Наследие Тьмы

Конычев Игорь Николаевич

Фаргред опустился на колено и вонзил свой пылающий клинок в землю у основания почти разрушенного кристалла.

– Свет… – прошептал лорд Драуг, чувствуя, как подступающий мрак стальными тисками сжимает его сердце. – Взываю к тебе! – Он двумя руками ухватился за рукоять меча – и вспыхнувшее золотое пламя взвилось к высокому потолку.

– Он не услышит тебя! Никто тебя не услышит! – Тьма бешено билась о едва держащиеся стенки кристалла. – Он не сможет прийти сюда! Здесь никто не верит в него… – Голос внезапно стих, словно осекся, и тысячи полных ненависти глаз уставились на коленопреклоненного паладина…

Лорд Форенор оттолкнул в сторону совсем еще молодого парня в

золотом плаще, одного из тех, кто лишь недавно стал паладином, и предназначавшийся тому метательный топор орков отскочил от сияющего нагрудника магистра. Энберн ударил молотом по щиту одного из зеленокожих, стоящих перед ним, и сверкающее оружие, разбив в щепки преграду, раздробило орку руку. Второй магистр взмахнул молотом еще раз – и изломанное тело его противника рухнуло на залитую кровью землю. Отчаянная атака Энберна подвигла и следующих за ним воинов на рывок, но преодолеть сопротивление орков оказалось непросто. Пусть медленно, но зеленокожие вновь начали теснить защитников Империи. Над головами воинов не прекращались яркие вспышки, сопровождающиеся жутким грохотом, перекрывающим даже шум битвы, – маги и некроманты, не щадя себя, использовали все силы в противостоянии.

И вот, когда исход битвы, казалось, уже предрешен, над полем разнесся громкий звук боевых рогов.

Когда среди поредевших деревьев начали мелькать зеленые тела орков, северяне сбавили темп и, крадучись, приблизились.

– Ударим сейчас? – Горт взглянул на стоящих рядом Торфела и Валгарда.

– Да, – кивнул бог войны и поднял над головой свои топоры. – Воины! – взревел Торфел Неудержимый. – Пролейте больше крови в мою честь! Никакой пощады! Бейтесь храбро и займете свое место в моих ледяных чертогах! Победа или смерть!

– Победа или смерть! – подхватили северяне.

Над лесом пролетели несколько огромных, колючих ледяных шаров и с глухим стуком разбились где-то в рядах орков, унеся множество жизней.

– Не позволим леди волшебнице уничтожить больше зеленомордых тварей, чем мы! – рявкнул Горт, вздымая окровавленную булаву.

Рев боевых рогов смешался с воинственными криками воинов – и объединенный отряд северян и дворфов ринулся на врага.

Увлеченные боем орки слишком поздно заметили ударивших им во фланг воинов и жестоко поплатились за это. Прежде чем зеленокожие сумели дать жаждущим крови северянам и дворфам хоть какой-то отпор, те уже прорубились в глубь их армии, устилая свой путь изрубленными телами.

Подоспевшие стрелки успели выпустить по нескольку болтов, после чего отбросили арбалеты и, взявшись за мечи, бросились в атаку.

Селения продолжала плести заклинания до тех пор, пока силы окончательно ее не покинули. Из носа девушки пошла кровь, голова закружилась, а в ушах зашумело так сильно, что она едва разобрала слова подбежавшего к ней мастера рун:

– Отдохни, девочка. Ты и так сделала очень много, теперь – черед воинов. – Дворф помог волшебнице дойти до ближайшего дерева, и девушка, прислонившись спиной к холодному стволу, закрыла глаза.

Знамена Империи гордо развевались на ветру, а боевые рога продолжали греметь, когда волна конницы, скатившись по склону холма, ударила в стан врага. Сметая все на своем пути, словно снежная лавина, облаченные в доспехи боевые кони сминали дрогнувших орков, опрокидывая их на землю и топча копытами. Всадники кололи копьями и рубили мечами налево и направо, орошая брызгами вражеской крови свое оружие и доспехи.

