Наследие 2
Шрифт:
Личный состав ОМОНа погрузился в машины и убыл в Питер, рота Бориса рассредоточилась вдоль автопоезда и взяла под охрану конфискованные у террористов материальные ценности. Сам Васильев неторопливо мерил колонну шагами вперед-назад. Потом подкатил концерновский автозак, оперативники «СК» подняли разложенных на земле задержанных и принялись загонять их в машину. Неожиданно у старшего из концерновцев зазвонил спутниковый телефон, и безопасник «СК» некоторое время разговаривал подобострастным голосом с кем-то, судя по всему, очень важным.
— Майор! — он убрал трубку, поправил сбившийся во время разговора респиратор и небрежным жестом поманил к себе
Борис подчинился и вопросительно посмотрел на концерновца. Тот брезгливо скривился:
— Похоже, там, в Питере, проблема с уродцами и их родителями не решается без сильнодействующего лекарства. Тебя приказано отпустить. Забирай своих и возвращайся в город. Дальнейшие указания получишь от своего начальства.
— В город — так в город, — флегматично кивнул Васильев. — Может, оставить тебе десяток бойцов на всякий случай? Забросишь потом в казармы, на обратном пути.
— Да нет, не надо, — махнул рукой концерновец. — Справимся сами. Тут дел-то осталось всего ничего. Террористы упакованы, грузовики поведем сами, трупы пока бросим здесь, потом за ними кого-нибудь пришлют. Помощь не нужна, тут глухомань, на десятки километров никого, а у меня три десятка вооруженных оперативников. Да и не завезем мы твоих бойцов в Питер всё равно. Нам в другую сторону. Езжай, не суетись!
Он кивнул в знак прощания и отвернулся к коллегам. Борис пожал плечами и направился к своим бойцам. Майор построил роту и повел её грузиться, благо их машина уже ожидала у места недавних событий. Как только двинулись в обратный путь, Борис вышел на связь с начальством и доложил, что покинул зону проведенной операции и направляется в Питер. Комбат велел следовать прямиком к Петропавловской крепости и отключился. Васильев выждал три минуты, после чего достал из одного кармана разгрузки мобильный телефон без аккумуляторной батареи, из другого — аккумулятор, соединил их и включил аппарат. Ещё через минуту поставленный в беззвучный режим телефон принял входящий вызов.
— На связи, — коротко доложил Васильев.
— У тебя есть семнадцать минут, — голос питерского генерала, искореженный скремблером, узнать было практически невозможно. — Действуй! — сеанс связи прекратился.
Васильев быстрым движением отсоединил телефон от аккумулятора, рассовал их по карманам и поднял голову. Взгляды бойцов, сидящих в трясущемся на рытвинах грузовике, были устремлены на него.
— Шестнадцать минут и тридцать секунд до выхода спутника из мертвой зоны! — коротко бросил Борис. — Начинаем! — Он сноровистыми движениями принялся расстегивать омоновские ботинки.
Его бойцы уже сбрасывали с себя разгрузки, снимали шлем-сферы и складывали на пол табельное оружие. Когда спустя две минуты их грузовик сбросил скорость на затерянном среди огромных сорняков повороте, внутри него находились вооруженные люди в масках, одетые в камуфляж лесной расцветки без опознавательных знаков. Васильев открыл дверь и на ходу выпрыгнул из машины. Переодетые бойцы последовали за ним. Едва последний из них оказался на земле, дверь грузовика захлопнулась и водитель прибавил скорость, скрываясь за поворотом.
Среди деревьев послышалось рычание мотора, и из сорняковых зарослей на дорогу выкатился видавший виды крытый «КамАЗ». Бойцы в масках начали грузиться в кузов, не дожидаясь остановки, и забравшийся последним Васильев ударил ладонью по стенке кабины:
— Тринадцать минут! — Он вцепился в ременной поручень тента, второй рукой сжимая автомат с навинченным на ствол глушителем. —
«КамАЗ» взревел движком и рванулся в противоположную от омоновских грузовиков сторону на максимальной скорости, на которую только был способен. К арестованному автопоезду успели прибыть за три минуты. Машину покидали на ходу, десантируясь на землю из кузова, и сразу открывали огонь. Бой был скоротечным. Оперативников Концерна, не ожидавших атаки, перебили в считаные секунды. Васильев срезал короткой очередью водителя автозака, пытавшегося на машине прорваться в сторону дороги, и потерявший управление грузовик врезался в дерево и заглох. Двое концерновцев начали вести огонь через зарешеченные окна, но омоновцы успели залечь, уходя от пуль, и подавить сопротивление противника. Борис распахнул дверь автозака и под прикрытием двоих бойцов рывком оказался внутри. Один из концерновцев был ещё жив и ткнул в майора стволом, но Васильев оказался быстрее. Несколько пуль отшвырнули врага в глубь автозака, он рухнул на пол и затих. Борис взглядом через автоматный прицел окинул задержанных активистов МАГБ, отыскал человека в брезентовом костюме, что его бойцы задержали при попытке угнать головной грузовик автопоезда, и вопросительно посмотрел на него. Тот обернулся и указал на одного из арестованных закованными в наручники руками:
— Он.
Васильев плавно перевел автомат с водителя на указанного.
— Что вы делаете?! — подпрыгнул тот. — Немедленно бросьте оружие! Предупреждаю: я оперативный офицер Концерна «Сёрвайвинг Корпорэйшн»! Вы получите пожизненное заключение! Сейчас же…
Борис выжал спуск, и автоматная очередь вспорола концерновскому шпиону грудь. Его отбросило на сиденье, и майор аккуратно добил противника одиночным выстрелом в голову.
— На выход, быстро! — скомандовал Васильев, бросая взгляд на часы. — У нас восемь минут!
Задержанные бегом выскакивали из автозака, на улице с них снимали наручники, и они тут же рассаживались по кабинам автопоезда и заводили моторы грузовиков. Переодетые омоновцы спешно грузились в развернувшийся «КамАЗ», из кабины которого выпрыгнула молодая женщина с набитой бумагами папкой в руках и подбежала к Борису. Она обняла майора и прижалась щекой к пропахшей порохом черной маске. Несколько секунд они стояли неподвижно, после чего она тихо прошептала:
— Я очень скучаю… и очень люблю тебя… — её голос сорвался.
— Я тоже, — Васильев нежно провел рукой по её волосам. — Как сынишка?
— Большой уже, — улыбнулась женщина, — не узнаешь, когда увидишь. И ручками сам двигает, нам соорудили накладки для искривленных суставов, очень помогает… — Она секунду смотрела ему в глаза и вновь прижалась к черной маске: — Береги себя. Мы все за вас очень волнуемся.
— Семь минут до спутника, — с грустью произнес он, бросая взгляд на часы, и сжал рукой её ладонь. На несколько коротких мгновений они замерли, и женщина отстранилась от мужа:
— Иди, вам пора! — Она коротким движением смахнула катящиеся по лицу под фильтр-повязку слезы. — За нас не волнуйтесь, документы надежные, до порта доберемся, там ждёт паром. Пока ЭТИ догадаются, машины будут уже в другой стране. Всё будет хорошо, мы справимся! Езжайте! Скорее же!
Васильев обнял жену и побежал к «КамАЗу», мимо которого, ревя двигателями, один за другим уходили в сторону федеральной автотрассы грузовики автопоезда. Он запрыгнул в кузов, бросил взгляд на женскую фигурку, усаживающуюся в кабину последнего рефрижератора, и стукнул ладонью по стенке кабины.