Наследница Роксоланы
Шрифт:
– Это очень странно, калфа. Но скажи, почему ты рассказываешь об этом мне?
Лицо служанки исказилось от обиды.
– Султанша, как Вы можете спрашивать? Я же столько лет служила Вам, неужто Вы забыли?
– Я все помню, Нергис, и ценю это, поверь. Но ты ведь знаешь, что я не намерена впредь управлять гаремом или ты забыла о нашем давешнем разговоре? Почему ты не пошла прямо к Нурбану?
– Мне известно, что Нурбану-султан боится колдовства. Я подумала, что если она узнает о способностях хатун, то незамедлительно прикажет отправить ее в Босфор. И потом, вдруг Вы сможете использовать это… – Калфа замялась. – Мне ведь известно, что Вы не очень ладите с Нурбану-султан, а девушка очень красива, возможно, она привлечет внимание Повелителя и даже родит ему еще одного наследника…
Михримах поняла, к чему ведет Нергис-калфа. Она знала, что Селим не очень популярен в народе. До нее, разумеется, дошли слухи о бунте янычар, хотя
– Ты, кажется, говорила, что Нурбану-султан не желает, чтобы Повелитель увидел новую наложницу? Значит, боится, что она привлечет внимание Селима… Но он ее увидит, Нергис! Теперь я знаю, что делать.
16
Когда Эсмахан-султан выдали замуж за Великого визиря Мехмеда Соколлу, ей едва минуло двадцать лет. Она не считалась совсем юной невестой, но ее жениху на тот момент стукнуло уже пятьдесят девять и он был почти на сорок лет старше своей супруги. Стоит ли говорить, что она не чувствовала себя счастливой? Эсмахан с детства не отличалась послушанием. В ней была какая-то червоточинка, которая отличала ее от сестер. Она никогда ничего не принимала на веру и всегда искала ответ на вопрос: «Почему?» Пытливый ум объяснял ее огромную тягу к чтению. Ведь если люди не могут ответить на ее вопросы, пусть ответят книги! И со временем именно книги стали ее лучшими друзьями.
Эсмахан прекрасно осознавала, что ее брак – это просто политический союз, от которого выигрывали все: Сулейман приблизил к себе перспективного чиновника, Селим и Нурбану приобрели умного и влиятельного зятя, Соколлу стал членом султанской семьи и получил еще больше возможностей влиять на внутреннюю и внешнюю политику государства. В проигрыше осталась только она, Эсмахан.
Поистине славный путь прошел Мехмед Соколлу, этот талантливый и неординарный человек, и Эсмахан не могла не отдавать ему должное. Она знала, как любят его ее дед султан Сулейман и ее отец Селим, знала, что последний не просто любит его, но и доверяет все свои дела. Однако, несмотря на это, она не могла заставить себя полюбить его как мужчину. Она смотрела на него и видела в нем лишь старшего родственника и видного государственного деятеля. Даже физическая близость, первая в ее жизни, ничего не изменила. Нет, ей не было больно, ведь она оказалась в руках сильного и опытного мужчины, но ведь дальше ничего не последовало. Может, если бы супруг попытался поговорить с нею… Но он ничего не предпринимал. Наверное, он тоже воспринимал ее всего лишь как удачную партию.
В отличие от своих знаменитых бабушки и матери, Эсмахан не была рождена рабыней. Нурбану все время призывала ее и ее сестер помнить об этом и ценить свою удачу. Но разве ее жизнь – не рабство? Выйти замуж без любви, жить взаперти, подчиняясь чужой воле? Чем она не рабыня? Подарить себя нелюбимому человеку, старику, даже такому умному и талантливому, как Соколлу Мехмед-паша? Не иметь возможности просто побыть одной, ведь вокруг всегда кто-то был? Иногда у Эсмахан появлялось огромное желание вырваться из этого заколдованного круга и сбежать в какую-нибудь неведомую страну. Ее сердце сковывала тоска, тоска по чему-то нереальному, несбыточному, невозможному в принципе. Она не подозревала, что совсем скоро это невозможное обретет реальные черты реального мужчины.
17
Траур по Сулейману Кануни длился не слишком долго. Да, великолепный султан умер, но ведь жизнь продолжалась. Шехзаде Мурад уехал в свой санджак, сославшись на неотложные дела, но Нурбану, к своему недовольствию, догадалась, что он просто-напросто спешил к своей беременной Сафие. Дабы поднять настроение Селиму (и заодно развлечь себя) Нурбану-султан посчитала необходимым устроить праздник по случаю восшествия на престол нового султана.
