Наследник для нелюбимого альфы
Шрифт:
Наверное, просто мои гормоны сошли с ума. Иного объяснения моей новообретенной тахикардии у меня нет.
– Ты голодна? Устала? Хочешь отдохнуть? – спросил Марк, взяв на руки Симу и передав её мне. Кошка спокойно уселась у меня на руках и начала вылизываться. Я почесала её за ухом, и она послушно муркнула. Что же, хотя бы проблем, может быть, с ней не будет.
– Нет, – я покачала головой, – Думаю, надо поговорить, чтобы больше не было… ммм, скажем так, столкновений интересов. Нам нужен компромисс и план. Всё же, у
Марк кивнул, мы сели на диван, и он сказал:
– Что же, тогда я начну. Мне хочется, чтобы мой ребёнок ни в чём не нуждался, а так же, он должен быть рядом со мной. Жить со мной в одном доме. И это не прихоть, если что, – он сказал это, видимо, увидев недовольство на моём лице. – Ему будет некомфортно жить вдали от родителя с сущностью. Такие ситуации часто случаются, когда молодые оборотни не следят за тем, кто от них рожает. И, поверь, я не хочу, чтобы повзрослев, наша дочь или наш сын торчал по пять часов в неделю у психотерапевта.
Я вздрогнула, представив себе картину: взрослый парень сидит у оборотня-психолога на приёме и рассказывает о том, как ему неловко выть при маме…
– Я хочу, чтобы мой ребёнок рос в такой среде, в которой хорошо расти маленькому оборотню, – я старалась говорить как можно более сдержанно, – Но при этом я – его мать, и я человек. Наверное, я много не знаю, но, мне кажется, мать нужна и оборотнятам тоже…
– Даже больше, чем ты можешь себе представить, – усмехнулся Марк. – Это я и пытаюсь тебе объяснить. Я хочу, чтобы ты жила со мной.
Что-то такое я себе представляла и придумала уже тысячу вариантов того, как ему отказать, вот только теперь его доводы оспорить не только не получалось, но и не хотелось.
Как я могу оспорить счастье своего ребёнка, в конце концов? Если обычному человеческому ребёнку необходима полная семья хотя бы в социальном плане, то у маленького оборотня эта необходимость и физическая.
Оля говорила, что маленькие дети оборотней, а особенно альфы, очень привязаны к обоим родителям, но мне казалось, что она говорила о психологическом факторе. Сейчас я вспомнила, как Тёма постоянно стремился оказаться как можно ближе к маме или папе, и поняла, что тут всё намного сложнее.
– Я… не знаю. Обязательно сейчас так должно быть. Пока ребёнок ещё не родился?
Марк нахмурился. Ему явно было не по душе то, что я спорила, но просто так сдаваться в этом вопросе мне не хотелось. Мне нужно было время. По сути, мы с Марком не знаем друг друга, общение смс-ками и по телефону дало лишь иллюзию того, что мы с ним… друзья, вроде как. Я никогда не думала, что окажусь в такой ситуации, когда отец моего ребёнка будет для меня почти никем. Но, так получилось, и что-то нужно с этим делать. Вот только что?
Мужчина будто бы прочёл мои мысли:
– Я думаю, нам надо привыкнуть друг к другу. Хотя бы попытаться. Если мы окажемся несовместимы до такой
О, да! Всё вообще не плохо! Я о нём знаю только то, что секс с ним – это улёт, он альфа стаи оборотней и отец моего будущего ребёнка. Ну, и брат моей лучшей подруги. Звучит, конечно, неплохо, но это не говорит мне вообще ни о чём. Да, он неплохой… оборотень, он защищал меня и ребёнка, но достаточно ли этого всего для того, чтобы я начала испытывать те чувства, которые во мне сейчас бурлят?
Я ведь в него влюбляюсь, кажется. А для этого ведь нужно время, проведённое вместе и так далее… В общем, я запуталась. Хотелось назвать ошибкой ту ночь, которую мы с ним провели, но тогда получится, что и ребёнок мой – ошибка, а это не так.
– Да… не плохо. Я думаю, мы можем стать друзьями, – последнее слово произнести оказалось трудно, потому что другом я считала Лизу, может быть, Олю, а с Марком мне хотелось других отношений. Но я не могу навязывать себя ему только из-за ребёнка.
Короче говоря, я – редкостная дура. И не знаю, что с этим делать.
Глава 15. Марк.
После того, как я несколько месяцев методично вычищал всех приспешников Мелихова, и всех желающих отомстить за его смерть, мне казалось, что хуже уже ничего не будет.
Но, увы, я ошибался.
Мира заставляла меня терять самообладание. Внешне это не было заметно, особенно для неё, но всё-таки я терялся. Я не знал, какое решение принять, и это меня убивало. Обычно я действовал чётко и быстро, потому что знал, как следует поступить.
Тут же я мог лишь теряться в догадках. Мира просила её отпустить, но при этом не выглядела несчастной, вроде бы, рядом со мной. Мне хотелось оставить её в своём доме, хотелось, чтобы она ко мне привыкла… Хотелось даже, чтобы она начала ко мне что-то чувствовать. То же, что я к ней чувствую. Не знаю, любовь ли это, я точно в этом не разбираюсь, но я хотел её защищать, хотел обнимать её, целовать… и просто хотел. Хотел узнать её ближе, хотел помочь ей воплотить в жизнь её мечты.
Много, наверное, хотел.
Чего я точно не хотел, так это заставлять её. Я уже совершил ошибку однажды, больше этого делать я не собираюсь.
Но у меня, вроде бы, получалось её уговаривать. И это было очень даже неплохо…
Мира осталась. Она выбрала комнату рядом с моей, но не ту, в которой в прошлый раз её обстреливали, а другую. Её окна выходили не в лес, так, наверное, получалось безопаснее.
За ней осталась прикреплена охрана. Но я её об этом предупредил и, вроде бы, простеста не встретил. Ей вернули сумку, из которой, к счастью, ничего и не пропало, добавилось лишь: я положил туда свою карту, и, пусть Мира пыталась сопротивляться, мне удалось кое-как уговорить её не тратить свои деньги.