Приподнявшись в стременах, Эрик обрушил свой клинок на голову орка, мелькнувшую слева от него. Конь мчал Императора так быстро, что тот не мог видеть, достиг его удар цели или нет. Лишь мимолетный хрип и теплые капли крови, слетевшие с вновь поднятого меча, свидетельствовали о том, что Император сразил

врага. Чья-то голова с глухим звуком разбилась о прикрытую броней грудь коня, но тот, не замедляя галопа, понесся дальше. Виктор фон Кразе на скаку поразил ближайшего орка в незащищенную голову и, бросив коня влево, смял зеленокожего, пытающегося достать Императора копьем. Метательный дротик ударил второго магистра в плечо, но лишь скользнул по сияющим доспехам, не причинив паладину никакого вреда. Мельком взглянув поверх голов, Виктор увидел, как с противоположной стороны в армию орков прилетели огромные ледяные шары, и сразу же к небу взмыли стяги дворфов и северян: белый рунический символ жителей гор реял на ветру рядом с перекрещенными топорами на кроваво-красном фоне – знаменем северных воинов. Крылатый силуэт метнулся к Виктору, но тот вскинул копье – и демон, напоровшись на него горлом, едва не сбросил магистра с коня, но тот все же смог скинуть еще живую тварь на землю, где ее тут же втоптала в пыль конница. Крылатые слуги некромантов, уцелевшие после заклинаний волшебников, то и дело падали на поле боя, ввязываясь в схватку с воинами, но солдаты Империи отважно встречали страшных противников холодной сталью.

Энберн видел, как облако пыли приближается к оркской армии, и, набрав в грудь воздуха, крикнул:

– Император вступил в бой! – Четвертый магистр поднял над головой сияющий молот. – Не оставим его и наших боевых братьев без поддержки!

Не успел голос лорда Форенора стихнуть, как солнечные лучи, пробившиеся через рассеивающийся мрак, осветили войско Империи, и золотой щит жрецов вновь замерцал над головами солдат. Оказавшиеся под золотой преградой ожившие мертвецы с тихим стоном упали на землю и больше не двигались. Заклинания некромантов перестали сталкиваться с магией волшебников, и архимаги смогли вновь сосредоточиться на армии врага, уничтожая орков сотнями. Пульсирующие ярким светом лучи били по зеленокожим, оглушая и ослепляя их, а холодная сталь вершила свой скорый суд. Под треск волшебства магов, топот конницы Империи, рев защитников и хрипы умирающих орков нестройные ряды атакующих дрогнули.

Воодушевленные воины Империи и темные эльфы, ведомые четвертым магистром ордена Зари, ринулись в атаку, наконец отбросив пятящихся орков и обратив их в бегство.

Солнце над сражающими разгоралось все ярче и ярче, разгоняя мрак и освещая поле боя золотым сиянием.

– Ульв! – Голос Фаргреда словно раскат грома разнесся по пещере, и от его клинка по земле потянулись сияющие трещины, из которых било золотое свечение. Оно становилось все сильнее и сильнее, и наконец нестерпимо яркая вспышка осветила всю пещеру, заставив мрак отпрянуть к каменным стенам.

Фаргред почувствовал тепло, растекающееся по его телу, и, обернувшись, увидел позади себя статного мужчину в сверкающих доспехах. Мягко улыбнувшись, Ульв положил свою ладонь на плечо магистра, и Тьма, сдавливающая сердце Фаргреда, отступила.

– Нет! – взревел голос. – Ты не имеешь здесь власти!

– Я не могу выпустить тебя. – Ульв приблизился к кристаллу, и только сейчас Фаргред увидел сияющий клинок в руке Светлого бога, сразу же узнав рукоять, ранее хранившуюся в главной цитадели ордена Зари.

Сломанный меч был восстановлен.

– Ты! – Множество глаз вновь обратились к магистру. – Это все ты! – Тьма с силой ударилась о переднюю стенку кристалла – и та, не выдержав, лопнула. Густой черный дым бурным потоком ринулся в образовавшуюся брешь.

– Я не позволю тебе выбраться на свободу. – Ульв шагнул вперед и вонзил свой пылающий меч во мрак, загоняя его обратно в кристалл. – Этот мир не станет твоим! – Светлый бог двумя руками надавил на рукоять – и лезвие меча целиком вошло во мрак, уперевшись перекрестьем в стенки кристалла.