Наследие Богини

Картер Эйми

— Я больше никогда его не увижу, да?

Волна захлестнула на берег в нескольких дюймах от наших стоп. У нас есть всего пара минут, прежде чем закроется наш путь на Олимп. Мысль о возвращении без Генри и Майло пожирала меня изнутри, оставляя только кожу да кости. Уолтер и Дилан были правы. Весь Совет был прав. Я ничем не могу им помочь. А чем больше пытаюсь, тем хуже делаю.

— Что с тобой случилось? — спросил Джеймс.

— В смысле?

Он отстранился, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Ты не та девушка, с которой я познакомился

в Эдеме. Та девушка не лила слёзы, если что-то шло не так.

— Я не… — начала я, но затем ещё одна слезинка скатилась по лицу. — Я потеряла семью. Никто не позволяет мне помочь. А когда я пытаюсь, то только всё порчу.

Он переплёл наши пальцы.

— С каких пор тебе нужно чьё-то разрешение?

Я вытерла щёки и с прищуром посмотрела на закат.

— А что мне делать? Я уже всё перепробовала. Сделка с Кроносом провалилась, а даже если бы и состоялась, то только бы обеспечила безопасность Майло. Она бы не изменила ситуацию в мире. Вот только теперь я смогу увидеть сына, лишь если мы победим в войне.

— Так помоги нам победить.

Я шмыгнула носом.

— Как?

— Думай, — потребовал Джеймс. — Ты знаешь слабые стороны Кроноса лучше любого из нас. И сильные тоже. Ты знаешь его.

— Бред. Первородная шестёрка сражалась с ним десять лет. Я лишь пыталась потягаться с ним в армрестлинге.

— Да, но ты единственная, кто когда-либо сбивал его с курса.

В тот раз в Подземном мире Кронос преследовал нас в пустыне. Я искренне верила, что умру. Было бы так легче?

Нет, не было бы. Потому что первородная шестёрка тогда бы не смогла сбежать из той пещеры в Тартаре. Они по-прежнему оставались бы там, без сознания, медленно умирая, пока Кронос и Каллиопа пытались вырваться на свободу. Всё было бы иначе.

Но даже мой единственный героический поступок был верхом глупости. Кронос освободился, потому что я вошла в ту пещеру, хотя Персефона предупреждала меня этого не делать, и я дала Каллиопе рычаг давления на Генри, чтобы он открыл врата.

— Думай, — повторил Джеймс. — Почему Кронос тебя тогда не убил?

— Потому что ничего обо мне не знал. Потому что я…

— Потому что ты была добра к нему, тогда как мы все пытались удержать его в цепях.

— Потому что я пообещала открыть врата.

— Да. А он остановился, потому что доверился тебе.

— И вот к чему это привело, — горько произнесла я.

— Да. Вот к чему привели нас твоё упрямство и нежелание сдаваться — они дали нам возможность бороться дальше. Пускай иначе, но Каллиопа рано или поздно смогла бы выпустить Кроноса. У неё была чёртова вечность на это, как и у всех нас.

Я притянула колени к груди.

— Что будет, если Кронос уничтожит человечество и вы все утратите своё предназначение?

Джеймс колебался с ответом. В воздухе повис страх. Джеймс притянул меня ближе к себе.

— Не знаю.

— Может, вы не угаснете, — предположила я. — Ну, то есть, в мире ведь всегда будут любовь, путешествия, музыка, сады и… И всё остальное. Может…

—

Кейт, — слегка повысил голос Джеймс, перекрикивая шум океана. Я замолчала. — Не думай о худшем из возможных сценариев. Давай лучше найдём способ, чтобы этого никогда не случилось. Сосредоточься на том, что у тебя получается лучше всего: борись за тех, кого любишь.

Он встал, и я на трясущихся ногах вместе с ним.

— Нет, что ты, ты на меня совсем не давишь, — пошутила я. Вопреки обстоятельствам, он по-мальчишески улыбнулся.

— Ты как алмаз, Кейт, под давлением только ярче сверкаешь.

Я хихикнула, но больше было похоже на всхлип.

— А ты вонючий кусок сыра. Верни меня на Олимп, пока солнце окончательно не село.

Джеймс сжал мою ладонь, уверенно и непоколебимо.

— Пообещай мне, что будешь бороться дальше. Как бы ни было плохо, ты не сломаешься и не дашь Кроносу и Каллиопе победить.

Я быстро замотала головой. Не могу дать такого обещания. Я буду сражаться столько, сколько могу, но у Каллиопы моя семья. Да и Кронос после двух провальных сделок наверняка выместит злость на людях и уничтожит всё, что я когда-либо видела. Как скоро угаснет моя мать? А Джеймс? Весь Совет?

Я не смогу бороться, если у меня не останется тех, за кого бороться.

«Так не допусти этого», — голос Генри эхом прозвучал в моей голове, и я дико завертела головой, пытаясь найти хоть малейший след его присутствия. Конечно, его здесь не было. Он теперь пленник Каллиопы — добровольный пленник, который даже не догадывается, что когда он её целует, когда нежно касается её, он на самом деле этого не чувствует. Он не знает, что это всё обман, зато знаю я, и я не могу обречь его на вечные страдания из-за её больных игр.

«Не допущу», — мысленно пообещала в ответ, в некой безумной надежде, что он услышит.

— Пообещай мне, Кейт, — попросил Джеймс. Я моргнула. — Обещай, что будешь бороться за свою семью.

Позвоночник постепенно наливался сталью. Он прав. Я нужна Генри. Я нужна Майло. Чёрта с два я позволю Каллиопе победить. Чего бы мне это ни стоило, я её остановлю.

— Хорошо, обещаю. А теперь нам надо убедить Уолтера перестать быть таким эгоистичным ублюдком.

Джеймс прыснул.

— Твои слова, не мои.

Мы переместились в центр тронного зала. Не знаю, чего я ожидала, но уж точно не полного собрания Совета. За исключением Каллиопы, Генри и Николаса, естественно.

В зале были все, даже Элла со своей серебряной рукой. Она наморщила нос, словно унюхала нечто противное, и повернула голову к центру зала, где стояли мы с Джеймсом.

— Что происходит? — спросила я, развернувшись к Уолтеру. Он тоже смотрел в центр круга с каменным выражения лица, но Джеймс оттащил меня в сторону, а взгляд Уолтера по-прежнему был устремлён в ту же точку. Он смотрел не на нас.