Наследие
Шрифт:
– Прости, что отвлекаю, – сказал Даг, кивнув на незаконченную чашу. – Мне сказали, что ты хочешь видеть меня немедленно.
– Да! Даг, где ты был?
– Добирался сюда. Случилось несколько задержек. – Даг показал на свой лубок.
На этот раз внимание собеседника переключить не удалось. Голос Дора зазвучал более резко, когда взгляд его упал на браслет на левой руке брата.
– Что за глупость ты совершил? Или, может быть, ты наконец что-то сделал правильно? – Дор с шипением выдохнул воздух, пристально оглядев Фаун. –
– Вполне успешно, – ответил Даг, заработав за это раздраженный взгляд брата.
Дор подошел ближе, продолжая с ужасом глядеть на Фаун.
– Так, значит, и в самом деле имеется крестьянская свинка.
– В самом деле, – голос Дага внезапно стал сухим, – это моя жена. Миссис Фаун Блуфилд. Фаун, познакомься с Дором Редвингом.
Фаун выдавила из себя дрожащую улыбку. Колени держали ее слишком плохо, чтобы она рискнула сделать книксен.
Дор попятился назад.
– О боги, ты ведь всерьез это затеял!
Голос Дага стал еще более холодным.
– Абсолютно всерьез.
Какое-то мгновение они смотрели друг другу в глаза, и у Фаун возникло сводящее с ума ощущение, что они обменялись какими-то посланиями, которых она снова не уловила, хотя дело явно касалось довольно оскорбительного названия «свинка». Судя по тому, как вспыхнули глаза Дага, это было очень оскорбительное название; правда, Фаун не могла понять почему: «цыпленок», «жеребенок», «свинка» – все это были, по ее опыту, ласковые обращения. Может быть, разницу составляло то, каким тоном они произносятся… Как бы то ни было, уступил Дор; он хоть и не извинился, но поспешно переменил тему.
– Громовержец лопнет от злости.
– Я виделся с Громовержцем. Когда мы расставались, он был цел. И Мари тоже.
– Только не говори мне, что он счастлив от того, что случилось.
– Я и не говорю. Но и глупостей делать он не стал. – Еще один намек на предостережение? Может быть – Дор перестал протестовать, хоть и махнул безнадежно рукой. Даг продолжал: – Омба сказала, что Мари говорила вчера с тобой наедине, после того как увиделась с остальными.
– Ох и крика же было! Мама всегда воображает, что ты валяешься мертвый в канаве, и не то чтобы она была далека от истины на этот раз… но от Мари я такого не ожидал.
– Она рассказала тебе, что случилось с моим разделяющим ножом?
– Да. Только я и половине не поверил.
– Которой половине?
– Ну, это трудно определить, пожалуй. – Дор пристально взглянул на Дага. – Ты его принес?
– Именно поэтому мы явились сюда.
В рабочую хижину Дора? Или вообще в лагерь Хикори? Слова Дага можно было истолковать и так, и иначе.
– С мамой ты уже виделся?
– Это следующий пункт программы.
– Думаю, – вздохнул Дор, – что будет лучше, если я взгляну на нож здесь. Прежде чем начнется настоящий переполох.
– Я
Дор жестом предложил Дагу и Фаун пройти к крыльцу. Даг опустился на ступеньку, Фаун села рядом, рассчитывая на его поддержку, а Дор уселся на чурбак рядом с крыльцом.
– Дай Дору нож, – сказал Даг и подбадривающе чмокнул Фаун в макушку; это заставило Дора скривиться, как будто от дурного запаха. Фаун нахмурилась, но снова выудила мешочек из-за пазухи. Она предпочла бы отдать его в руки Дага, чтобы уже тот передал его брату, но такое оказалось невозможно. Она неохотно протянула мешочек Дору, который взял его у нее почти столь же неохотно.
Дор не стал немедленно вынимать клинок; несколько мгновений он просто сидел, держа мешочек на коленях. Потом он сделал глубокий вдох, словно сосредоточиваясь; всякое выражение сбежало с его лица. Поскольку раньше лицо его выражало неудовольствие и неодобрение, Фаун не возражала против такой перемены. Теперь Дор казался далеким, лишенным всяких чувств.
Обследовал он нож примерно так же, как и другие Стражи Озера: сжал в ладонях, потом поднес к губам; однако Дор коснулся ножа и щекой, и лбом, то открывая, то закрывая глаза; все это тянулось довольно долго.
Наконец Дор поднял глаза и бесцветным голосом попросил Дага еще раз описать ему точную последовательность событий в пещере Злого, указывая примерную длительность каждого движения. Фаун Дор ни о чем не спрашивал. Он посидел еще некоторое время, потом отсутствующее выражение исчезло и он снова поднял глаза.
– Так что же ты можешь сказать обо всем этом? – спросил Даг. – Что случилось?
– Даг, не можешь же ты ожидать, что я стану обсуждать тонкие вопросы своего ремесла в присутствии какой-то крестьянки.
– Нет, я ожидаю, что ты будешь обсуждать их – и в полном объеме – в присутствии матери зарядившей нож девочки.
Дор поморщился, но тут же контратаковал, впервые обратившись прямо к Фаун:
– Да, и как же ты оказалась беременна?
Неужели ей нужно было исповедоваться во всем глупом эпизоде с Идиотом Санни? Фаун вопросительно посмотрела на Дага; тот слегка покачал головой. Собравшись с мужеством, Фаун холодно ответила:
– Обычным образом, насколько я могу судить.
Дор раздраженно заворчал, но дальше не расспрашивал. Вместо этого он обратился к Дагу:
– Она не поймет.
– Тогда ты не выдашь никаких секретов, верно? Начни сначала. Она знает, что такое Дар.
– Сомневаюсь, – кисло протянул Дор.
Даг рукой в лубке коснулся свадебного браслета.
– Дор, она сделала его. И другой тоже.
– Она не могла… – Некоторое время Дор молчал, нахмурив брови. – Ну хорошо, бывает иногда везение… И все-таки я думаю, она не поймет.
– А ты попробуй. Фаун может тебя удивить. – Даг еле заметно улыбнулся. – Вдруг ты окажешься лучшим учителем, чем думаешь.