Наследник для медведя
Шрифт:
33
Его взгляд застыл, губы неприязненно поникли уголками, но стоял по вытяжке, надменно вздернув подбородок:
— Я все равно тебя достану, Рэм.
— Печально наблюдать за людьми, у которых нет достойных целей в жизни, — процедил жестко, испытывая старика взглядом.
— Работать на благо людей — подлинная ценность, — парировал он. — Жаль, тебе недоступна.
Я только презрительно оскалился и дернул ручку двери машины. Мобильный на парпризе как раз транслировал входящий, и я поспешил ответить.
— Рэм, —
— Я на границе. Дай трубку Сезару.
— С тобой все в порядке?
А я и забыл, что эта женщина так и не научилась мне подчиняться. Даже не так — она и не начинала учиться.
— Со мной все нормально. — Необходимость успокоить ее вызвала улыбку. — Келлер только что отчалил. Я тебе все расскажу. Дай Сезара.
Послышался шорох, и я услышал голос друга.
— Давайте к посту. Жду вас тут.
— Понял тебя. Едем.
Денвер проснулся и закуксился, пришлось взять его к себе, и теперь он с интересом смотрел в окно, сидя у меня на руках. Сезар мчал в рамках дозволенного, но уже без оглядки. Видимо, то, чего они опасались, уже произошло. Но меня это не успокаивало. Стоило представить, что с Рэмом что-то случилось, меня коротило. Я лихорадочно соображала, как и где меня подсадил на крючок Келлер и какие у него слабые стороны. Этот сукин сын не мог быть неуязвимым…
Но когда Рэм, наконец, ответил, больше ни о чем не могла думать.
С площадки, где нас ждал Рэм, открывался вид на неизведанную сторону — далеко внизу колыхалось зеленое море, а на горизонте величественно застыла горная цепь с заснеженными вершинами. Рэм открыл дверь и подхватил Денвера на руки. Я вышла из машины и обняла себя руками — по площадке гулял прохладный ветер.
Пока мужчины говорили, мой взгляд притягивали горы на горизонте. Как и многие люди, я не выезжала за границу… никогда. На территорию оборотней никто не совался просто ради прогулки. Между городами люди передвигались только по воздуху. А по наземным трассам ездили только по спецпропускам и по строго регламентированным причинам.
Я стояла и вслушивалась в звон собственных нервов.
— Вика, поехали, — выдернул его голос из ступора. Рэм уже усадил Денвера в кресло на заднем сиденье, Сезар вернулся в свою машину, а меня ждали в другой. — Ты как? — пристально глянул на меня, когда я пристегивалась неуверенными движениями.
— Испугалась, — глянула на него. И решила, что стоит попробовать говорить правду до конца: — Нервничаю. Сильно.
— Я же говорил — не стоит.
— Я помню. А еще ты обещал рассказать, что произошло.
Он выкрутил руль и плавно тронул машину со стоянки.
— Келлер сказал, что у него запрет матери на вывоз ребенка.
— Матери?! — воскликнула я. — Так она жива?
— Не знаю. Но он не знал, что я в курсе, чей это ребенок.
— И? — не спускала взгляда с его напряженного профиля.
— И все. Конфликт оказался исчерпан.
— Но ты так не думаешь, — заметила я.
— Он угрожал, да, — глянул на меня
А я завороженно уставилась на лес у самой дороги и полотно с желтым разделителем… Как моя жизнь — до и после.
— Эй…
Вздрогнула, когда мою ледяную ладонь сжала его горячая.
— Ты в моем мире, — пристально посмотрел на меня он. — Тебе нечего бояться. Просто… будь…со мной.
Стоило неуверенно кивнуть, его ладонь исчезла, оставляя тепло.
И снова он не просил меня отдаваться с потрохами, просто быть рядом.
Сезар уже скрылся за изгибом дороги. Рэм надавил на педаль, и я задержала дыхание. Он чуть приоткрыл форточку, и легкие наполнило непривычными запахами. Города будто и не существовало, а с обеих сторон дороги стеной встал лес. Говорили, он не был опасен когда-то, когда мы жили на этих землях. Но даже в самых древних моих генах не хранилось этой памяти. Пейзаж был однообразен и устрашающ. В глубине деревьев сгущался таинственный полумрак, казавшийся обманчиво безмолвным. Неожиданно восприятие мужчины, для которого этот неизведанный мир — дом, неуловимо изменилось. Я скосила на него взгляд и всмотрелась в черты, мысленно стыкуя его со своим восприятием мира. Пожалуй, здесь я быстрее залезу ему на колени в поисках надежной поддержки…
Захотелось устроиться уютней, и я скинула кроссовки и скрутилась на большом сиденье, устраиваясь с комфортом.
— Знаешь, если бы мы поговорили сразу, было бы проще… Я имею в виду в начале знакомства, вместо твоих приказов и угроз.
— Мы пытались, кажется, — не отрывал он взгляда от дороги.
— Мне звонил Келлер.
— Я знаю, он звонил при мне.
Разговор не клеился. Вернее, я не говорила того, что следовало.
— Ты был прав, Рэм, — сделала новую попытку.
Он бросил на меня короткий взгляд и вернулся к дороге.
— Келлер опасен, — продолжала я неуверенно. — Я боюсь, что его угрозы не пустые…
Хотелось добавить, что боюсь и за него, но слова так и не сорвались с губ.
— Вика, я живу в этих угрозах постоянно, — спокойно заметил он.
— Мне жаль.
На этот раз его взгляд был более долгим — пустая прямая дорога позволяла. Да, я помнила, с чего мы начали — с признания в моей ненависти к таким, как он, и страхе. Я ведь изучала их как вероятную угрозу. Мне было интересно понимать тех, кого нужно бояться. И теперь жалела об этом.
— И давно? — задал он резонный вопрос.
— Наверное, с тех пор, как просила у тебя прощения.
— Поразительные перемены, не находишь? — довольно усмехался он, вернув взгляд на дорогу.
— Согласна. Никогда бы не подумала, — пожала плечами.
— Что таких, как я, можно жалеть?
— Да. Я боялась вас. И тебя.
— Ты и сейчас боишься.
— Так заметно?
— Очень. Дрожишь, как заяц. Но в моем мире так нельзя. Особенно перед теми, с кем сегодня встретишься. Животные чувствуют страх. А мы чувствуем ярче.