Наследник Древних
Шрифт:
— Я тебя услышал, Чара.
На некоторое время воцарилась тишина. Вроде бы встретились мать и сын, а поговорить не о чем. Точнее, темы имеются и их много, но с чего начать мы не знали.
— Ладно, — я нарушил молчание, — про демонов, богов и другие угрозы поговорим в другой раз. Дай книгу.
— Держи, — Чара протянула мне хранилище бесценных знаний.
Книга перекочевала в мои руки, и я задал следующий вопрос:
— А что насчет схронов Вайда и подземных ходов?
— Схроны под землей. Очень глубоко. Настолько, что туда даже гномы не добрались. А на изучение подземных лабиринтов нужно время. Ты готов потратить несколько недель на путешествие по подземным уровням?
— Нет. По крайней мере, не сейчас.
— Вот видишь, — ведьма улыбнулась. — Времени у тебя нет, и этот вопрос отпадает сам собой.
Главная драгоценность
— Скажи, а я могу открыть портал в родной мир Вольгаста?
Оборотень находился рядом. Он слышал нас и на миг я почувствовал его внутреннее волнение. Волк ждал ответа ведьмы больше меня, и это понятно, поскольку оборотень мечтал попасть домой, пусть даже там прошли столетия.
— Можно, но тебе не хватит сил, — ответила Чара. — Этот портал запечатан крепко, и ты сможешь открыть его только после вызволения народа Вайда из подземной темницы.
— А про опасности в иных мирах можешь рассказать подробнее?
— Могу, — она встала. — Однако не здесь и не сейчас. Время моего пребывания на поверхности ограничено. Читай книгу, которую получил, там много полезной информации.
— Когда мы встретимся в следующий раз?
— А ты этого хочешь?
В этот момент я подумал о том, а не сказать ли ведьме, что скоро она станет бабушкой. Однако сразу же прогнал эту мысль. Не стоит. Кто ее знает, что у нее в голове. Нет между нами доверия, поэтому лучше промолчать, и на ее вопрос я ответил коротко:
— Честно говоря, не очень.
— Я так и думала, — она улыбнулась, сделала шаг в сторону и исчезла.
Сразу же рядом появился оборотень, и я его спросил:
— Ты все слышал?
«Да», — прилетел мысленный ответ.
— Тогда уходим. Сейчас в Койран. Встретим мастера Герикэ и отправимся в Вирбург.
Открыв свой пространственный портал, с книгой подмышкой, я шагнул в него, а Вольгаст последовал за мной.
Глава 16
Эраций Раен, царь Великой Мореи, сидел за столом в своем кабинете. Как обычно, у него было много дел, но желания за что-то браться у повелителя миллионов людей не было. И причина апатии простая — он устал. Минувший год, впрочем, как и предыдущие годы его правления, был тяжелым. Война в Рубайяте отнимала много сил и, несмотря на то, что официально она закончилась победой морейцев, боевые действия на территории новой провинции царства и в приграничных землях не прекращались. Продолжали гореть города и поселки, погибали люди, и врагов становилось все больше. Потому что за спинами королей, герцогов, графов и баронов стояли давние недруги морейцев, эльфы, гномы и некроманты, которые понимали, что выбор невелик. Либо они уничтожат морейцев, либо будут уничтожены сами. Третьего не дано.
«Правильно ли я поступил, развязав войну? — спросил себя царь, кинув взгляд в окно, за которым падал снег, и сразу же ответил: — Правильно, ведь у меня все равно не было иного выхода».
Поднявшись, царь подошел к стене, на которой висела большая карта материка, и его взгляд заскользил по ней, иногда останавливаясь на красных и синих флажках, которыми были обозначены подразделения морейской армии и вражеские отряды.
Хартосса, пограничная северная провинция, слабо населенная, но чрезвычайно богатая. Серебряные рудники этого региона давали хорошую прибыль царской казне, и потому Хартосса прикрывалась Отдельным Северным корпусом полковника Тима Байлахо. Сил у него относительно немного, всего два регулярных полка, десять пограничных отрядов, объединенные в пять рот местные следопыты, небольшие группы фридлозе и батальон морской пехоты Северной флотилии. А противник выставил против него наемные отряды из Королевства Райно, эльфийских диверсантов и гномов. Причем прямого боя вражеские войска не принимали и атаковали морейцев с территории Рунгии. Они пробирались через границу и били исподтишка, сжигали деревни и рудничные городки, а людей уводили в рабство. А король Альфонсо Третий утверждал, что не имеет к этому никакого отношения. Лжец! Именно он стоял за нападениями на морейское пограничье, снабжал диверсантов припасами, проводниками, лошадьми и оружием. Однако доказать это было нельзя и Эраций не собирался никому и ничего доказывать. Он понимал, что Альфонсо боится расширения морейцев и пытается пусть не остановить, то хотя бы притормозить экспансию соседей. Этого царю хватало, и он приказывал своим воинам ограничиться обороной, ибо переходить
«Ничего, — промелькнула у царя мысль, и он усмехнулся, — настанет срок и Райно тоже станет нашим. А короля Альфонсо приведут ко мне в цепях, и он ответит за все. За убийства морейцев, во время развала империи, за нападения на наши земли, за диверсии и за сожженные поселки. Всему свой черед и возмездие неизбежно, ведь мы сильнее и правда на нашей стороне».
