Наследница для Чудовища
Шрифт:
Совсем скоро у меня тоже будет свадьба. Семья. Настоящая. И самый красивый муж, выбранный душой, а не старик, выбранный братом.
Пошатываясь, придерживаюсь за стенки, встаю. Я вижу лишь часть Эмина, точнее, его туфли и брюки, но уже готова упасть в обморок.
Я когда-то говорила — если боец примерит костюм вместо берц и камуфляжа, то сразит не одно девичье сердце наповал. Так вот, я уже на тонкой грани, чтобы не заорать.
— Ух ты, ж…
И тут я застываю. Эмин смотрит на меня неотрывно. Странно.
Ком застревает в горле.
— Слишком
— Охуенно…
Ему нравится. Откровенно. Обнимаемся, целуемся и говорим, говорим, а я таю. Утопаю в черных глазах Эмина и его пламени. Мы словно сокрушающий огонь и ледяная стужа. Он признается мне в самом сокровенном и в эту же секунду я будто покидаю границы вселенной.
— … Иди Хамарова, с Вероникой полялякай.
— Как же?
— Ты теперь не пленница.
Господи. Я не ощущаю под собой земли, на рефлексах топаю к Веронике Сергеевне, что с дочерью расположилась на лавке, а мыслями рядом с Эмином. На полпути останавливаюсь, оборачиваюсь — мужчины уже нет. Он сказал мне о любви, а я растерялась, так ничего не ответив.
Решительно двигаюсь на сто восемьдесят, хочу найти будущего мужа и выразить взаимность.
Я замечаю Эмина и Громова на задворках Загса, в месте для курения. Притаиваюсь за углом. Неловко перебивать их разговор, вот дождусь паузы и подойду будто случайно. Бандиты выпускают из легких дым. Они общаются слишком громко и делают меня невольным свидетелем.
— По кайфу тебе, Замут? Берешь невесту без родственников. Я иногда тоже хочу пришить Магдалену как ты тестя!
Громов смеется. Нет, ржет. Громов всегда по-идиотски шутит. Это просто такие приколы. Да?
— Жаль Тамерлан прикрывался целой толпой головорезов, пришлось целиться издали. Так бы, как кабана ножом вспорол и кишки волкам скормил.
Мужчины опять заливаются, а у меня мир рушится по крупицам. В один момент становится дико холодно, точно сердце вырвали и вышвырнули на мороз безжизненной тундры. Как же…
Я слышу еще слова, смутно, правда, но в них различается подтверждение.
Эмин, за что ты так со мной? Лишил отца, посеяв промозглый траур. Близкого человека и смотрел мне прямо в глаза. Быть не может. Разворачиваюсь и перестаю воспринимать реалию, словно тоже умерла. Душу вывернул мне Эмин, протоптался сверху. Я просто иду, сама не знаю куда.
— Госпожа Айяна, с вами все хорошо?
— Да, Бивень. Я… я… какие розы цветут у ворот… Можно ли мне сорвать парочку для букета?
— Думаю, теперь вам можно все.
Медленно шагаю к прекрасным кустам, дотрагиваюсь бутонов. Как же больно. Не получается сдержать слез, и я срываюсь с места. Внезапно. Не думая ни о чем, бегу. Бегу, поднимая пышную юбку.
Я слышу выстрел, он для меня, но снайпер промахивается и пуля задевает новенький внедорожник. Быть может, Эмин так же умертвил моего отца ранением в спину? Как страшно и горестно, изламывает от тоски, я снова оборачиваюсь, встречаюсь глазами с Эмином, но остановиться уже не могу. Огибаю машины, скидываю туфли, царапаю стопы о жесткий асфальт.
У дороги я задерживаюсь всего на секунду у пешеходного перехода, смотрю на букет, достаю из него бумажный лист, прячу под корсет платья. Бросаю цветы. Времени нет, потом прочитаю. Я снова бегу, плевать на красный. Мне сигналят, оглушают. Огромный белый внедорожник появляется, будто из ниоткуда. Не успеваю среагировать, как меня силой заталкивают в салон.
В ноздри пробирается привычный запах свежести и хвои. Я открываю глаза и на заднем сиденье хватаюсь за спинку, выпрямляюсь.
— Айхан…
— Здравствуй, сестра.
С противоположной стороны раскинув ноги вальяжно расположился брат. Мой худощавый высокий Якут с аномально-бледной кожей. Всегда при виде Айхана начинает морозить, так повелось с малых лет.
Я прожигаю его глазами, а брат даже не смотрит на меня, лишь жестом приказывает водителю поторопиться. Я прожигаю Айхана глазами и мне совсем не хочется кинуться ему на шею, расплакаться и с облегчением выдохнуть. Как неприкаянная крепко прижимаю друг к другу коленки, пальцами тормошу свадебный подол.
— Куда мы теперь?
— Домой, Айяна.
Он отвечает по-мертвецки холодно, в его голосе с легкостью можно различить стальные ноты. Будто Айхан не в белом внедорожнике, а в железную бочку шепчет.
— Где ты был? Я звонила давно и…
— Думаешь, так легко забрать тебя из лап черных псов Громова? Отродие лишило меня поддержки, еще недостаточно сил собрано для мести. Я наблюдал за вами, выжидал удобного момента. Ты молодец, Айяна, не подвела.
По спине ползут неприятные мурашки, ведь Айхан похвалил меня. Последний раз он говорил подобное только в присутствии отца и то через зубы.
На всей скорости мы летим по дороге, и водитель не брезгует нарушать правила. По маршруту догадываюсь, что брат везет меня на частную взлетно-посадочную полосу. Появиться в аэропорту сейчас было бы высшей глупостью.
Я откидываюсь на спинку и просто пялюсь в окно. Ничего не чувствую совершенно, словно погрязла в мрачную пустоту. Страшно и горько осознавать, что дни, проведенные с лютыми врагами нашей династии, стали самыми счастливыми за последние годы.
Наше авто мчит, все дальше и дальше увозя меня от Чудовища, но кажется, моя разбитая душа так и осталась у ворот дворца, во власти Эмина.
— Айхан, скажи правду, кто убил нашего отца?..
Произношу тихо и в это мгновенье готова поверить во что угодно, начиная от резни Якутских авторитетов, заканчивая злыми демонами или порчей.
Брату тяжело, он тоже до сих пор не смирился с потерей. Мы оба никогда не забудем ту ночь. Тогда на плечи Айхана свалилась очень тяжелая ноша. Империя. Толстосумые заместители отца, не желающие отдавать власть мальчишке, похороны и война. Открытое противостояние за рудник с людьми, которые раньше кошмарами мне снились. Сейчас я влюблена в одного из. Самого ужасного и беспощадного. Это тяжкий грех.