Наследие. Трилогия
Шрифт:
Значит — Сумеречная госпожа? Она была раньше смертной. Ей и сейчас человечество в какой-то мере небезразлично. Но как дотянуться до нее, как достучаться? Я же не паломница, я много лет только наживалась на их набожности. А для того чтобы молиться какому-то богу и быть услышанным, требуется глубокое понимание природы данного божества. И что я знала о ней? Я ее настоящего-то имени не слыхала. И кстати, это касалось всех известных мне богорожденных, включая леди Неммер. Я, по сути, ничего ни о ком из них не знала.
И
— Подвинься, — сказала я девочке.
Она что-то буркнула и выскользнула наружу. Я выползла следом за ней, опираясь на одну руку. Девочка собралась юркнуть обратно, но я придержала ее за костлявую ногу:
— Погоди… Есть тут что-нибудь вроде палки? Вот такой или длиннее?
Я попыталась поднять обе руки и ахнула: больная невыносимо отозвалась. Пришлось намечать желаемую длину одной левой. Если вдруг придется бежать, должна же я как-то находить путь!
Девочка ничего не ответила. Кажется, она сердито смотрела на меня секунду-другую, потом шмыгнула прочь. Я напряженно ждала, вслушиваясь в отдаленный шум сражения. Там голосили взрослые, визжали ребятишки, трещал хлам, ломалось дерево. И происходило это близко, слишком близко! То, что в драке участвовал младший бог, а она все равно длилась так долго, означало одно из двух: либо новозоров там была целая уйма, либо Датэ уже расправился с Кинули.
Девочка вернулась и что-то сунула мне в руку. Я ощупала и улыбнулась: палка от метлы. Обломанная и с одного конца расщепленная, но по длине и толщине — то, что надо.
Подошло время совершить самое трудное. Я опустилась на колени и склонила голову. Поглубже вздохнула, чтобы привести мысли в порядок… И потянулась вовнутрь себя, стараясь найти в дебрях сознания одно-единственное чувство. Особенную, непреодолимую, древнюю нужду, которой не было равных. А именно — голод.
— Лил, — прошептала я. — О леди Лил, взываю, услышь!..
Тишина. Я устремила к ней свои мысли и вызвала ее образ. Не внешний облик, нет, — ощущение ее присутствия, это тревожное чувство столь многого, удерживаемого ненадежными узами. Ее запах: гниющее мясо, нечистый рот. Жужжание ее неостановимых зубов. Каково это вообще — жаждать так, как постоянно, всякий миг жаждала она? Алкать чего-то с такой невероятной силой, чтобы явственно ощущать его вкус?..
Кажется, что-то в этом духе чувствовала и я, ведь Сумасброд был для меня навеки потерян.
Я крепко стиснула в ладони палку от метлы: мое сердце было полно до краев. Я воткнула обломанный конец в грязь, мне хотелось
— Приди, о Лил!.. — выкрикнула я, более не заботясь, что новозоры могли услышать меня и ворваться во двор. — Приди, тьма тебя побери! Здесь у меня пир накрыт, такой, что понравится даже тебе!..
И она пришла. Миг — и она возникла прямо передо мной. Волна золотых волос кутала ее плечи, глаза с искорками безумия смотрели настороженно-зорко. Она сидела передо мною на корточках.
— Где? — спросила она. — Что за пир?
Я ответила свирепой улыбкой. Зубы у меня, кстати, тоже были достаточно острые.
— У меня в душе, Лил. Ну как, чувствуешь вкус?
Долгое мгновение она вглядывалась в меня, и первоначальное сомнение на ее лице уступило место настоящему потрясению.
— О да, — выговорила она наконец. — О да! Великолепно!
Опустив веки, она подняла голову и чуть приоткрыла рот, пробуя воздух.
— Сколько в тебе жажды! Какие желания!.. Великолепно… — Тут она открыла глаза и недоуменно нахмурилась. — Раньше ты не была такой вкусной. Что произошло?
— Многое, леди Лил. И в основном жуткое — потому-то я и призвала тебя. Пожелаешь ли ты помочь мне?
Она улыбнулась:
— Много столетий никто мне не молился. Ты сделаешь это снова, смертная девочка?
Она была точно жук-побрякушечник, готовый спешить за чем-нибудь ярким.
— А если да, ты мне поможешь?
— Эй, — окликнула стоявшая сзади девочка, — а это еще кто?
Несытый взгляд Лил тотчас остановился на ней:
— Я помогу тебе, если ты мне кое-что дашь.
Я было выпятила губу, но поборола отвращение.
— Я дам тебе все, что вправе буду отдать, богорожденная госпожа. Однако это дитя принадлежит Кинули.
Лил вздохнула:
— Вот уж кого никогда не любила. Его мусор никому не нужен, но хоть бы чем-нибудь поделился!
И она мрачно ткнула пальцем, указывая на что-то, лежавшее на земле и невидимое для меня.
Я дотянулась и схватила ее за руку, вынуждая снова обратить на меня внимание:
— Я выведала, кто убивает твоих родственников, леди Лил. Теперь эти люди охотятся за мной и, похоже, скоро поймают.
Она удивленно посмотрела сперва на мою ладонь, сжимавшую ее руку, потом мне в лицо.
— Мне-то какое дело до этого, — сказала она.
Проклятье, проклятье! Ну почему мне так везет на чокнутых младших богов? Может, все вменяемые избегают меня?..
— Находятся и такие, кому дело есть, — сказала я. — Неммер…