Наследник древней силы

Amazerak

Я послушался и втопил на полную. Вероника стояла рядом, ухватившись за лобовое стекло, и ветер развевал её длинные каштановые волосы.

— Мне нравится плыть куда-нибудь, — крикнула она сквозь шум ветра. — Нравится, когда вокруг вода. Ты когда-нибудь плавал на яхте в открытом море?

— Я не был на море, — ответил я.

— Эх ты! Как такое можно упустить? А, ну да, тебя же слуги воспитывали. А мы каждое лето летаем. В основном в Турцию или Иран — там у деда и отца есть виллы на берегу. А я хочу в Японии побывать или ещё где-нибудь на востоке,

или вообще в Америке. Мы же поедем в Японию, когда поженимся?

— Не знаю, — ответил я, подумав о том, что Вероника слишком сильно торопит события. — Как получится.

— А что тут сложного? Неужели денег на небольшое путешествие не наскребёшь? В любом случае, у моей семьи есть средства. Правда, мне дед в этом году запретил ездить на море. Эх, а ведь эта проблема могла так просто решиться!

— Хотела, чтобы я убил деда, потому что он тебе на море не разрешил ехать? — рассмеялся я.

— Нет, потому что он — старый мудак.

— Вот тут я полностью с тобой согласен.

— Но с тобой меня родители точно отпустят. Особенно, если мы будем помолвлены.

Я промолчал

— Интересно, а почему ты не ответил согласием, когда мой папаша предложил нас обвенчать? — спросила Вероника. — У тебя есть кто-то ещё? — она повернулась и пристально посмотрела на меня поверх чёрных очков.

— Это серьёзный вопрос, — я замедлил скорость, а потом и вовсе заглушил мотор, позволив катеру плыть по инерции. — Если хочешь, можем поговорить об этом. Только без обид, ладно? Мы оба — взрослые люди, должны понимать.

Вероника подняла очки на лоб, уселась в соседнее кресло и, скрестив руки на груди, напряжённо уставилась на меня:

— В чём дело? Ты не хочешь помолвки?

— Просто я мало что решаю, — я повернулся к Веронике. — Как решит род, так и будет. Ты же знаешь, как это происходит. Кто меня спросит? Извини, но не могу обещать, что мы поженимся. Всё зависит от того, как рассудят мои родственники.

Я решил немного приврать, чтобы Вероника была готова к отказу и не таила на меня обиду. В конце концов, она и сама должна понимать, как делаются подобные дела и сколь мало тут зависит от нашего личного желания.

Вероника посмотрела куда-то вдаль, а потом хмыкнула и пожала плечами:

— Ну и ладно. Если честно, мне плевать, что они там нарешают. Мы же в любом случае можем встречаться, да?

И тут я понял, что иду по краю. Отказывать Веронике не хотелось и не только потому, что чертовски сложно отказать красивой девушке, когда та сама делает подобное предложение. Не стоило заранее сжигать мосты и портить отношения. Я пока не знал, с кем свяжу свою судьбу. До моего двадцатилетия оставалось несколько месяцев, и за это время всё могло поменяться десять раз. И Вероника, и Ксения имели равные шансы оказаться в роли моей старшей жены, и требовалось сохранить хорошие отношения с ними обеими. А отношения с Борецкими и подавно ухудшать не стоило, ведь кто знает, что вычудит Вероника, если я ей откажу? В общем, причин для этого я не нашёл.

— Э… Да, можем, —

ответил я, после секундного раздумья.

— Что-то твой ответ звучит слишком неуверенно, — Вероника прищурилась, сканируя меня взглядом.

— Не ожидал, что заговоришь сейчас об этом. Да, конечно, мы можем встречаться. Но предупреждаю заранее: часто проводить время у нас с тобой не получится. Мне надо разбираться с наследством и подумать о поступлении в академию.

— Ну вот, другой разговор, — Вероника торжествующе улыбнулась. — Тогда я тебя прощаю за прошлый раз. Всё, хватит болтовни, поехали в Борисово. Только не на сам пляж. Рядом есть красивое место. Я покажу, где остановиться.

Я завёл мотор, и катер снова помчал вперёд.

— Так что в тот раз случилось? — спросила Вероника. — Ты говорил, у тебя были неприятности?

— Не у меня. У дружинников, которых послал твой дед поговорить со мной. Они решили поучить меня с помощью кулаков, а получилось наоборот. Тогда они поехали на мою старую квартиру и избили сводную сестру.

— Бедняжка. Ей сильно досталось?

— Да. Переломы до сих пор до конца не срослись, но она уже идёт на поправку.

— Мне, правда, жаль. Но ты же сам знаешь, какая сволочь мой дед. А ты со мной разговаривал так, как будто я во всём виновата.

— Наверное, я действительно был слишком резок. Но я тогда был очень расстроен случившимся.

Вскоре Вероника велела подплывать к берегу. Место тут действительно оказалось красивым: на берегу возвышался скальный выступ, поросший лесом, а в озеро выдавалась коса, образуя бухту. Пляж находился левее, достаточно далеко от нас, и из бухты мы его не видели, да и народа тут почти не было, если не считать устроившейся под деревьями компании, которая жарила шашлык и нам не мешала. Правее начинались чьи-то очередные владения.

Вода прогрелась плохо за эти дни, но мы всё равно искупались, а потом лежали на носу катера, загорали под палящими лучами солнца и трепались о всякой ерунде. Вероника посчитала, что мы должны узнать друг друга получше, и стала рассказывать о том, в каких странах ей довелось побывать, начиная лет эдак с семи. Оказалось, у неё даже мечта есть: Вероника хотела отправиться в путешествие через океан на парусной яхте. Ей очень нравились парусные яхты и корабли, и она даже подумывала заняться яхтенным спортом… когда-нибудь потом, после окончания академии.

Мне же рассказывать было нечего, но Вероника не так уж стремилась узнать о моей жизни, а потому я играл роль благодарного слушателя, лёжа на пузе и глядя на волны, что бились о корпус нашего судёнышка.

Время близилось к девяти, когда Вероника вдруг заявила:

— Всё, я проголодалась. Тут неподалёку есть ресторанчик. Поехали туда.

Я тоже хотел есть. Четыре часа на свежем воздухе и купание спровоцировали зверский аппетит. Да и солнце начинало клониться к закату, и тень от скального выступа неумолимо приближалась к дрейфующему на волнах катеру. Это значило, скоро захолодает.