Наследие обстоятельств
Шрифт:
Женщина вдруг с удивлением поняла, что ужаса перед Жоротом не испытывает, хотя, по идее, и должна. Наверное, просто невозможно бояться человека, от которого сейчас идет ощущение вины за неудачное напоминание, тревога и боль за нее и нет даже ноты агрессии, жестокости.
— Кто меня только за язык тянул. Прости, пожалуйста.
— Так. Извини. Я, наверное, тоже очень голодная. Еще и нервы… И воображение. Родж, ты скоро?
— Почти…
Наконец Арика успокоилась, загнав нервирующие сцены подальше. Перевела взгляд на Жорота, пытаясь понять,
Устроились друзья удобно. Арика, несмотря на отговорки колдуна, соорудила ему нечто вроде гнезда из подушек, чтобы он мог сидеть, не опираясь о холодную стену. Сама разлеглась со всевозможным комфортом на втором матрасе, а Роджер сел поближе к Жороту — тому не очень удобно было управляться с закованными руками.
Ужин уже подходил к концу, когда из комнаты послышался смех, как показалось Арике, несколько истерический.
Перевернувшись в сторону комнаты, Арика увидела Вела. Все еще продолжая хихикать, парень подошел к решетке.
— Ничего себе! Я тут пришел посочувствовать, помочь, если надо…
— Я слушаю, сочувствуй, — невозмутимо отозвался колдун и, не выдержав, тоже рассмеялся.
Арика, сладко потянувшись, поинтересовалась:
— Тебя тоже сюда?
— Стоит ли, — засомневался Жорот.
— Еще как стоит! — чуть не запрыгал Вел, — Да я в жизни себе не прощу…
Оказавшись внутри, парень первым делом расцеловал Жорота, потом, удобно устроившись за импровизированным столом, выставил на него пару бутылок из-за пазухи и осведомился:
— Ты когда меня представишь наконец?
— Прошу прощения. Вела, моя первая жена. Это Арика и Роджер — тоже супруги.
У Арики отвисла челюсть.
— Жена? А… колдун-гермафродит! В мужской фазе, да? — она с интересом вгляделась в парня.
— Только-только перешел. Ты что, обо мне рассказывал? — приятно удивился Вел.
— Вроде нет…
Женщина постучала себя пальцем по голове.
— Когда на корабле в твой новый дом летели, забыл?
— А… Действительно.
Вел, не слушая Жорота, повернулся к Арике с любопытно-шальным выражением лица:
— Слушай, а с роботом в постели как?
— Э… — Женщина, не ожидавшая такого напора, быстро сориентировалась, ткнув пальцев в колдуна: — У него спрашивай. У него опыта больше моего лет на двадцать.
Вел, стремительно повернулся к Жороту:
— Что, серьезно? А какого тогда ты его отпустил? Или рассорились?
— Вел, тебе не кажется, что твое любопытство несколько не в тему?
— Почему?
— Хотя бы потому, что Роджер не бессловесная кукла.
— Ты обиделся? — не этот
Арика с удовольствием наблюдала на обычно невозмутимом лице робота сначала отвисшую челюсть, а потом Роджер расхохотался. Впервые за то время, как она его знала.
Вел искренне удивился:
— Что я такого смешного сказал? Ой, у меня, наверное, опять… Это потому, что я недавно перешел. Жорот, встряхни меня, а?
Колдун развел скованными руками:
— Извини, не могу.
— Ох, да, я совсем забыл… Ну ладно, что бутылки-то зря стоят?..
Вино Арике очень понравилось. Даже Жорот удивленно приподнял брови:
— Откуда?
— А, — махнул рукой Вел. — Мой нынешний муж занимается поставкой всяческих экзотических продуктов… Так до чего вы с Кростом договорились?
— Он обещал найти еще троих в прикрытие в течение двух дней. — отозвался Жорот. — Поэтому в тебе необходимости нет, но все равно спасибо.
Вел задумчиво взболтал вино в стакане, и поднял глаза.
— Необходимости, может, и нет, но мне интересно.
— Извини, но… У тебя очень неподходящая фаза, да и воин из тебя…
— Знаю, все знаю, — неожиданно раздраженно отозвался тот. — Какой воин из храмовой проститутки, верно?
— Вел, ну при чем тут…
— Да ладно, чего уж.
Наступила неловкая пауза. Арика взглянула на надувшегося Вела, потом на мрачного Жорота и, вздохнув, поинтересовалась:
— Ну и что вы друг другу проблемы создаете? Хочет человек, пусть идет.
— Что значит «хочет»? — возмутился Жорот, — надо же реально соотносить силы…
— Слушай, ну кто бы говорил! — возмущенно перебила его Арика, — может, освежить тебе в памяти парочку фактов твоей биографии? Или моей, если уж на то пошло?
— И что в этом хорошего?
— Хорошего во всем этом одно — свобода выбора. Пусть даже все остальное будет плохо и еще хуже — неважно!
Жорот твердо покачал головой:
— Он даже не представляет…
— Но он хочет составить свое представление, понимаешь? Я, например, прекрасно знаю, что такое шипы, о которых ты орал Окусу. Но я же не пытаюсь давить на тебя, потому что это — твой выбор! Почему же ты считаешь себя вправе опекать и решать за других, когда тебя об этом не просят?
— Тебе не кажется, что это запрещенный прием? — тихо спросил Жорот.
— Нет, — отрезала Арика.
— Хорошо. Я «орал» как ты выразилась, о шипах Окусу именно потому, что знаю, что это такое.
— Речь, вообще-то не об этом, но… если бы не знал, это что-нибудь изменило бы?
Жорот, игнорировав последний вопрос, спросил паренька:
— Вел, для тебя это настолько важно?
— Если бы ты знал, как мне все это остохорошело — в сердцах бросил в ответ парень. — Все эти рассуждения о специфичности моей магии, о моей уязвимости и тому подобных вещах. А подтекст всему этому рисуется огромными буквами — что бабе с яйцами нигде, кроме как на панели, нет места.