Наследник на его условиях. Книга 1
Шрифт:
Но мне бы очень хотелось, чтобы у моей дочери или сына был отец, чтобы Зен ухаживал и возился с ним или ней, как сейчас с Леей. Ребенок вправе получить любовь от обоих родителей.
На языке так и вертится вопрос, в чем причина подобной категоричности, но когда собираюсь озвучить свои соображения, Зену приходит сообщение на телефон. Он поднимается на ноги, оставив Лею в постели.
— Врач приехал. Пойду открою.
Ненавижу такое состояние. Как будто наизнанку выворачивает от боли. Еще эта непонятно откуда взявшаяся эмоциональность… Разыгравшиеся
Педиатр осматривает Лею. Выписывает ей лечение. Малышка немного простудилась, но ничего ужасного нет. Зен провожает врача и берет Лею на руки.
— Мы к себе. Вира сейчас приедет, а ты отдохни. Если захочешь и будут силы, то вечером поговорим.
Я бы с радостью. Но с такой головной болью и отсутствием сил об этом пока не может быть и речи.
Спустя минуту я остаюсь одна. Заказываю еду в номер и через силу ем. Аппетита нет. Созваниваюсь с Михайловой и спрашиваю, что можно принять, чтобы уменьшить боль, потому что холодные компрессы не помогают. Лекарство, которое она называет, есть в моей аптечке. Я принимаю таблетку и ложусь спать. Это то, что мне сейчас необходимо. В таком состоянии я максимально спокойна и ни одна мысль меня не тревожит.
Просыпаюсь, когда за окном уже сумерки и кто-то стучит в дверь.
Распахиваю ее и вижу огромный букет роз, который скрывает лицо моего гостя. Сначала я думаю, что это Насиб не оставляет попыток расположить к себе, а потом я вижу Дамианиса.
— Обычно я не дарю женщинам цветы. За исключением своей дочери.
Первый мой порыв бросить букет ему в лицо и захлопнуть дверь перед его носом. Но вместо этого складываю руки на груди и смотрю на Зена, который продолжает:
— Но с тобой все иначе. Впустишь?
23 глава
Сомнения в правильности совершенного поступка настигают меня сразу же после того, как я впускаю Зена на свою территорию. Дамианис проходит уверенным шагом в гостиную, останавливается у стола и кладет цветы рядом с вазой, в которой красуется букет от Насиба.
Раньше я приходила в восторг, когда мне дарили цветы, а сейчас хорошее настроение мне поднимает лишь отсутствие тревог и мои размеренные, спокойные будни. Ни того ни другого в последнее время в наличии нет. Только стрессы и бесконечное движение. И если так дальше пойдет, то это сигнал к тому, что пришла пора опять что-то менять в своей жизни. Возможно даже кардинально. Как однажды случилось с моим браком и его последующим расторжением.
Зен поворачивается и пробегается по мне взглядом. После которого захлестывает новая волна сомнений. В глазах Зена желание и мы с ним сейчас наедине. На мне тонкая и помятая ночнушка от долгого сна, я расслабленная и мечтаю оказаться в постели. И, судя по тому, как бегут мурашки по телу после разглядываний Дамианиса, я не прочь вернуться туда вместе с ним.
Что всё-таки происходит? Ещё вчера я приходила в ужас от услышанного о прерывании беременности, а сейчас воспринимаю эти слова не так драматично.
— Даша,
Зен намекает, что у него одновременно было несколько женщин и отношение к ним у него потребительское?
— Это из-за уходы твоей жены? — решаюсь уточнить.
— С любовницами у меня было все оговорено на берегу, они подписывали со мной контракт, — оставляет меня без ответа. — Ничего серьезного. Ноль проблем и столько же обязательств. Домой я никого не приводил, чтобы не травмировать психику дочери. Попытки меня женить на себе у женщин безусловно появлялись, но в итоге ничем не заканчивались.
— Они беременели от тебя и ты отправлял их на аборт?
— Я не начинал отношения без обсуждения нюансов. Кира росла сложным подростком, хоть и талантливым. Правда, свою тягу к знаниям она направила не в то русло. Я поздно обратил на это внимание. У дочери своенравный, ревностный и эгоистичный характер. Она показала его во всей своей красе в шестнадцать, связавшись с плохой компанией и создав мне кучу проблем. Было непросто следить за подростком и совмещать бизнес.
— Ты пришел поговорить о своей дочери? — чувствую, как опять начинаю заводиться.
Все, что меня интересует про Киру — ее диагноз и передается ли он наследственно. Это одна из версий, почему Дамианис так категоричен в отношении собственных детей. Ну или это что-то очень личное и травмирующее, связанное с его женой. Не мужчина, а ходячая загадка.
— Обсуждать проблемы дочери — последнее, о чем я люблю говорить. Но с тобой считаю необходимым объясниться. Ты умная, самодостаточная, тебе не нужны мои деньги. Если бы я хотел ребенка, то выбрал бы тебя в качестве его матери.
Чуть не выкрикиваю Зену в лицо, что уже беременна, но прикусываю язык, наблюдая, как Дамианис начинает медленно приближается.
Из его уст это ведь весомое заявление, что он видит меня матерью своего ребенка? Я бы даже сказала, поворотное и противоположное тому, что услышала вчера. Если бы не одно «но». В действительности Зен не хочет детей. За столько времени он не изменил своего решения, не факт, что изменит и потом. Как это отразится на мне и на моем малыше?
— В чем дело? Ты боишься меня? — спрашивает он, приблизившись.
Наверное, себя я боюсь больше. Особенно своей реакции на этого человека. До Зена я смотрела на мужчин и понимала, что ни один не может меня ранить больше, чем бывший муж. А сейчас, вероятно, может. И это пугает. В среднем женщине необходимо несколько месяцев, чтобы пережить развод. Мне было очень больно и на тот момент я была уверена, что больше ни за что не подпущу к себе ни одного мужчину, не влюблюсь, не начну испытывать глубокую симпатию и не доверюсь, чтобы не переживать той агонии, которую ощущала.