Наследие
Шрифт:
– Ну... я не знаю... – задумалась она, – в твоих словах есть смысл. Но где же нам искать «Наследие»?
Дик достал устройство-ключ и, морщась от боли, поработал рычагом. Индикатор питания загорелся красным и через несколько секунд сменил цвет на зеленый. Индикатор ключа слабо вспыхнул красным огнем и спустя пару мгновений погас.
– Оно где-то здесь! – твердо заявил Дик. – Ключ чувствует его, но не может сработать. Видимо, двери еще далеко. – Он глазами поискал в темноте Лу. – Нам надо идти вглубь пещер. Ключ поможет нам отыскать «Наследие».
– Я... – Лу бережно погладила его по щеке
– Думаю, да, – Дик секунду подумал, – только надо снять скафандр, так будет гораздо легче. Да и толка от него теперь никакого.
Он ожидал, что освобождаться от скафандра одной рукой будет неудобно и на это уйдет много времени. Однако затягивающие застежки и крепления системы герметизации поддались неожиданно легко. Видимо, от сильного удара при падении большинство из них пришло в негодность. Дик снял с себя скафандр, рассовал по карманам униформы медикаменты и полупустой водный картридж, после чего попытался подняться, опираясь на плечо Лу. Наступать на правую ногу оказалось очень болезненно, и, сделав пару шагов, он остановился, морщась от боли.
– С ногой что-то, – пожаловался он, – больно наступать. Давай немного отдохнем?
– Я видела недалеко копье, давай я принесу его тебе, – предложила Лу, – будешь опираться на него, как на посох?
– Хорошая идея! – обрадовался Дик.
Лу скрылась в темноте, и он подумал, стоит ли вколоть себе антибиотик или морфий. Открытых ран не было, а боль хоть и сильна, но не нестерпима. Нет, наверное, пока с этим не стоит спешить. Он достал водный картридж и сделал глоток воды. В темноте раздались шаги Лу, сопровождаемые постукиванием чего-то твердого о каменный пол пещеры.
– Пить хочешь? – Он протянул ей картридж. – Не бойся, это обычная вода. Немного отдает фильтром, но пить можно.
– Спасибо! – Она взяла картридж у него из рук и растерянно спросила: – А где вода?
– Она внутри, – Дик улыбнулся, – вообще-то это сменный водный картридж, его в скафандр вставляют, чтобы можно было пить через специальную трубку в гермошлеме. Но можно и так. Там, сверху, что-то вроде горлышка с пазами для зажимов. Его закрывает клапан. Надави на него языком посильнее и наклони картридж. Вода польется.
В темноте послышалось слабое бульканье.
– Вода... не очень вкусная, – Лу протянула ему картридж, – отдает запахом резиновой кожи жестоких. Вот, я принесла тебе копье.
Ему в руку лег тонкий длинный прут ржавой арматуры. Дик оперся на него и сделал пару шагов. Идти было значительно легче, только ладонь при опоре об землю немного скользила по влажной ржавчине прута.
– Так гораздо лучше, – сделал вывод Дик, – спасибо, Лу. А деревянного копья не было? Это скользит в ладони немного...
– Я тоже сначала хотела поискать деревянное, – немного озадаченно ответила девушка, – но почему-то здесь есть только железные вещи.
– Ладно, и так совсем даже неплохо! – успокоил ее Дик. – Теперь мы можем идти. Ты видишь дорогу?
– Да, – ответила Лу, – пещера уходит вглубь горы. Дорога одна, только вокруг обрывы и ямы. Но пройти можно.
–
Дик оперся на железный прут, Лу подлезла под его больную руку, поддерживая плечом, и они двинулись вглубь пещеры. Поначалу Лу весело болтала, рассказывая Дику о своем детстве, о том, как отец впервые взял ее с собой на охоту, где она увидела пятилапого тритона размером с ладонь. Тогда крошечная ящерица показалась ей ужасным монстром, и Лу от испуга залезла отцу на шею и полдня не слезала оттуда. Охота была безнадежно испорчена. Ее мелодичный смех гулко отдавался под низкими сводами пещеры, и Дик тоже смеялся, на какое-то время забыв о боли.
Но спустя полчаса Лу погрустнела, ее речь стала вялой, шаги нетвердыми. Она пожаловалась на усталость и попросила привал. Они уселись на камни, и Дик предложил ей воды. Лу сделала глоток и тяжело закашлялась, сплевывая кровью.
– Мне больно дышать... – она прижала руки к груди, – будто что-то царапает меня изнутри...
– Может, ты устала? – предположил Дик. – Или простыла? Здесь прохладно, а на тебе практически нет одежды. Вот, надень! – Он одной рукой принялся стягивать с себя форменную куртку и неожиданно оторвал рукав. Видимо, швы лопнули при падении, сообразил Дик.
– Нет, не снимай, – Лу остановила его слабым жестом, – мне не холодно... Дышать только больно и... как-то все болит, словно после долгого перехода... Дик, можно я еще немного полежу?
– Конечно! – воскликнул Дик. – Тебе надо отдохнуть! Да и мне не помешает.
Сначала они планировали десятиминутный привал, но с каждой минутой Лу становилось все хуже. Она кашляла кровью и тихо плакала от быстро нарастающей боли. Дик взял ее ладонь в руки и пытался успокоить, в отчаянии не понимая, что же с ней происходит.
– Отпусти... – тихо попросила Лу, – больно... – воздух с хрипом вырывался у нее из груди.
Дик бережно положил ее ладонь и убрал руки. Он почувствовал, как что-то покалывает его между пальцев, словно заноза, и нащупал у себя в руке тонкую овальную пластину. Он поднес ее к глазам, пытаясь разглядеть, что это такое, и понял, что это был ноготь Лу.
– Я умираю, – прошептала она. Дик почувствовал на себе ее взгляд, – мертвые все-таки забирают меня к себе...
– Нет, ты не умираешь! – воскликнул он. – Что за глупости! Ты заболела, но это можно вылечить! Я вколю тебе антибиотик, станет легче! – Он завозился с аптечкой.
– Нет, Дик, – Лу вяло улыбнулась, – я чувствую, как предки зовут меня... Никто не возвращался из этих пещер, и теперь я поняла, почему... – Она захрипела, и ее тело изогнулось дугой от резкого приступа боли.
Дик нашел шприц-тюбик с антибиотиком и спешно вонзил иглу в бедро Лу, впрыскивая препарат. Девушка жутко закричала, схватившись за место укола, и выгнулась дугой от нестерпимой боли. Дик с отчаянием понял, что Мэрфи был прав, когда сомневался в безопасности человеческих антибиотиков для организмов лигов. Срывающийся крик Лу перешел в булькающий хрип, и у девушки начались судороги. Дик понял, что ничем не сможет ей помочь. Все, что сейчас было в его силах, это лишь смотреть, как она умирает в жестоких мучениях. Он на секунду замер, все еще не желая смириться с неизбежным, и решительно протянул руку к аптечке.