Наследие прошлого. Сопротивление
Шрифт:
— Товарищ генерал, — спустя минуту обратился сержант к командиру. — из полусотни человек спецотряда осталось лишь двое, они сообщают что все остальные уничтожены и техника в том числе. Вражеских корабль существенного урона не получил и продолжает движение. Большинство ракет было перехвачено ещё на подлёте.
— Хотя… они сообщают, что по крайней мере одной из ракет удалось достигнуть своей цели и они наблюдали небольшую дыру в корпусе, а это значить что щиты, которые были на всех ранее встречаемых кораблях арахноидов, повреждены.
— Хоть какие то хорошие новости! — произнес генерал
— Товарищ генерал, у нас нет свободных штурмовиков, лишь пара истребителей и два десятка бомбардировщиков.
— Да твою ж! — разочарованно начал генерал. — И на земле у нас никого нет.
Генерал нервно зашагал между рядами с аппаратурой, затем остановился глядя в одну точку и спустя минуту, молча, забрал свой китель и поспешно направился вниз в сторону выхода, не обращая внимания на вопросы сержанта.
Две высотки уже показались на горизонте, когда позади вертолёта раздались раскаты взрывов.
— Что это, мать его, такое?! — встревожился Горелый.
— Вот это жахнуло — послышался в салоне голос Егорова.
Заинтересованный Кардашев посмотрел в зеркало заднего вида вертолета, чтобы оценить обстановку, но тут же отпрянул. Смотреть туда было все равно что смотреть на белый монитор, тем более на контрасте с пришедшими сумерками.
Иван Волжаев подошёл к переговорному устройству и обратился к пилоту — Кардашев, доложить обстановку.
— Товарищ лейтенант, мы вовремя убрались с поля боя. Где то в той стороне до сих пор стоит зарево, сначала и вовсе была яркая вспышка, а через время прямо над нами промчались пару мелких объектов. Рискну предположить что это наши!
— Будем надеяться, старина. Конец связи.
— Не знаю как вы, парни, но я каску надену — громко произнес Волжаев, снимая с карабина шлем. — Такими маневрами наши могли привлечь вражеские корабли, так что лучше быть наготове. Вертушка против них не выстоит.
— Здравая мысль, това… — начал Егоров, но его прервал взрыв.
Взрыв! вспышка!.. задняя часть вертолёта исчезла, в темноте а вместе с ней и часть экипажа. Сирена пищала, но Волжаев ее не замечал, Лейтенанту ничего не оставалось как вжаться покрепче в чудом уцелевшую скамью с фиксирующими его ремнями. Безумное вращение вертолёта не давало сосредоточиться и секунды падения превращались в целую вечность…
— Ааа! Мать его! — слышался чей то крик в голове лейтенанта.
— Кто нибудь! Ааа! Отвали тварь!
— Да чтоб его — пытаясь открыть глаза, произнес приходящий в себя лейтенант.
Пару раз моргнув, он огляделся. Вокруг него все было покрыто какими то странными нитями, лишь когда он окончательно пришел в себя, до него стало доходить, что эти нити есть ни что иное, как часть кокона.
— Да вашу ж за ногу! Почему хоть раз!..Ну хоть разочек, все не может пойти по плану! — возмущался, вышедший из здания генерал.
Он быстро шел по территории импровизированной авиабазы, располагавшейся на территории бывшего взлетно-посадочного комплекса. Территория выглядела брошенной и этому было объяснение: более двух тысяч человек, среди которых были как регулярные войска
— Ну что старина, послужим ещё немного? — заворачивая к двери ангара с самолётами сказал генерал глядя в темноту.
Щёлк…По всему потолку помещения вразнобой начали вспыхивать лампы, сопровождаемые характерными звуками.
Лампы выхватили из темноты помещения белые ровные контуры величественной машины. Ту — 160, старая но надёжный бомбардировщик, получивший за свой цвет и форму прозвище "Белый лебедь"; машина, которой не было равных в прошлом столетии. Этот экземпляр уже успел проявить себя в сражении с арахноидами, но вернулся с последнего задания так и не отработав по цели, с заклинившим механизмом, и ядерной боеголовкой на борту. Так как времени на починку не оставалось, а численность пилотов была ограничена, самолёт было решено оставить в ангаре.
Генерал дёрнул рубильник на электрощите и ворота ангара начали разъезжаться в стороны. Курбатов подошёл к самолёту, импровизированную лестницу от которого, в суматохе, так и не стали отцеплять и поднялся по ступеням к самому люку, после чего перелез внутрь и вместо того чтобы смотать лестницу принял решение ее просто напросто отцепить. Лестница свалилась на бетонный пол ангара, а следом за ней захлопнулась крышка люка машины.
Генерал сел в кресло пилота, осмотрел панель и погрузился в раздумья. Он вспоминал молодые годы и то чему их учили в летной академии. На мгновение он даже вспомнил свои студенческие годы, казармы и товарищей, с которыми он после прослужил большую часть жизни. Добрая ухмылка появилась на его лице на мгновенье, но он тут же откинул все лишние мыли и принялся запускать аппарат.
Не прошло и минуты как реактивные двигатели зашумели и самолёт двинулся к воротам ангара.
— Центр, прием! Говорит генерал Курбатов! — обратился генерал, удерживая палец на переговорном устройстве.
— Товарищ генерал? Где вы? — послышался голос сержанта из динамика.
— Сержант, посмотрите на взлётную полосу, ангар номер 8! — произнес генерал.
— Что вы задумали? Куда вы… Неужели…
— Правильно соображаешь сынок! — уже выруливая из ангара на взлётную полосу сказал Курбатов. — Кстати, в мое отсутствие вы лейтенант будете за главного… И да, вы не ослышались, не могу же я оставить часть без офицера.
— Спасибо за доверие, товарищ генерал! Я вас не подведу!
— Вольно, солдат! — произнес Курбатов. — Отключите зенитные комплексы на время взлета. — добавил командир.
— Вас понял — отозвался солдат. — ПВО отключено, товарищ генерал! — спустя минуту добавил новоиспеченный лейтенант.
— Понял вас, земля. Докладывать мне обо всех изменениях в плане. Конец связи.
Самолёт начал движение. Набор скорости происходил быстро. И вот уже шасси оторвались от земли. Десять, двадцать, тридцать метров над землёй и вот уже самолёт стал виден лишь на радарах.