Наследница Драконов
Шрифт:
Глава 24. Дорога из хлебных крошек
Мысли мои метались испуганными птицами. Кажется, еще немного и забурлит огненный поток в крови, вспыхнет по коже пламя. Но сердце билось ровно, даже медленнее обычного, глаза продолжали смотреть прямо, дыхание не сбивалось. Мое тело совершенно меня не слушалось, я не чувствовала ничего, вплоть до кончиков пальцев, словно попав под полную парализацию.
— Контроль забрал, — сказал Фреди, — ты же об этом думаешь? Два года назад это зелье при случайной варке получил, можешь мной гордиться. Безумно дорогая штука и на тех, кто обращается, не действует. Зато
Он хохотнул, поворачивая руль. Мы выехали на окружную дорогу, явно ведущую прочь из города.
— Ты же у нас дракон? Надо же… Леди Альба, — продолжил Фреди, мельком улыбаясь в водительское зеркало. — Никогда бы не догадался. А Гэбушка-то сообразительней меня, пока я о семейном будущем пекся, капитал создавал, этот ловкий пес увел у меня невесту!
Баронет постучал по коленке, изображая аплодисменты.
Была бы возможность, я бы ему высказала и о создании капитала, и о семейном благополучии. Напомнила бы про официантку, отравление соседей, кражу семейного артефакта. Но приходилось молчать, слушать и злиться, прежде всего — на себя. Хотя Фреди сообщил, что собирался похитить меня с улицы, а значит, у него был план как нейтрализовать охрану, все равно червячок сомнения грыз — а вдруг при других условиях я бы успела вырваться или кто-то из оборотней смог бы дать отпор — колдун-то один, а нас было много. И если бы я…
— Одно не могу понять, — вдруг вспылил Фреди. — Как ты нашла амулет? Следила за мной? Не доверяла? А ведь я серьезно к тебе относился, жениться по-настоящему хотел. Все же Альба, хорошая кровь. И чем теперь твое недоверие обернулось, а? Глостер… Он же животное! Знаешь…
Фреди обернулся, и машина вильнула по ночной дороге. Я в ужасе смотрела вперед, каждую секунду ожидая столкновения, а баронет продолжал говорить, глядя на меня:
— Я не терял надежды, писал. Ты должна была задуматься, уйти из-под надзора псов. Или ты думаешь я не старался тебя спасти, образумить? Да я кругами ходил, но они магию чуют. Пришлось информацию о тебе в интернете среди Старшей крови распространять, думал, увидит Глостер ажиотаж вокруг тебя — поругаетесь, оборотни-то ревнивые. Или драконы, наконец, клюнут. Увезут из Гнезда. А там бы я тебя вытащил.
Машина резко затормозила. Фреди расстегнул ремень, привстал и рванул ко мне назад. Приблизился, поедая взглядом, и быстро, ядовитой змеей, протянув руку.
Если бы я могла кусаться и орать, я обязательно бы это сделала. Но, увы, приходилось бессильно наблюдать, как он вытащил из кармана телефон, а потом снял ленту, закрепляющую волосы. И выбросил оба предмета в окно.
— Оставим след из хлебных крошек, — хохотнул Фреди, возвращаясь на водительское место. — Когда-то твоя прабабка завлекла на ритуал человека. И с тех пор вся магия вливается в созданных ею оборотней. Сделала шлюха своего любовника великим, лишила всех нас сил ради ничтожного человечишки с крепким хреном. Тебе не кажется, милая, что пора восстановить справедливость? Забрать магию у песиков и вернуть тем, кто пострадал? Например, нам, колдунам, чья жизнь бессмысленна без волшебства, а приходится над котлами стоять как первобытным. Или вернуть силу драконам, потерявшим больше всех. Справедливо же? Вот мы этим и займемся, невестушка.
Он хочет вернуть магию? Отменить действие предыдущего ритуала? Я растерялась. С одной стороны, отмена ритуала
Мы снова двигались, накручивая дорогу на колеса. Я слушала настойчивый голос бывшего жениха, непонятно зачем решившего убедить меня в своей правоте, и размышляла.
Он что-то путает. Насколько помню, это один из представителей Старшей крови решил себе мощи добавить, использовав остальных, а человека вообще сделали жертвой. Линзой, посредством которой переливалась энергия. Баронет же обвинял во всем Гвэндолин Альбу и, косвенно, в его интонациях, речи, так и звучало неслышное: «Ты такая же. Изменщица».
Машина снова вильнула. И со стороны удаляющегося города послышался звук полицейской сирены. Необычное ночное вождение привлекло внимание представителей правопорядка.
Я смотрела вперед и никак не могла понять, почему я все время находила объяснения действиям Фреди, как не заметила равнодушную циничность его действий. Должна же была я по обмолвкам и реакциям заметить отношение к себе. Вот и сейчас баронет скорее с сарказмом, чем с ревностью высказывался об оборотнях и даже намеком не упоминал о каких-либо чувствах.
И его письма ко мне были лишь способом расшатать отношения с Глостером, а никак не проявлениями заботы. Мне стало настолько неприятно, что затошнило бы, если бы тело могло хоть что-то чувствовать.
— Нельзя нам надолго задерживаться, — с досадой пробормотал баронет, оглядываясь назад.
У него явно была привычка разговаривать с самим с собой, как у завзятого одиночки. Раньше, когда я могла ответить, это было не так заметно. Но теперь даже радовало. Поездка в полной тишине была бы страшнее, чем эти откровения.
Звук полицейской сирены стал оглушающим — нас догнали. И надежда, пусть слабо, но затрепыхалась в моем сердце. В глубине души я оставалась человеком и верила в победу закона над преступностью. Да, Фреди не был обычным человеком, но с системой сложно справиться. Полицейский увидит мою неподвижную тушку, может быть, сразу сообщит по связи о подозрительном водителе.
Или по крайней мере задержит баронета, и Глостер успеет нас нагнать.
Машина остановилась, Фреди поймал мой стеклянный взгляд в зеркале, подмигнул и полностью опустил стекло со своей стороны. Колдун совсем не боялся происходящего.
Со спины залило сильным светом от фар притормозившего за нами автомобиля. Раздались спокойные, неторопливые звуки шагов ботинок по асфальту. Я еще вчера заметила, что стала лучше слышать, но теперь, как мне кажется, чуяла даже терпкий запах приближающегося человека.
— Шериф Джариди, могу я увидеть ваши документы? — раздался голос полицейского.
Фреди наклонился куда-то вне моего обзора, звуки открывающейся и закрывающейся крышки «бардачка». Затем он повернулся к полицейскому, протянул в окошко бумаги. И вдруг махнул второй рукой с зажатым в пальцах тонким металлическим стержнем.
— …, - выругался шериф, которого я видела скорее боковым зрением как расплывающуюся фигуру. Насколько понимаю, ему только что пропороли руку нечто похожим на крупную булавку.