Наследница
Шрифт:
«Фредерик — маленький мерзавец! Вот бы его выпороли!» — Я была твёрдо убеждена, что именно мой братец виноват в сегодняшней ссоре со Святославом, потому что мелкий опять принялся за старое, стоило мне потребовать немедленного присутствия жениха в игровой. — «Дались им эти махания мечами! Надо бы у бабушки спросить, что в этом такого… уж она-то точно со мной согласиться!» — Хищно улыбнувшись, представила, как возвращусь после посещения бабушки Эллии и донесу до их мелкого глупого мозга приказ Богини Зари, что отныне их глупые занятия по фехтованию отменяются! Мне даже перехотелось мстить девочкам от возникшей
Настроение стало плавно подниматься вверх, и я спокойно присела на краешек дивана, позабыв о скором возвращении отца.
Стоило двери отвориться, я нервно сглотнула, поймав насмешливый взгляд кронпринца Аквитании, который остановился от меня в нескольких шагах, уперев руки в боки.
— Ну что, дочь моя, теперь с тобой поговорим. Сначала ответь на вопрос — кто предложил, задрать подол? Ты так решила или Святослав? Прежде чем ответить, подумай! — Отец смотрел на меня, и казалось, заглядывал в самую душу. Я хотела, как обычно, сказать, что это все Святослав. Но глядя в глаза папе, соврать не решилась. Опустила взгляд вниз.
— Я это предложила.
— Зачем? Ты прекрасно знаешь, что тебе нельзя оголяться перед мужчинами.
— Слав сказал, что у меня ноги тощие и кривые. А они у меня не кривые.
— И что, что он так сказал? А если еще кто-нибудь так скажет, ты что, сразу подол задирать начнешь, что бы доказать обратное?
— Нет. Кроме Святослава никто больше не осмелится так сказать мне. Ему вообще, многое позволяется.
— Что ему позволяется? Перечисли мне, Эллия?
— Он может грубить мне. Обзывать меня?
— Как обзывать? Конкретней, и думай, прежде чем ответить!
— Он говорил, что у меня самые безобразные ноги.
— С ногами мы потом разберемся. Как он тебя обзывал?
— Он называет меня Эля, когда никто не слышит. Специально так называет. Он сокращает божественное имя! Он не смеет так делать!
— Я тоже тебя так называю, дочь моя.
— Ты мой папа и ты кронпринц!
— А он, я надеюсь, будущий кронпринц. Скажи, дочь, неужели Святослав тебе вообще не нравиться? Даже в твоем возрасте, девочкам нравятся мальчики. Пусть пока только нравятся, не более. Но все же? Что ты испытываешь, когда смотришь на него?
Я глубоко задумалась. Святослав мне нравился, конечно. Он был красивым… намного выше нашего ровесника, сына поварихи, да и в плечах шире. Бабушка Эллия, когда думала, что никто, кроме мамы, её не слышит, однажды сказала, что из Святослава выйдет превосходный самец… что бы это не значило, но положительная характеристика в
Не испытывая никаких отрицательных эмоций, твёрдо ответила:
— Он бывает хорошим, но когда рядом Фредерик, Святослав становится невыносимым.
— То есть, виноват во всем твой брат? И даже в том, что ты постоянно унижаешь Святослава?
Я не знала, что ответить отцу, вернее знала, но остереглась говорить.
— Эллия, доченька, Святослав мальчик, уже практически юноша. Он будущий мужчина, воин и твой защитник. Ты должна это понять. У мужчин свои игры. Часто эти игры жестокие и кровавые. Что бы выстоять в них, ему нужно быть сильным и умелым. И самое главное — он должен чувствовать, что за его спиной стоишь ты — Эллия, которую он должен защищать не только из чувства долга, но и по велению своего сердца. Тогда он будет еще сильнее. Вот скажи мне, почему ты постоянно всем и особенно ему тыкаешь, что ты божественное дитя?
— А разве это не так, папа?
— Так, но ты хоть раз слышала, что бы твоя мама об этом постоянно всем говорила — мне, своей лучшей подруге Алисии, придворным? А ведь она не менее тебя божественное дитя!
Я на самом деле, ни разу не слышала, что бы мама говорила о своем божественном происхождении.
— Маме не нужно это говорить, особенно тебе. Ты никогда маму не оскорбляешь. Я даже ни разу не слышала, чтобы вы ругались.
— А знаешь почему?
— Потому, что она королева?
Отец тяжело и разочарованно вздохнул:
— Нет, Эллия. Потому, что мы любим друг друга и самое главное, потому, что мы с уважением относимся друг к другу. А своим подданным она не напоминает это, потому что об этом всем и так известно. Ее подданные с благоговением относятся к ней. И как раз ее божественное происхождение накладывает на твою мать обязанность — быть хорошей королевой и в первую очередь, заботиться не о себе, а об аквитанцах, как о своих детях. К тебе тоже относятся с благоговением. И когда придет время, ты возьмешь на себя обязанность заботиться о своих подданных. А как ты о них будешь заботиться, если ты в первую очередь любишь только одну себя?
— Нет, папа, я и тебя люблю, и маму, и бабушку.
— Этого очень мало, Ваше Высочество! Поэтому, я попрошу королеву, уделять тебе больше внимания, в плане обучения управлению государством. Для тебя это будет намного полезнее, чем играть в куклы в игровой комнате!
— Со мной и так, папа, мало кто играет в куклы. Я, конечно, могу детям придворных приказать играть, но они тогда становятся какими-то деревянными. Боятся, лишний раз, к куклам прикоснуться, даже просто двинуться с места. Только Святослав нормально играет со мной.
— Играл.
— Что, папа?
— С этого дня, он больше не будет играть с тобой в куклы!
Мне стало обидно. Почувствовала, как слезы стали наворачиваться на глаза. Папа смотрел на меня, его лицо смягчилась:
— Хорошо. Он сможет играть, но только в том случае, если ты его попросишь. Именно ПОПРОСИШЬ, Эллия, а не прикажешь. А попросить ты должна его хорошо, что бы он согласился. Сам согласился. Поняла?
— Да. — Тихо ответила я. Великая Богиня! Я буду ЕГО ПРОСИТЬ?!! Он не согласится! Что делать? Надо будет спросить у бабушки!