Наследие Темного Меча
Шрифт:
Ночь была ясная, и я без труда разглядел впереди фигуру Элизы. Когда я видел девушку из окна, она шла очень быстро, и я опасался, что не успею ее догнать, прежде чем она пересечет сад и скроется за стеной. Элиза действительно уже дошла до стены, но сверток, который она несла, затруднял ее движения. Она положила сверток на стену и вместе с ним еще кое-что, при виде чего меня снова пробрал озноб, — Тедди.
Тедди, известный также как Симкин, сидел на стене рядом со свертком, пока Элиза перебиралась через стену, путаясь в плаще
Ее лицо в обрамлении темных как ночь кудрей было таким же бледным, как печальные белые цветы. Бледным, но решительным. Когда она заметила меня, ее глаза расширились от удивления, а потом сузились от негодования.
Я отчаянно замахал руками, сам не понимая, что хотел передать этими лихорадочными жестами. Все равно это не подействовало: Элиза уже подхватила сверток. По-видимому, он был довольно тяжелый, и она с трудом управлялась с ним. Ей пришлось отпустить Тедди — он упал и, надеюсь, стукнулся головой — и ухватиться за сверток обеими руками.
Раздался приглушенный лязг: сталь, обернутая тканью, ударилась о камень.
И тогда я догадался, что она несет, и от осознания этого у меня перехватило дыхание. Я споткнулся на ровном месте и остановился.
Элиза поняла, что я обо всем догадался, и это заставило ее поспешить. Она поправила сверток, повернулась — и я услышал, как она быстро пошла по склону холма, оскальзываясь на камнях.
Я пришел в себя и поспешил за ней. Теперь я понимал, насколько важно догнать и перехватить дочь Джорама.
Техноманты подслушивали. Но, если верить Мосии, Дуук-тсарит подсматривали!
Ожидая в любое мгновение увидеть черные фигуры колдунов, выступающие из мрака, я подбежал к стене и неуклюже перебрался через нее на другую сторону. Я уже говорил, что физически не очень крепок. Мне не было видно земли в тени, которую отбрасывала стена, так что я не рассчитал расстояния и тяжело рухнул вниз, рассадив колени и содрав кожу на ладонях.
— О-о! Ах-ох! Ты выдавил из меня всю набивку! — раздался голос откуда-то снизу.
Я был слишком озабочен тем, чтобы удержаться на ногах, и мне было не до причитаний Тедди. Моя нога соскользнула с шаткого камня, который покатился вниз по склону, увлекая за собой небольшую лавину. Я растянулся на земле, а надо мной внезапно оказалась Элиза, обвевая меня полами плаща. Девушка схватила меня за руки и сжала крепко, до боли.
— Прекрати сейчас же! — яростно прошептала она. — Ты так шумишь, что и мертвый бы проснулся!
— Так однажды и случилось, — послышался унылый голос откуда-то со стороны моего локтя. — С герцогом Эстерхаузом. Он умер, сидя в своем кресле и читая газету. Все боялись сказать ему об этом. Знали, что он плохо воспримет эту новость. Так что мы оставили его там сидеть. А потом как-то раз повар забылся и зазвонил в обеденный гонг…
Потрясенная Элиза отшатнулась от меня и села на землю.
—
Я выразительно покачал головой. Пошарив вокруг ободранной рукой, я поднял игрушечного медвежонка, который и был во всем виноват, и хорошенько его тряхнул.
Элиза посмотрела на медвежонка и прикусила губу. Тут я начал догадываться о том, что на самом деле произошло.
— Ты ранен? — недовольным тоном спросила Элиза.
Я покачал головой.
— Хорошо, — сказала она. — Возвращайся к себе в спальню, Ройвин. Я знаю, что делаю.
И, не сказав больше ни слова, Элиза выхватила у меня медвежонка, вскочила и ушла, взмахнув полами плаща. Немного поодаль она остановилась, чтобы подобрать с земли тяжелый сверток, а потам я потерял ее из виду в темноте.
Она знала, куда идет, а я не знал. Ей было привычно карабкаться по каменистым склонам и горным тропинкам, а мне нет. Я не мог крикнуть ей вслед, да и не стал бы окликать ее, даже если бы мог: я меньше всего хотел привлекать внимание к ней и ее ноше. Я надеялся убедить Элизу вернуться домой, пока ничего плохого еще не случилось. Но сперва мне нужно было ее догнать.
Поразмыслив, я понял, что потрачу слишком много времени, вслепую бродя по каменистым склонам. Здесь должна быть тропинка. К тому же с тяжелым грузом Элиза не сможет идти слишком быстро. Я потратил некоторое время на поиски тропы. Мои ободранные колени и ладони горели, словно в огне. Но затраченные усилия были вознаграждены. Неподалеку от того места, где я упал, обнаружилась вырубленная в скале узкая тропка, отчасти естественного происхождения, отчасти обработанная людьми: укрепленная большими валунами или корнями деревьев. Тропа была старая, до меня по ней прошло множество каталистов.
Камни блестели в свете звезд, так же как и отшлифованные множеством ног корни деревьев. Я начал спуск, гадая, куда приведет меня этот путь.
Склон был крутой, и я шел очень медленно и с большим трудом, несмотря на удобные опоры для ног и рук. Я больше не слышал шагов Элизы, но знал, что она где-то далеко впереди меня. В конце концов я уразумел, что с моей стороны было глупо идти по этой тропе. Если я оступлюсь и упаду и, избави Олмин, сломаю ногу или подверну лодыжку, то буду лежать здесь всю ночь, без всякой надежды на помощь.
Если бы только я мог двигаться быстрее! Я представил себе каталистов, которые каждый день пробегали по этой тропе с быстротой горных коз…
Я быстро шел по тропе, хоть и не как коза, но все равно с легкостью и проворством. Коричневая ряса болталась у меня на плечах, сандалии шлепали по камням, а на плече висела сумка со свитками. Я почти бегом спускался по тропе ясным солнечным днем. Все молодые каталисты, а иногда и те, кто постарше, пользовались этой тропой, когда опаздывали на занятия, потому что она вела прямо к университету.