Наследник чемпиона
Шрифт:
– Андрей… Как это у тебя получается?..
Мартынов, мазнув цепким взглядом по ограждению, где, как на насесте, расположились ожидающие, вставил в ствол еще один пневматический заряд и поднял дульный срез винтовки чуть выше своего брючного ремня.
Короткий хлопок, больше напоминающий звук попадания боевой пули в живое тело – и с жестяного клоуна в глубине вагончика свалилась шляпа.
– Где моя мягкая игрушка? – поинтересовался Андрей и сунул руку в карман в поисках зажигалки.
Игрушку, обещанную на рекламе, хозяину тира пришлось поискать. Точнее – пришлось
– Что такое? – возмутился Мартынов, принимая на руки крошечного, сшитого из шкурок песца, кролика. – Опилки поднялись в цене?
Однако это был как раз тот случай, когда Маше не нужен был медведь. Прижав к груди песцового кролика, она сама прижалась к Мартынову и пошла рядом. Кажется, кролик – это единственное, что теперь останется после ее мужчины…
Теперь четвертый… Боксер. Дальше можно не продолжать, учитывая тот факт, что он потяжелее Мартынова, помоложе да и, по всей видимости, порезвее.
Толстяк в черно-оранжевой «гавайке» наконец-то «допился». Проследив направление его движения от места стояния и добавив немного логики, Андрей сместил взор резко влево и рассмотрел в глубине кустов три зеленых, «экологически чистых», туалета. Неподалеку расположился киоск по продаже прохладительных напитков, но вряд ли браток катился за новыми полутора литрами подкрашенной воды.
– Машенька, – он указал на три зеленых строения. – Ты подождешь меня пару минут?
Было бы странно, если бы она отказала.
Продавец билетов на этот «аттракцион» сидела с заветренной стороны от них и на некотором расстоянии – очевидно, об экологическом состоянии туалетов можно было поспорить. Есть категория людей, которая глубоко сожалеет о том, что появилась на свет. Этим людям больше ничего в жизни не нужно, они ни о чем не мечтают и ни о чем существенном не думают. Поэтому все в этом мире происходит без их участия. Именно по этой причине тетка с тяжелым лицом не заметила, как в кабинку туалета, за использование которой был приобретен один билет, заскочили двое.
Заскочили, потому что Мартынов, коротко взмахнув рукой, впечатал свой тяжелый локоть толстяку между лопатками. Кабинка не захлопнулась, потому что на двоих амбалов такие помещения не рассчитаны. Мартынову пришлось еще четырежды удерживать дверцу, чтобы она не распахнулась настежь.
Толстяк не мог ни сесть, ни упасть. У него уже страшно гудела голова, перед глазами возникали и расплывались в разные стороны бордовые, с мраморным оттенком круги, и ему вспоминались слова мамы – нейрохирурга городской больницы: когда тошнит, кружится голова и хочется сначала сесть, а потом – лечь, это – сотрясение мозга, сынок.
Мартынов бил вполсилы, ибо ему нужен был человек, который в состоянии говорить, но уже не в состоянии звать на помощь. Бровь толстяка «поплыла», и кровь скупыми ручейками заторопилась впитаться в воротник рубашки
– Я спрошу всего один раз и, если сочту ответ ложью, сделаю тебе очень больно, – быстро проговорил Мартынов и достал из кармана ключи от машины. – После спрошу еще раз, и если пойму, что ты ничего не понял, сделаю тебя инвалидом. От кого вы и зачем меня ждете?
– Гул… – прыснув на американца кровью с пухлых губ, выдавил толстяк. – Он послал «пропасти», завезти за город и дожидаться его…
– Зачем?
– Брат, клянусь, я не знаю…
– А те трое знают?
– Нет, брат, клянусь, они тоже…
Мартынов поверил. Этому «пехотинцу» такой человек, как Гулько, точно ничего путного не объяснит. Скажет именно так, как есть сейчас: «пропасти – завезти – дожидаться».
Вспомнив о давлении, которое, судя по всему, уже начало подниматься, Андрей поймал свое движение, которое обязательно должно было закончиться ударом головы в нос толстяку, сменил решение и сработал рукой. Голова гульковского посланца гулко ударилась о металлическую стену, и глаза в ней потеряли цвет. Вложив в удар всю силу, Мартынов сверху вниз ударил по челюсти. Хруст…
Трое по-прежнему сидели на ограждении, значит, дерзкий демарш Мартынова никто не заметил. Выбрав направление, следовать по которому можно было без опаски быть обнаруженным, он подошел к Маше и мягко взял руками за талию. Перепуганная, она резко крутнулась на месте и сверкнула глазами. Одна половина мозга Андрея уже работала по плану, а вторая, несмотря на ситуацию, отметила тот факт, что у этой чудной женщины уже давно не было мужчин. Значит, в постели она не лгала. Интересно, если за эти годы нормальной жизни она не смогла найти порядочного, подходящего ей человека, то неужели все так плохо в этой стране? Так плохо, что из всех имеющихся кандидатов она приняла того, кто прилетел на две недели из Америки, имея за плечами сроки?
– Малыш, ты умеешь водить машину?
Малыш?..
Ее глаза снова стали бездонными. Так ее называл отец до тех пор, пока не покинул этот мир. Сейчас она снова слышит это слово, но уже с новым для себя оттенком.
– У меня в гараже папина машина стоит, я на ней иногда выезжаю. А почему ты спросил?
– Потому что сейчас ты сядешь в машину и уедешь от этого места. Через час-полтора я подъеду к центральному входу в гостиницу «Центральная». Смешно сказал? Вот ключи, а времени у тебя ровно одна минута после того, как перед нашей машиной начнут происходить аномальные вещи. Но, что бы ни происходило на твоих глазах, не удивляйся и не пугайся. Резко бери с места и езжай в город. Задержишься хоть на секунду – у нас появится куча неприятностей.