Наследие предков
Шрифт:
– Ивор, можно? – я дал ему телефон. – Интересная штука, – парень крутил в руках телефон, я стал показывать, как пользоваться.”Это ж в какой мы дыре, что парень не знает, как пользоваться?!.”
– Это последняя модель айфона, так что насчет связи?
– Здесь нет связи.
– Да понял я, Кире нужно в больницу, – меня стал раздражать наш разговор.
– Как звали ваших сопровождающих?
– Богдан Добрянский и Радим, его помощник.
– Когда же перестанет этот вжпырь* таскаться, – я уже ничего не понимал, получается мой собеседник знаком с Богданом.
– Вы знакомы?
– Конечно, его отец – Великий князь у вжпырей*, но сынок предпочитает в вашем мире находиться, – теперь я ничего не понимал: какие вжпыри, великие князья и другие измерения?..
– Ты надо мной
– Ты так ничего и не понял. А мы и не объяснили тебе. Вас перенесли в другой мир, – до меня стало доходить: тот светящийся круг, нас специально вели в эту пещеру, и нужна ему была зачем-то Кира. Я в его планы не входил. И я задал вопрос:
– Кто такие вжпыри*?
– Это существо, которое питается кровью.
– Ты хочешь сказать вампир? – я не верил в эти бредни.
– Не веришь. Ну, хорошо, пошли покажу, – мы вышли из избушки, а я остался стоять на пороге, мало ли что ему в голову придет после вампиров. Этот ненормальный стал раздеваться, так и до комплекса неполноценности не далеко. Богатырские плечи, накаченные бицепсы, атлетическая грудь,.. дальше рассматривать я не стал, отвернулся.
– Разворачивайся, – сказал насмешливо Ивор. ”Смешно, я не девушка, чтоб любоваться его телом”. Не ожидая ничего хорошего, я повернулся. Не знаю, что меня заставило не завизжать и не грохнуться в обморок, как ополоумевшая девица. Наверное, страх. Вот передо мной стоит голый мужик, и в один миг вместо него двухметровый бурый медведь. В чувство меня привел старческий голос:
– Знакомишься с местной фауной? – сказать я ничего не мог, только молча кивнул. Я еще до конца не верил в то, что увидел. В наш двадцать первый век удивить сложно, но сейчас я был просто не удивлен, а поражен. На моих глазах громадный медведь заново превратился в нагого человека. Был еще один интересующий меня вопрос:
– Как я вас понимаю? Здесь же другой язык, я прав?
– Да, ты прав. Когда вы были без сознания, я провела ритуал. И теперь вы понимаете нашу речь, но это не касается письма, – мой мозг требовал перезагрузки. Я хотел побыть один, сидел на своей койке и смотрел на спящую Кирку. В моем мире меня ничего не держало: жена с моим будущим ребенком умерла, но там у меня остались родители. В первый раз в жизни я задумался, что будет с ними, как они переживут мое исчезновение. И есть ли вариант вернуться? Главное, чтобы Кирка пришла в себя, каким-то образом упырь этот перемещается в наш мир. У меня после увиденного не возникало сомнений, что мы находимся не на Земле.
Кира
Я запуталась, воображение порой играет с нами жестоко, не щадя наши чувства. Порой мне казалось, что меня куда-то несут, я пыталась открыть глаза, но мне не удавалось. Прислушивалась к себе, мой мозг работает. Ну, по крайней мере мне так казалось. Вокруг была тишина, она давила и пугала. Не ужели я умерла, но где тогда свет в конце туннеля. А может меня накачали наркотой, вот и почудились светящиеся камни и пещера. Вокруг была серая пустота и звенящая тишина. Сколько я так находилась, не знаю. Поначалу было страшно, потом безразлично и любопытно, когда все закончится, сменяющиеся апатией. А потом настало умиротворение, тишина и серость больше не пугали – они дарили спокойствие и твердую уверенность, что все будет хорошо. Какие-то доли секунд, и я стою у подвесного моста, под которым течет огненная река. Страх, неуверенность – это то, что я испытывала, но взяв в руку свое крошечное мужество, ступила на мост, река под мостом забурлила. Мне казалось, что ее огненные брызги попадали на деревянный дощечки моста. ”Кто так строит?” – идти вперед желания не было, но понимаю, что не просто так мое воображение мне это подкидывает. Возможно, это мой шанс прийти в сознание. И плюнув на все, я поперла по этому мосту: чем быстрее пройду, тем быстрее все закончится. Пару шагов, и я стою босиком на песчаном золотом песке, к моим ногам ластится голубой океан, в трех метрах от берега я вижу остров, чувство подсказывает что мне нужно туда. Не боясь намокнуть, я делаю первые шаги, но мои ноги буквально идут по воде. “Здорово”, – адреналин и восторг захватывают меня, и я ускоряю шаг. И вот я на другом берегу, под ногами
– Папа, – это все, что я могла сказать, слезы закрыли видимость.