Нурбану не могла не заметить, что ее супруг все еще подавлен. Он вроде бы воспрял духом (благодаря дону Иосифу), но выступление янычар снова нарушило его душевное равновесие. Может, он, действительно, не создан для того, чтобы править? Но ведь управлять можно по-разному. Можно действовать активно, как Сулейман: играть ведущую роль, взять все заботы на себя, самому проявлять инициативу, держать все ниточки в собственных руках. Но есть и другой вариант, более подходящий для Селима: передать бразды правления проверенному, надежному человеку, такому как Соколлу Мехмед-паша. Активное
Нурбану должна объяснить Селиму, что быть султаном – это не только ответственность, но и удовольствие. Утруждать себя государственными делами совсем необязательно, особенно учитывая, что у него есть такой Великий визирь и по совместительству зять – Соколлу Мехмед-паша. В очередной раз Нурбану порадовалась собственной предусмотрительности. Все-таки выдать за него Эсмахан – великолепное решение, которое уже оправдало себя. Ей первой пришла в голову эта прекрасная мысль. Она намекнула об этом Селиму, тот передал отцу, Сулейману идея также понравилась. Да, хорошо иметь дочь, главное – вовремя выдать ее замуж за нужного человека. Эсмахан, правда, пыталась что-то возражать, но ее жалкие попытки перечить воле родителей и всесильного деда Нурбану сразу же пресекла. Она должна знать свое место. В конце концов, ей очень повезло родиться в семье шехзаде. В отличие от самой Нурбану, Эсмахан не пришлось добиваться высокого положения, она получила все просто потому, что ей посчастливилось быть дочерью наследного принца. Она должна ценить это. И потом, брак с Соколлу сулил немало выгод и ей самой. В тот момент она этого не понимала, но со временем поймет обязательно, и еще поблагодарит мать. Отрадно, что у них так быстро родился маленький Ибрагим – Эсмахан с головой окунулась в материнство. Счастливая, она никогда не узнает, что это такое – ежеминутно дрожать за своего сына, знать, что каждый день для него может стать последним. Даже сейчас, когда, казалось бы, опасности миновали и главный враг побежден, Нурбану не может быть до конца спокойно. Вдруг с ее львенком что-то случится? Что если кто-нибудь вознамерится отобрать у него престол и жизнь? От одной этой мысли ей уже становилось дурно. Нет, она ни за что не допустит, чтобы ее сын страдал. Только он заслуживает стать наследником, он – и никто другой!
Нурбану была счастлива, что этот дворец, великолепный Топкапы, отныне практически целиком принадлежал ей. Наконец-то она достигла своей цели, после стольких лет страданий и ожесточенной борьбы! Ее напрягало только то, что покои валиде, которые считались самыми лучшими, оставались в распоряжении Михримах-султан, но она решила, что это ненадолго. Вряд ли Михримах захочет оставаться с ними под одной крышей. Она ведь не глупа и рано или поздно поймет, что не может быть хозяйкой в гареме. Она просто обязана принять новый порядок. Михримах уже не имела той власти, как при своем отце, покойном султане Сулеймане. Да, согласно правилам гарема, если матери султана нет в живых, главной становится его сестра, но ведь правила можно и нужно менять! Еще одна проблема – слуги. Они все преданны Михримах, любят и поддерживают ее. Что ж, Нурбану переманит их на свою сторону. Ключик можно подобрать к любому: на кого-то действуют награды, на кого-то – угрозы.
Вступать в открытое противостояние с дочерью Хюррем Нурбану не хотела: Селим, несмотря ни на что, любил и уважал свою сестру, к тому же покойный султан прислушивался к ее советам, ценил ее. Может, посоветовать Селиму выдать Михримах замуж? Впрочем, нет, это очень плохая идея. Ведь она может стать женой только сильного и могущественного паши, а значит, и влиять на решения Дивана. Нет, этого нельзя допустить ни в коем случае. Совет должен оставаться во власти султана и их драгоценного зятя Мехмеда Соколлу, тогда и она сможет в полной мере контролировать политику империи.
Итак, почти все свое время Нурбану уделяла подготовке к празднеству. Пусть все увидят, как умеет организовывать торжества будущая валиде! Однако Михримах-султан тоже не оставалась в стороне. Она принимала активное участие в приготовлениях, и Нурбану это, разумеется, было не по душе. Больше всего ее раздражал тот факт, что дочь Сулеймана по-прежнему распоряжалась в гареме, а значит она, именно она выберет сегодня наложниц, которые будут танцевать для Селима. А вдруг кто-нибудь ему приглянется? Хотя даже если и так – это будет девушка на одну ночь. Ведь Селим любит ее и только ее, Нурбану. Тем не менее она не находила себе места. Ей хотелось первой оказаться на ложе султана Селима II, она имеет на это полное право. От волнения Нурбану не могла даже присесть. Она ходила туда-сюда, ее руки дрожали. Она ждала, что придет Джанфеда и сообщит ей, что Повелитель зовет ее. Наконец, Джанфеда появилась на пороге, и Нурбану сразу накинулась на нее с вопросами.