Наследник Буйного
Шрифт:
Эмир был в комме. Долго. Почти год. Господи, я уже родила Мира за это время. Марат, конечно, ублюдок, но может он и прав... Я бы вряд ли выходила беременность при таком стрессе. А когда Эмир в себя пришёл, у него провалы в памяти были. Ладонь к груди прижимаю, сердце колотится как ненормальное. Столько испытаний. За что? И что теперь делать?
Меня разрывает на мелкие кусочки изнутри.
Два года он потратил на то, чтобы снова вернуться к жизни. Всё вспомнить. Но получается, что не всё? Потому что Эмир, который тогда подорвался, он бы пришёл за своей куклой. Забрал бы. Зубами бы выгрыз из чужих рук.
– Девушка, с вами всё хорошо?
– Ко мне подходит женщина, судя по её лицу выгляжу я не очень. Только сейчас понимаю, что плачу. Рыдаю. Слёзы градом по щекам.
Он пришёл за сыном. Как только узнал, что его... Сразу появился. И от этого осознания страшно становится. Потому что... Потому что теперь я реально боюсь, что он его может у меня забрать. Наследника. Свою плоть и кровь. А я... Я приложение, которое мешается под ногами.
– Всё плохо, - смотрю женщине в глаза, грустно улыбаюсь. Всё очень плохо. Потому что теперь я не могу ненавидеть его так, как ненавидела ещё час назад. Не могу обвинять во всех смертных грехах. Даже в том, что разлюбил обвинить не могу.
– Может, скорую?
– Женщина пугается ещё сильнее. Думает, что у меня болит что-то. Хотя да, болит. Сердце. Но здесь скорая не поможет.
– Не помогут, - отрицательно головой веду. От стены отталкиваюсь и иду вперёд.
Ветер как будто моё настроение улавливает, становится сильнее. А через несколько минут вообще ливень начинается. Люди бегут по улице, прячутся под накрытием. А я, наоборот, вперёд иду. Лицо дождю подставляю. Хочу, чтобы смыл всё это. Забрал. Чтобы мне память стёр. Чтобы я не знала всего этого. Чтобы так больно не было. Потому что я полностью потерянна. Разбитая. И мне снова придётся собирать себя по кусочкам. Потому что Эмира из моей жизни уже не вытолкнешь. Он будет в ней присутствовать всегда. А как с ним существовать дальше рядом я понятия не имею.
Я так и продолжаю идти. Даю волю слезам, дождь всё смывает, и я как будто не плачу. Не считается. Если не видно - не считается.
В таком состоянии я до галереи дохожу. Чисто интуитивно. Ноги сами привели. Место, где я могу выплеснуть свои эмоции. Я так научилась с болью внутри бороться. Выплеснуть всё на холст и выйти отсюда обновлённой. Пустой. Это то, в чём я сейчас нуждаюсь.
Смотрю на часы, у меня есть ещё два часа до того, как детей забирать нужно.
Достаю из мокрой сумочки ключи. Открываю дверь и поднимаюсь на свой этаж. Беру краски, большой холст. Несколько секунд смотрю на пустой холст, а после беру в руки первую баночку с краской. Красную. Яркую. Такую же яркую, как и моя ярость.
Зачем ты вернулся в мою жизнь?!
Глава 14
Я глубоко вздыхаю. Вновь смотрю на себя в зеркало. Я с остервенением стягиваю с себя платья, тряпкой отправляю его на пол.
Усевшись на кровать в белье, я притягиваю к себе колени. Смотрю на хаос в спальне, разбросанные вещи на полу. Да, тёмно-синее платье было не первой жертвой. Судя по всему, не последней. А виноват в этом Буйный. Честно-честно он. Этот подлец несёт вину за всё, что со мной плохое происходит.
Он позвонил сегодня. Назначил встречу. То
– К черту!
– Я подрываюсь. Достаю из шкафа первое, что попадается под руку. Джинсы и тонкую кофту с открытыми плечами. Пойдёт. Я не стану слишком заботиться о том, что надеть на нашу встречу. Тем более что мужчина даже не удосужился рассказать, куда меня поведёт.
Мне нужно быть хитрее него! Осторожнее. Как-то выведать, что Эмир планирует. Отвадить от сына, держать максимально далеко. Или… Или придумать, как натянуть на нас двоих роль "родителей". Чтобы Буйный согласился на посещения раз в год и не тревожил нас.
Я стягиваю волосы в хвост. После распускаю их. От волнения мои пальцы подрагивают. Как вести себя с Эмиром так, чтобы случайно не придушить его при встрече? У меня стресс, нервы, руки совсем не слушаются. Убьют быстрее, чем я решу, что это плохая идея.
От новых сомнений меня отвлекает звонок в дверь. Я проверяю в глазок, что это пришла няня. Ольга Константиновна периодически приходила мне на выручку, когда из-за работы или срочных дел не было с кем оставить детей.
– Ты уходишь? – Сестра ловит меня у выхода. – Ты к нему идёшь, да?
– Катюша скрещивает руки на груди. Она выглядит такой недовольной, что почти сжимаюсь под её взглядом.
Я рассказала сестре всё, что можно. Чтобы успокоить её и поддержать. И могу сказать, что Катюша совсем не рада возвращению Эмира. У неё то же состояние, что и у меня. Рада тому, что Эмир жив. Но вместе с этим до трясучки злиться на него.
– Не ходи к нему, - сестра дует губы. – Пусть убирается, откуда вернулся. Ему прекрасно жилось без нас!
– Катюш…
– Да-да, ты говорила. Он был болен, не помнил. Но как минимум два года у него было, чтобы нас найти.
Знаю, родная. Знаю. И мне нечего возразить сестре, если я сама об этом думаю. Но мне остаётся лишь успокоить её, пообещать, что вернусь скоро.
Из подъезда я выхожу с поднятой головой и надменной усмешкой. Внутри я кипящий вулкан, но Эмиру не покажу своей слабости.
Мужчина уже на месте. Ждёт меня, прислонившись к капоту машину. Он одет в чёрную рубашку и такого же цвета брюки. Непозволительно красивый. На губах – до боли знакомая усмешка. Не могут так выглядеть мертвецы! Будто не в аду его заждались, а сами Боги отправили.
– Опаздываешь, - хмыкает Эмир, небрежно глянув на часы.
– Пунктуальность у меня хромает, - соглашаюсь я. – На твои похороны я тоже опоздала.