– Доченька, – он обнимает меня, вытирает своими широкими ладонями мое лицо, а я про себя только твержу: “Папа”. Хоть я была маленькой, когда он умер, мне было четыре года, но я на всю жизнь запомнила небесно-голубой цвет его глаз и то, с какой нежностью и любовью они смотрят. – Не плачь, Солнышко, я не надолго, да и тебе пора уходить.
– Разве я не умерла? А бабушка где? – я крепко обняла папу.
– Разрешили только одному из нас к тебе выйти, бабушка дала эту возможность мне. Я соскучился, моя малышка.
– Я тоже очень и очень соскучилась, я так тебя люблю, – по моим щекам продолжали течь слезы, понимание, что ненадолго, но все же я увидела папу и была благодарна тем, кто дал нам возможность увидеться.
– Я тоже тебя люблю, доченька, ты выросла сильной, мужественной, моя красавица, – папа обнимал меня, гладил по голове. А я вспоминала, как маленькая разбивала коленки, плакала, и он так же успокаивал меня у себя на руках. ”Как же мне тебя не хватало, папочка, сколько лет я чувствовала себя никому не нужной после вашей смерти с бабушкой, сколько раз я мечтала умереть и быть рядом с вами”.
– Запомни, что я тебе скажу: передашь Ядвиге, что тебе надо учиться.
– Кто такая Ядвига?
– Та, кого ты первого увидишь. И помни, мы с бабушкой тебя любим и всегда рядом с тобой. Будь сильной, моя девочка, и знай, у тебя все получится, – понимаю, что наше время уходит, но как же его хочется растянуть.
– Я еще увижу тебя?
– Увидишь, придет время и скоро увидишь. Люблю тебя, доченька.
– И я тебя люблю, папа, – в последний раз я посмотрела на папу, запечатлевая его образ: волнистые золотисто-рыжие волосы, высокий лоб, голубые глаза, широкие скулы, твердый подбородок. Его образ таял, но мое тело до сих пор хранило тепло отцовских объятий. Исчез отец, а вместе с ним и остров с голубым океаном.
Приходила в себя от жгучей боли во всем теле, губы пересохли, глаза было больно открывать. Рядом раздался старческий женский голос:
– Сейчас, сейчас, деточка, потерпи, – мне приподняли голову, поднесли к губам какую-то емкость с жидкостью, сделав пару болезненных глотков, почувствовала, что стало легче.
– Кира, Кирочка, ты пришла в себя, – звук был такой громкий, что было ощущение, будто на голову упала царь-бомба.
– Тише ты, раскричался, пришла она в себя. Дай ей время, – я была благодарна старушке, хоть и рада слышать Вадима, но хотела тишины. А еще меня интересовал вопрос: ”Что в действительности произошло, и что из всего вымысел, а что правда?” Как бы любопытство меня не съедало, но я не чувствовала в себе силы на свержение гор. Мысленно прикрыла глаза и погрузилась в сон.
Богдан
Злость и раздражение бурлили во мне: ”Как же все бесит! Как мы могли ее потерять? Как мог сбиться портал?”. Мы прошерстили все в округе, но так и не нашли следы девчонки и этого. Еще одна неприятность: никто не ожидал, что ее дружок выйдет из-под гипноза и прыгнет вслед за ней. Что делать дальше? Я достал с кармана десзрети*, было пару пропущенных прозорути* от отца и старшего брата. Общаться с кем-то не было желания, вон даже Радим идет рядом. За столько лет, сколько я переправлял сюда девушек, от меня в первый раз так сбежали. От того найду я ее или нет, зависела моя репутация, а еще магическая клятва висела на шее, как удавка, это больше всего раздражало. В нашем мире давно запретили наложниц, вот ко мне и обращаются. Кире была уготована другая участь: она должна была стать женой уважаемого князя, он бредил о жене-иномирянке. Мы остановились возле моего пардуса*, немного подумав, набрал своего друга Эрестора, на досзрети появилась присестити* друга.