовать, так что убедительно прошу вас не вступать в магическую схватку. Ради вашего же блага.
Вступать в магическую схватку? Да я и в рукопашную сейчас не полезла бы!..
Тяжело вздыхаю и цепляюсь за протянутую доктором руку. Сейчас мне действительно нужно сделать паузу и прийти в себя.
Глава 5. Закрепить связь
Я не понимаю, о каком расколе сознания идет речь, пока не оказываюсь одна в запертой комнате, своей нынешней спальне. Обессилено опускаюсь на кровать, не зная, что делать. Кристаллы связи не работают, магическую весточку послать не получается, комната теперь опечатана тихим пологом, и колдовать тут я вообще не могу. Мы договаривались с Максом, что если до полуночи я не вернусь в пограничье, то он пришлет мне помощь или попробует прорваться на территорию поместья сам, если я подам весточку, где именно нахожусь. До полуночи еще уйма времени... Да и нет у меня особой надежды на спасение. Не представляю, как в сложившихся обстоятельствах подать сигнал о своем местонахождении.
Сижу и смотрю в одну точку и думаю... Много о чем думаю. Точнее стараюсь думать о деле, о своем бедственном положении, но в голове упорно всплывают только воспоминания об Эдгаре. О том времени, когда мы учились вместе, и еще не знали, какие стихии пробудим в себе в день совершеннолетия. Веселые, беззаботные и амбициозные.
Первый поцелуй. Такой желанный и сладкий. Часы, дни, полные нежности и любви. Предложение руки и сердца и чистое, искрометное счастье, которое было моими спутниками по жизни в те дни.
Вспоминаю, как во мне пробудился огонь. Который навсегда разделил нас с Эдгаром, потому что...
Я со стоном падаю на кровать, больно впиваясь в собственные плечи. Меня кроет нещадно. Я не знаю, что в меня вколол Ставинский, но со мной творится что-то непонятное и пугающее. С моей стихией, с моим родным огнем что-то не так. Он вспыхивает внутри меня огненной пульсацией, то затихая, то разгораясь так, что мне становится трудно дышать.
Я медленно плавлюсь от внутреннего пламени и впервые в жизни не знаю, как его угомонить, хотя никогда не испытывала проблем такого рода. Мысли путаются, тело ломит от боли, и все, что я могу делать, так это лежать, не шевелиться и надеяться на то, что не сгорю изнутри.