Наследие исполинов

Васильев Владимир Николаевич

Группа разделилась. Литтл, Цубербюллер, МакГрегори и Тамура отправились с капралом Биринделли. Скотч, Сориад и Солянка остались с Эберхартером и Семеновым.

— Где вход в буфет? — справился капитан.

— Слева, с запада. Отсюда не видно. Туристы обычно любили пить пиво на крылечке и любоваться закатом, поскольку бара как такового на турбазе нет. Природа и все такое, нечего под крышей сидеть.

Скотч говорил грустно, ибо понимал: те безмятежные времена безвозвратно прошли. Теперь не посидишь в хорошей компании на крылечке, не полюбуешься

багровым небом Табаски, не послушаешь цикад и сверчков.

— А в административный коттедж?

— Тоже с запада, — вздохнул Скотч, — И я тоже любил пить пиво на крылечке…

— Значит, так! Пехота — активировать камуфляж! Канониры — занять позицию для прицельной стрельбы. Спецы — постоянный контроль! Мы пробираемся вплотную к строению, если все тихо — даем знак, вы присоединяетесь. Потом занимаемся дверью и запорами, буде таковые найдутся. Все ясно?

Скотч кивнул. Теперь до него дошло, что из четверки непехотинцев во взводе канонирами являются только двое, а остальные двое — спецы. Скорее всего мнемотехники.

Пехотинцы в несколько секунд стали почти прозрачными, как личинки сирецетоса в ручье.

— Ждите! — донеслось из пустоты.

Скотч, Солянка, Сориал и Семенов залегли за особо пышным кустом. Канониры затаились у орудий, похожих на больших черепах с носиком, торчащим из панциря. Обстановка продолжала пребывать тихой и безмятежной.

Спустя несколько минут один из десантников показался на фоне стены и призывно помахал рукой. А потом снова исчез, камуфляж включил.

Один из канониров поколдовал над пультом; его орудие послушно взлетело на уровень пояса и зафиксировалось. Канонир схватил его за специальную рукоятку на панцире и бегом поволок к коттеджу.

— Давайте за ним! — подстегнул местных спец с пультом. Скотч и остальные не заставили себя упрашивать. Через какую-то минуту они уже прижимались спинами к стене административного коттеджа, а еще через минуту подоспел спец. Было видно, как к буфету бегом приближаются МакГрегори, Тамура, Цубербюллер и Литтл; пехоту у стен, понятно, с такого расстояния было не рассмотреть.

Тем временем двое десантников пробрались на крыльцо и вырезали лучеметами замок. Некоторое время их было не видно, не слышно; потом один вернулся. Скотч его почти не различал — только как практически прозрачный сгусток, похожий на фрагмент дрожащего воздуха над нагретой поверхностью в жаркий полдень.

— Там женщины! — донеслось из пустоты.

— Скотч! Глянь! — велел капитан. Скотч послушно взлетел на крыльцо. Внутри оказались девчонки — Верка, Мартина, буфетчица Люся, повариха тетя Даша — всего восемь человек.

— Вадим!

На шее у Скотча не повисла только тетя Даша — еле удержался на ногах.

— Тише, девочки! Тише! Где скелетики?

— А бес их знает! — прошептала Мартина, не отпуская Скотча. — Мы двое суток уже тут сидим — спасибо, что холодильники полные.

— Понятно… Давайте наружу помалу, налево и за угол. Да не пугайтесь, там наши вояки в камуфляже, на призраков похожи. И тихо, поняли? Тихо!

Мартина

соизволила направиться вслед за всеми лишь после долгого поцелуя. Скотч едва не задохнулся.

— Капитан! — сказал Скотч, обращаясь к месту, где, по его ощущениям, тот находился. — Это сотрудницы турбазы…

— Догадываюсь, — донеслось в ответ. — Пусть кто-нибудь из твоих отведет их туда, где мы расстались с ранеными. Их подберут.

Скотч практически сразу встретился глазами с Сориалом.

— Жорж?

Сориал со вздохом кивнул. Честно говоря, Скотчу показалось, что во вздохе было больше облегчения, чем сожаления. Сориала он знал как человека веселого и исключительно мирного и поэтому даже немного удивился, когда Жорж направился с пехотой, а не остался с ранеными.

— Все сделаю, шеф!

— Давайте к лесу, — велел Эберхартер. — И дождитесь вторую группу, они сейчас подойдут. Вот, держи коммуникатор. Вызывать меня только в крайнем случае, скелетики наверняка прослушивают эфир.

Сориал принял серебристый браслет-прибор и серьезно кивнул:

— Вперед!

Девчонки, помогая грузной тете Даше, потрусили к лесу.

Сориал, каждые пять-десять секунд озираясь, направился за ними.

— Как лучше попасть на космодром? — послышался голос Эберхартера.

— Либо по тропинке от входа, либо сейчас во-он туда, мимо скалы, через стрельбище и кедрокленовую рощу, как раз на зады диспетчерской башенки.

— Понял, сейчас.

Какое-то время Скотч улавливал вокруг себя смутное движение, но ничего не слышал, то ли из-за заложенных ушей, то ли пехота и впрямь умела передвигаться совершенно бесшумно. Потом рядом снова оказался Эберхартер, которого Скотч навострился узнавать по голосу.

— Биринделли пойдет по тропе, мы — через рощу. Рывками, от укрытия до укрытия. Семенов, следи!

Перебежки до космодрома заняли минут двадцать, не меньше. Пехотинцы разных групп как-то взаимодействовали друг с другом, но Скотч не понимал как, а спрашивать у Семенова постеснялся.

Семенов все это время держался отчужденно, слова не проронил. Он оставался внимательным и собранным: взгляд цепкий, зубы стиснуты, ружье наготове. И двигался пластично и стремительно, как большой кот.

К зданию диспетчерской сумели пробраться незамеченными. Но дальше начались первые осложнения: группе Биринделли пришлось класть некстати вышедшего из корпуса скелетика. Но и после этого общей тревогой все еще не запахло.

— Так… На летном поле четыре корабля. Два патрульника, транспорт и поисковый рейдер.

Как мог Эберхартер видеть то, что находится на летном поле, Скотч не знал, да не очень-то и стремился узнать. Наверное, кто-то из второй группы ему докладывал.

— Что скажешь, Семенов?

— А что тут сказать? — пожал плечами разведчик. — Прорываться надо. Прорывайтесь. А мы отсюда прикроем, если что.

— Н-да. Небогатый план.

— На богатый времени нет. И то правда. Ладно. Всем понятно? Пехота — на поле, остальные — по обстановке.