Наследие

Бэк Мэри

Лорен кивнула, тяжело выдохнув, и доверчиво бросилась к Дино на шею — тот же крепко обнял ее, как давно уже не обнимал. Возможно, эту семью еще можно было собрать по кусочкам — нужно было просто сделать шаг вперед друг к другу. Лорен лишь нужно было дождаться момента, когда она сможет поговорить с Эффи, но это было слишком сложно… Она не знала, что сказать ей. Она ведь разрушила ее счастье. Да, Эффи была с Демонтином, и она, казалось, была счастлива — но на самом ли деле? Да и, возможно ли любить двух людей сразу?..

Стоило ей выйти из комнаты Дино, как она тут же столкнулась с Велимонтом. У него теперь было слишком

много дел, и из-за скорби по Ваньке он с ними еле справлялся. Лорен он в это не втягивал — слишком уж это было муторно, все эти "королевские" заботы о мире. Она даже и не понимала, как он находил время приглядывать еще и за ней. Он тут же обнял ее и спросил:

— Держишься?

— Еле-еле… — выдавила Лорен.

— Тогда старайся и дальше. Я буду рядом. И он будет рядом… Ты знаешь это.

— Я всегда все делала по-своему. Что бы все сейчас ни говорили — "он присматривает за тобой" или "он исчез навсегда", мне придется пройти через это в одиночку, и я не знаю, кто из них на самом деле прав. Мы живем в странном мире, где даже духи живут среди нас, так что я не отрицаю, что он где-то поблизости, но я просто его не чувствую. Я не чувствую его…

***

– ------------------Three Days Grace — The Real You-----------------------------------------------------

Несмотря на то, что, казалось, ни Лукас, ни люди больше не нападали на них — болезнь, вызванная меткой на коже Лизы, продолжала прогрессировать, а ей становилось все хуже. Ник почти не отходил от нее, а Лиза постоянно видела, как он страдает из-за Ваньки, и совершенно не знала, чем помочь. Она знала Ваньку совсем немного и не так долго, хоть он и для нее стал другом. Хотя на самом деле теперь для нее единственной проблемой стала метка, которая медленно разрушала ее изнутри.

Лизе теперь постоянно снились кошмары — с тех пор, как погиб Ванька. Она сама не знала, почему. Хотя половина кошмаров были никак не связаны с ним — но, все же, они были. И опять, в очередной раз, увидев неприятные и жуткие видения во сне, она вскочила, пытаясь поскорее проснуться, и зачерпнула ртом воздух, пытаясь отдышаться.

Сердце колотилось бешено… Ника не было рядом — видимо, он куда-то вышел. Почему-то в этот момент взгляд Лизы упал в угол — туда, где стояла ее старая гитара, подарок ее умершего давнего друга, который она так и не осмеливалась брать в руки. Ника это не останавливало, он играл время от времени — Лизе же было страшно до сих пор и притронуться к ней. Особенно теперь, когда погиб Ванька…

Но внезапно что-то заставило ее встать с кровати, подойти к гитаре, сесть на пол рядом с ней и взять гитару в руки. Она не думала, что делает, и что будет делать, она просто проводила по грифу кончиками пальцев и, закрыв глаза, улыбалась, не замечая, как глаза намокли, а после и щеки…

Когда Ник зашел в комнату, она что-то тихо наигрывала. Так он и остановился на пороге, не привлекая к себе внимания, и пораженно слушал, не веря своим ушам. Он и не думал, что Лиза когда-нибудь наконец-то на это решится… Но на самом деле Лиза знала, что он вошел, и знала, что он слушает — но она была настолько погружена в себя, что думала лишь о том, что понимает его.

Внезапно она остановилась на середине мелодии, резко оборвав все звуки, уставилась в пустоту, не выпуская гитару из рук, и тихо призналась:

— Я тоже сделала кое-что ужасное… Я спасла жизни Богдана и Раймона, выдав

Лукасу наши тайны. Когда они похитили нас перед тем, как мы все оказались на главной площади… Они пытали их двоих, а я мучилась из-за метки, но они могли умереть, и я посчитала, что их жизни дороже, чем наши тайны… Правильно ли я сделала?..

— Даже не сомневайся, — Ник тут же присел на пол прямо перед ней и поднял ее лицо к себе. — После того, что случилось… Больше никто не должен умирать. Это и так было слишком для всех нас. Даже неважно, какие ты выдала тайны — я уверен, что предки и так все о нас знают. Жизни тех, кто нам дорог, намного важнее.

— Значит, правильно… — иронично усмехнулась Лиза, — Ну вот, смотри, я уже точно стала такой, какой ты хотел — доброй и наивной. Странно, конечно… Хотя, я уже привыкла. Но вот прежней я уже не смогу быть, если эта метка меня не убьет. А уж Скайлайтом управлять, когда мы вернемся — и то не уверена.

– --------------IAMX–Volatile Times (IAMseX Unfall Rework)---------------------------------------------------

— Передай управление клубом Лиле, — предложил Ник, — Как и раньше.

— У Лилии теперь и так слишком много забот… — усмехнулась Лиза.

Доуном, клубом Карла теперь управляла Лилия — ей справедливо вручили это право, как он и хотел с самого начала. Она отказывалась до последнего, но, в конце концов, поняла, что не сможет покинуть это место и оставить воспоминания о нем. Карл был ее старым другом, почти с самого момента обращения, и провел с ней слишком много времени, выручал и помогал. А она стояла перед ним и просто смотрела, как он горит заживо…

Она согласилась взять на себя роль главного в Доуне, но делала все на автомате — на самом же деле она согласилась только потому, что хотела находиться в этом месте. Даже пить ей не хотелось, не хотелось веселиться или танцевать, не хотелось думать об опасности — на душе было так тоскливо и пусто, что все вокруг внезапно теряло всякий смысл. И подпускала к себе она только Никиту — он мог поддержать ее как никто другой, да и видеть никого, кроме, может, него и сестры, она рядом не хотела.

Бывало, она часами ходила по клубу, осматривая каждый уголок и вспоминая каждую веселую минуту со своим другом — хотя со стороны это выглядело так, будто она приводит клуб в порядок. Этим она с помощниками и занималась чаще всего, пыталась подбодрить всех, улыбалась, но все видели, сколько боли было в этой улыбке… Она часто сидела в его кабинете, тщательно осматривая его, находя даже какие-то фотографии, вещи, которые принадлежали ему, даже самые незначительные — но другим казалось, что она просто занимается важными делами.

Все были в растерянности, но Лилия понимала, что теперь на ней лежит ответственность и обязанность поддерживать в них надежду, как это всегда делал Карл. Но ей казалось, что никто не сделает это лучше него… Как же так может быть, что ее самого лучшего и самого первого друга больше не существует?..

С ней переживал потерю и Орден — и вообще все, казалось, было окутано дымкой отчаяния и безысходности от бесконечных потерь и страданий вокруг, и это было невыносимо. Город и, правда погрузился во мглу, да и весь мир тоже. Стоило ведь просто вовремя остановиться, остановить войну, и всего бы этого не было… Но теперь это уже было неважно — прошлого не вернуть, и нет смысла разглагольствовать, когда уже все произошло.