Наследник на его условиях. Книга 2
Шрифт:
— Постой… — Вдруг накрывает пониманием, из-за кого я опять лишаюсь с таким трудом обретенной стабильности. — Это Дамианис тебе приказал?
— Я сказал, ты отстранена, — холодно повторяет Оскар.
Даже не верится, что грек решил снова испортить мне жизнь. Но за что? Сколько можно вытирать об меня ноги? Он мне за что-то мстит?
— Я хочу знать подробности, — настаиваю.
— Меня поставили перед фактом, что работать с тобой не будут. Вплоть до неподписания контракта. Может, у тебя с Зеном какие-то личные счеты?
Я чувствую
— Неужели ты так легко принял решение о моем отстранении?
— Это бизнес, Да-ша. Либо ты, либо тебя. Не знаю, что у вас с греками произошло и почему они так категорично настроены против тебя, но проблемы мне не нужны. Зен согласен подписать контракт уже сегодня, но с условием, что ты будешь отстранена от работы. Я не готов нести убытки, извини.
Какой-то плохой сон… Щипаю себя за руку — становится больно. Все-таки я в реальности.
— За проживание в отеле мне ничего возвращать не нужно. Будет компенсацией.
Оскар опять пытается меня коснуться, но я делаю шаг назад и отрицательно качаю головой:
— Уходи.
— Да-ша…
— Вон! — повышаю голос.
Оскар открывает рот, словно собираясь сказать что-то еще, но, передумав, идет к двери и с грохотом ее захлопывает.
Поверить не могу, что это происходит снова! У кого-то есть надежный тыл, а у меня его нет. Впрочем, к моим тридцати, кроме приобретенного опыта и сына, у меня ничего нет. Карьера? Да кому она нужна, когда я второй раз на одни и те же грабли наступаю! Неужели Зена так задело, что я тогда даже слышать не хотела про его «выгодный» контракт?
Как же меня разрывает от гнева! Он кипит, словно лава, бурлит, требуя незамедлительного выхода. В такие моменты отчаяния, безусловно, нельзя идти к человеку и в глаза говорить ему все, что ты о нем думаешь. Но невыносимо хочется это сделать! Жаль, невозможно переступить через все плохое, как через грязную лужу, и забыть. Да и разве такое забудешь?
Я залетаю в спальню, подхожу к гардеробу и начинаю перебирать вещи. Найдя джинсы и футболку, с остервенением натягиваю их на себя.
Пусть Ларссон запихнет свою компенсацию себе в одно место! Я не намерена задерживаться в этом отеле и жить на деньги Оскара, раз он согласился танцевать под греческую дудку.
— Всё в порядке, Даша? — интересуется Лили, заметив, с какой злостью я швыряю вещи на пол.
Сейчас бы отправиться в зал — побить грушу, чтобы выплеснуть эмоции. Или сесть за стол и написать письмо о том, что чувствую. А еще лучше — все-таки пойти к Дамианису и сказать ему, какая он наглая и бессердечная сволочь, как я его ненавижу. Плюнуть, в конце концов, ему в лицо! Ну сколько можно рушить мою жизнь?
— Здесь будьте. Из номера без меня ни ногой.
Не помню, как я спустилась на первый этаж. Хочу узнать, в каком из домов остановились Дамианисы, но администратор, естественно, не торопится сообщать.
Оскар мямлит, чтобы не делала глупостей, отговаривает, но во мне проснулась фурия.
— Я не дам тебе никакой информации. Иди к себе и остынь.
Он выпроваживает меня из номера, чем злит еще сильнее.
Ничего не остается, кроме как спуститься в ресторан и ждать появления Дамианиса там. Ведь на ужин эта сволочь придет.
Я располагаюсь за одним из столиков, откуда открывается прекрасный обзор, заказываю кофе и жду своего звездного часа. Он наступает через сорок минут. Зен появляется в зале не один, а с Ванессой. Тем лучше! Пусть его новая пассия узнает, с каким чудовищем связалась.
За прошедшее время мой запал не стал меньше. Может, со стороны я и буду выглядеть как конченая истеричка, но хотя бы выплесну гнев и эмоции, которые больше не помещаются внутри.
Жду, когда парочка сделает заказ, поднимаюсь со стула и направляюсь к их столику. Не могу успокоиться после разговора с Оскаром. Я первоклассный специалист, успешная женщина, примерная мать, а меня только и делают, что смешивают с грязью! Не позволю!
— Даша! — первой замечает меня Ванесса и наигранно улыбается.
Мажу по ней взглядом. Декольте напоказ, открытые плечи, алая губная помада... Для нее дресс-код не установлен? Только меня за это можно было отчитывать?
— Хочешь к нам присоединиться? — продолжает петь Ванесса елейным голосом.
Противно!
Сосредотачиваю внимание на Зене. Он смотрит на меня, чуть прищурившись. Это раздражает. Сколько же спокойствия в этом человеке! Чего нет во мне сейчас ни капли!
Пару секунд стою, а потом молча беру чашку со стола и выплескиваю кофе на грудь Зена. Хотелось бы в лицо, но боюсь, тогда я окажусь за решеткой. Грек не простит мне своего испорченного вида.
— Господи, Даша! Что ты делаешь? — испуганно вопит Ванесса.
Зен, громко застонав, вскакивает с места. Что-то говорит на греческом, возможно ругательства. А мне хочется взять чашку Ванессы и выплеснуть горячий кофе еще и на спину Дамианиса. Я словно в состоянии аффекта нахожусь, не до конца отдаю себе отчет в том, что делаю.
— Можно по-английски? — обращаюсь к Зену, когда он, расстегнув рубашку, бросает ее себе под ноги.
К нам подходит официант, люди перешептываются, собираются в круг. Ванесса причитает и зовет охрану. Но мне плевать!
— Ты что творишь? — цедит Дамианис сквозь зубы и хватает меня за локоть, заметив, что я тянусь к чашке Ванессы.
В меня словно бес вселился!
— Это ты что творишь?! Что я тебе сделала? Сколько можно? Сначала твоя дочь подсыпала мне какую-то дрянь в алкоголь, выставив шлюхой перед тобой и бывшим мужем, потом ты брата подослал от меня избавиться, а сейчас опять рушишь мою жизнь. Ничего, что я хрупкая и беззащитная женщина, которая просто пытается выживать, строить карьеру и личную жизнь?