Взгляд царя опустился ниже.
Партания, одна из старейших провинций царства, житница государства. Именно отсюда в войска поступали почти все лошади и продовольствие. Оставлять Партанию без охраны тоже нельзя, и провинцию оберегал Отдельный Северо — Восточный корпус генерала Имая Ортуса. Это три полка, двенадцать пограничных отрядов и дворянские конные дружины. Сил у генерала Ортуса было больше, чем у северного соседа, но воевал он гораздо меньше. Рыцари короля Райно постоянно крутились вдоль границы и проводили демонстративную подготовку к нападению. Однако атаковать морейцев не решались, ибо это сразу вызвало бы объявление войны.
Рубайят, новое приобретение Великой Мореи. В ходе летне — осенней военной кампании царские легионы уничтожили войска противника, захватили его столицу, и теперь бывшее королевство находилось в полной власти завоевателей. Города, поселки, рудники, дороги, мануфактуры и мастерские, стада и фермы, поля и лесопилки, реки и озера, а так же люди. Все это бралось царскими чиновниками на учет, ставилось на баланс и продавалось всем, кто был готов платить звонкой монетой и переехать на новое местожительства. Морейцы, которых во время развала империи уничтожали без всякой жалости и едва не сбросили в океан, забыли про гуманизм. Предки совершили ошибку, поставив коренное население вровень с собой и пытаясь привить неблагодарным дикарям свои ценности, мораль и законы. Поэтому они поплатились за доверчивость жизнями, а потомки все помнили и относились к жителям Рубайята, словно к скотине. Хотя, по сравнению с королевскими чиновниками, местными феодалами и вампирами, они действовали достаточно мягко, и простой народ, забитые сервы, встречал морейцев, словно освободителей.
Однако, несмотря на это, царские военачальники не расслаблялись и поселенцев из Южной Мореи, Саргая и Партании, которые ехали на новые земли, оберегали сразу три армии. Первая Северная армия генерала Алана Беркудо, в составе трех легионов. Вторая Восточная армия генерала Дамиана Ликантэ, который после отставки князя Айрика Раена вновь стал командармом. И у него было пять неполных легионов. Именно его армия понесла самые большие потери при захвате Рубайята и все новобранцы отправлялись к нему. Ну и Третья Юго — Восточная армия генерала Валента Хамаддино из четырех легионов. Общая численность царских войск в Рубайяте, включая подразделения добровольцев, наемников и особые батальоны «черных клинков», составляла пятьдесят две тысячи человек. Внушительная сила. Но Эраций Раен считал, что этого недостаточно.
На территории Рубайята все еще прятались группы хедов и вампиров, диверсанты и партизаны. Для их уничтожения приходилось постоянно отвлекать полки регулярной армии и батальоны карателей. А вдоль границ в это самое время кипели полноценные сражения с недобитками и отрядами из Басконды, Несковии, Накко, Баира, Тирио и Эльссарии. Поэтому царские войска продолжали нести потери, никак не могли довести штаты легионов до положенной численности и отойти в тыл для отдыха. Слишком велика была опасность вражеских прорывов, и по количеству воинов противник превосходил морейцев, которые держались за счет своей выучки, боевых магов и организации.
Царь опустил голову еще ниже и его взор сместился на провинцию Саргай. Она граничила с Королевством Накко, очередным недружественным государством, и охранялась Отдельным Южным корпусом генерала Бруно Тасвира и кораблями Западной флотилии. Силы его корпуса были незначительны. Всего два регулярных полка, девять отрядов пограничной стражи и ополчение городов. Плюс к этому два батальона морской пехоты, роты наемников и «черных клинков». Однако этого хватало, чтобы прикрывать границы. Тем более что в тылу Южного Корпуса находились три легиона Центральной армии, бывшей Резервной, под командованием прославленного генерала Ингвара Хаголаза, который поднялся из низов и смог занять достойное место в армейской иерархии. Кстати, он был не только командармом, а еще и воспитателем, поскольку в его армии на должности корнета находился наследник престола, тринадцатилетний принц Кассий.