Наследие
Шрифт:
Конечно, они никогда и раньше не были настоящими паиньками, но теперь они явно сходили с ума, танцевали друг с другом и со всеми, кто попадется под горячую руку, пили кровь — неясно только, откуда они ее взяли. У них уже, видимо, появились свои запасы, которые они сделали во время создания своих "художеств" по всем улицам города.
Матвей же, немного заскучав, вдруг заметил, как из женской уборной вышла Роза, недоумевающе осматриваясь и не понимая, в чем дело. Она была в каком-то странном подавленном и растерянном состоянии, поэтому не сразу заметила этих пятерых в клубе, снова наводящих на всех панику. А когда
Роза поспешно огляделась вокруг в поисках Матвея — и остальные четверо тут же заметили ее, как и исчезновение Матвея. Их внимание уже было приковано к ней — видимо, они знали, что должно произойти. Лиза с Раймоном таинственно хохотали и хитро переглядывались, смотря куда-то в сторону, Равен же с Амелией просто стояли рядом, скрестив на груди руки, и ожидали чего-то.
Внезапно их будто огрело чем-то, будто кто-то мысленно заставил их в прямом смысле отвалить — и они, недовольно зыркнув куда-то, переглянулись между собой, пожали плечами и снова занялись своими грязными делишками. Розе это не понравилось — скорее всего, они могли связываться между собой, и Матвей просто что-то сказал им, связанное с ней. И именно это ее пугало.
Она поняла, что ее хотят загнать в ловушку — или просто отвлекают, или дурят мозги. Она знала уже благодаря Велимонту, что в таком состоянии им нельзя доверять или даже хотя бы ожидать хоть чего-то хорошего. После произошедшего на вечеринке перемирия с людьми, Роза больше не стремилась найти Матвея — скорее, теперь было важнее именно то, как освободить всех их от влияния на их разум предков.
Уйти ей из клуба, конечно же, никто не позволил — стоило ей только шагнуть к выходу, как двери с грохотом захлопнулись прямо перед ее носом, и почти весь свет в клубе погас, оставив лишь самую малость освещения. Это и было последней каплей — она сама хотела ведь найти его и встретиться с ним лицом к лицу. И она получила то, что хотела.
Когда она развернулась, в Доуне стало подозрительно тихо — только громко играла музыка. У нее появилось странное чувство, будто все сразу исчезли. Конечно же, исчезли не все, да и вряд ли они вообще могли исчезнуть. Но вот кого она теперь отчетливо ощущала рядом — это Матвея.
– ---------------------Royal Blood — Don't Tell------------------------------------------------------
Казалось, даже музыка теперь играла специально для них. Он стоял прямо перед ней, смотрел ей прямо в глаза, а через пару мгновений снова исчезал куда-то, играя с ней в прятки. Нормально ему разговаривать явно не хотелось, да и раньше Матвей часто играл с ней в игры — и это уж точно не было идеей предков, это было слишком похоже на него. Роза, щурясь, пригляделась в полутьме, потихоньку начиная ощущать страх, но тут же поспешила взять себя в руки. И вдруг услышала голос за своей спиной, заманчиво зазывающий…
— Роза…
— Кыш, неадекват! — воскликнула она, резко развернувшись и погрозив пальцем, но там уже никого не было.
— Я могу так хоть целый день. Ты от меня так просто не отделаешься, — усмехнулся
Роза недовольно нахмурилась, громко кашлянув, и уперлась руками в бока, не поворачиваясь и глядя по сторонам.
— Ты хуже ребенка, Матвей! Вечно я спасаю твою задницу…
— Так не спасай, — уже серьезнее ответил он, — Ты можешь быть со мной. Прямо сейчас.
— Это что еще значит?..
— Будь. Со мной.
— Я буду с тобой, когда ты будешь в своем уме, договорились? — хмыкнула Роза.
— Нет, прямо сейчас, — настойчиво повторил он, стоя прямо за ней, и опустил ладони ей на плечи, сжимая их. Роза сжала губы, пытаясь не поддаться искушению и держать себя в руках, но он как всегда делал все для того, чтобы она сдалась.
— Не-а, — ляпнула она, — Не дождешься. Я не буду плясать под твою дудку.
— Будешь. Я видел твой взгляд — там, на этой идиотской вечеринке. Видел, как ты смотрела на меня, в шаге от того, чтобы броситься мне на шею. Ты только и ждешь момента, когда я заставлю тебя…
— А вот и неправда… — возмутилась Роза, но возмутилась как-то слабо, чувствуя, как ноги уже подкашиваются от его пьянящих властных прикосновений.
— Я могу заставить тебя чувствовать все, что угодно, Роза, — шептал он ей на ухо, подливая масла в огонь, — Ты будешь сходить с ума, кричать, просить меня делать это снова и снова… Я могу усилить твои чувства стократно, лишить тебя всякого контроля над собой, ты будешь думать только о страсти, только обо мне…
— Я уже и так думаю только о тебе…
— Нет, даже больше, я заполню тебя до краев, я буду повсюду в тебе, твое тело будет гореть и взрываться, оно будет моим…
Она и правда уже чувствовала, что ее тело не подчиняется ей — она чувствовала, как вот-вот ее накроет с головой чувствами. Что бы он ни делал — но он пробирался в ее подсознание, сердце ее быстро колотилось, и Роза, дрожа, прижалась к нему спиной, чувствуя, что еще немного, и она просто сдастся.
— Нет, нет, Матвей… — шептала она, забываясь, — Остановись, не надо…
Внезапно он резко схватил ее, прокусил свое запястье и насильно прижал к ее губам, чтобы она выпила его крови. Роза попыталась вырваться и недовольно замычала, схватившись за его руку, но кровь уже попала в ее рот, медленно сводя ее с ума. Кровь вампиров всегда имела одно удивительное свойство — она усиливала чувства в сотни раз, а Роза сейчас как раз чувствовала к Матвею все, кроме желания его оттолкнуть.
– ----------------------Garbage — Blackout-----------------------------------------------------
Кровь медленно опьяняла ее, заставляла поддаваться — не прошло и минуты, как она уже обмякла, отпустив его руку, и он развернул ее к себе, ожидающе смотря ей в глаза и проверяя, подействовало или нет. Роза подняла на него глаза, и по губам Матвея поползла довольная улыбка — прежде он не видел в ней такого, что видел теперь.
Казалось, это была совсем не она — не та милая и наивная девушка, которая всегда была ребенком в душе, но с каждым годом все больше наполнялась какой-то неведомой тьмой, которой сама же пугалась. Сейчас же в ее глазах горела страсть, которой не было прежде. Этого Матвей всегда жаждал увидеть больше всего, и боялся больше всего. Сейчас же ему было все равно — его разум не принадлежал ему. Ему хотелось лишь безумства — и он получил его.