Наследие предательства
Шрифт:
Рявкнули первые залпы оборонительного огня, и вокруг нас поднялись разрывы от разноцветного потока снарядов и энергетических лучей. Мы петляли между ними, разгоняя еще больше свои гравициклы, упиваясь их великолепной балансировкой, напором и маневренностью.
Нас встречали быстро увеличивающиеся в размерах скалы. Мы объехали их, сильно наклоняясь и касаясь земли, прежде чем устремиться к входу в долину.
Мои братья выскочили из-за прикрывающих нас скал, и по нам хлестнул сокрушительный и сверкающий огненный шторм. Со стен сорвался ураган снарядов, они взрывались среди нас и разбрасывали гравициклы.
Всадник
Никто из нас не замедлился. Мы мчались по ущелью, поддерживая атакующую скорость, ныряя и уклоняясь от потоков огня, поднимаясь над ними, чтобы увеличить сектор обстрела, а затем спускаясь до уровня земли и пропуская их над головами.
Я добавил газу, чувствуя, как мой гравицикл трясется от напряжения. Земля вокруг превратилась в размытую белую полосу, все внимание было сосредоточено на металлических стенах впереди. Я ощущал, как снаряды рвутся о лобовую броню машины, почти сбивая ее с траектории. Все больше моих братьев падало, когда в них попадал поток снарядов и шрапнели.
Стены стремительно приближались. Я видел орков, которые подпрыгивали наверху, размахивали оружием и вызывающе вопили. Орудийные башни развернулись и нацелились на нас, чтобы обрушить огонь, прежде чем это сделаем мы.
Мои братья дали залп. Загремела какофония огня из тяжелых болтеров, наполнив ущелье градом опустошительного разрушения. Стены исчезли за разрывами. Металлические плиты покрывались вмятинами, лопались и разлетались градом обломков. Я видел, как зеленокожих швыряло высоко в воздух, их тела разрывало снарядами.
И только тогда, как и обещал Торгун, его части тяжелой поддержки открыли огонь. Вспомогательные отделения вышли из боя и под прикрытием нашей фронтальной атаки захватили высоты по обеим сторонам ущелья. Воины Торгуна располагали боевыми средствами, которых не было у нас: роторными и лазерными пушками, ракетными пусковыми установками, даже редким лучевым оружием, которое они называли «волкитная кулеврина» и которое я прежде не встречал.
Их залп был опустошительным, воспламенив сам воздух и затопив преграду перед нами волной неистовой энергии. В баррикаде были пробиты огромные бреши. Сквозь огненную завесу разлетались вращающиеся опоры и балки. Мимо нас со свистом проносились ракеты, пронзая ураган разрушения и врезаясь в горящие укрепления орков. Ослепительные лучи энергии трещали и шипели, отбрасывая на скалистые обрывы зловещий свет.
Я выбрал себе цель, направившись к объятому пламенем отверстию в стене. Промчавшись через пекло, ощутил, как мой доспех облизывают языки пламени. Мне пришлось почти положить машину на бок, чтобы уклониться от орочьей ракеты. Затем я выпрямил гравицикл, еще больше увеличил тягу и проскочил через неровное отверстие в стене.
В меня что-то попало, когда я прорвался через укрепления. Я почувствовал глухой удар в нижней части гравицикла, и его сильно развернуло вправо. Мне с трудом удалось справиться с управлением, предотвратив срыв в роковой штопор.
Мир
Я развернулся и нырнул под шквал снарядов, после чего увеличил обороты работающего с перебоями двигателя. Оставляя за собой дымный след, моя машина накренилась и встала на дыбы, после чего окончательно заглохла, сорвавшись в резкое пикирование.
Скалистая земля устремилась навстречу с головокружительной скоростью. Я выпрыгнул из седла, тяжело приземлился и перекатился, услышав громкий скрежет врезавшегося в дно ущелья гравицикла, затем раздался свист и взрыв воспламенившихся топливных баков.
Я вскочил на ноги, когда вокруг меня посыпались обломки, глефа уже была в руках. Стены были почти в двухстах метрах за спиной. Передо мной была еще одна преграда — подмостки обваливались, податчики боезапаса горели, как факелы, взрывы сильного обстрела Торгуна сотрясали землю. Орки были повсюду: падали с разрушающихся брустверов, карабкались по скалам. Воздух был наполнен немыслимым шумом — воплями, криками, ревом двигателей гравициклов, выстрелами орудий.
Несколько групп зеленокожих уже заметили меня. Они открыли огонь по мне из самодельных карабинов и пистолетов и бросились в атаку. Я чувствовал свист и треск пуль, рикошетирующих от моего доспеха. Слышал их звериные, хриплые боевые кличи. Ощущал смрад их гнева.
Я активировал энергетическое поле гуань дао и почувствовал, как задрожало ее древко.
Когда орки приблизились ко мне, я был более чем готов.
Я развернулся, рубанув гуань дао. Сверкающее лезвие глубоко вошло в морду первого орка, разрезав плоть. Тварь отшатнулась, пуская кровавую пену.
Следующий ксенос нанес бешеный удар топором, который вонзился в мой наплечник, но не смог пробить керамит. Я вонзил глефу в живот орку и провернул ее, расплавив внутренности. Набросились новые, и я пробился через них, кружась и нанося удары. Гуань дао пела в моих руках, вращаясь вокруг меня сверкающей паутиной энергии. Зеленокожие разлетались по сторонам, их броня рассекалась, а тела — распадались.
Я едва слышал грохот и суматоху кипящей вокруг битвы.
С головой погрузившись в битву, я не замечал ни пылающее небо над головой, ни проносящиеся мимо десятки гравициклов, которые стреляли из бортового оружия.
Я развернулся, снеся голову зеленокожему, затем отскочил назад, раздробив пяткой гуань дао череп другого ксеноса. Я потрошил, колол, рубил, ломал и ослеплял, подпитываемый своим доспехом, силой и жестоким мастерством.
Один из орков — огромный клыкастый монстр с ржавыми железными наплечниками — бросился на меня, каким-то образом увернувшись от моего клинка и пробив мою защиту. Мы столкнулись с резким стуком и оба растянулись на земле. Тварь свалилась на меня, и вонь ее тела ударила в нос. Орк врезал лбом мне в лицо, отчего моя голова дернулась назад. Глаза залило кровью.