Наследник олигарха
Шрифт:
– Получим, - возразил Степан, - убьем гаденыша и все получим.
– Не выйдет, - сказал Юрий, - у него еще дочь есть. Все ей отойдет. А если дочку убьем, то ее мать останется. Тогда нужно всех убивать. И нас сразу вычислят.
– Так в него же стреляли, - удивился тупой младший брат, - я думал, что это ты.
– Тише, - одернул его брат.
– Мои люди за ним следили. Но никто из них в него не стрелял. Зачем мне это нужно? Я уже тогда выяснил, что у этого гада дочь есть. И убивать его мне ни к чему.
– А кто тогда стрелял?
– спросил Степан.
– Откуда
– Чего теперь делать?
– Посмотрим. Сначала нужно акции купить. У меня таких денег нет. И у тебя нет. Но если в наш банк пойдем, то, может, дадут. Нужно выкупить контрольный пакет, чтобы Гребенику ничего не досталось. Иначе он и Гомозков сразу подсуетятся. Сейчас нам с тобой деньги найти нужно. Миллионов четыреста. Под любые проценты. Если нефть вырастет еще на десять долларов, мы все покроем.
Нужно войти с кем-нибудь в равную долю и выкупить акции.
– Правильно, - сказал Степан.
– Но кто тогда в него стрелял?
– Ну ладно, заладил, как попугай, кто стрелял, кто стрелял? Кому нужно, тот и стрелял. Жаль, что не попали. Было бы хорошо, если бы не убили, но чтобы он на всю жизнь инвалидом остался. Мыс тобой у него акции живо бы забрали.
Войдя в отель, оба брата поднялись наверх. У входа в номер их ждали Талгат и его люди. Охранники братьев Глушенко остались в коридоре. И братья вошли в номер. Ринат по очереди пожал руки этим двум бочкообразным нуворишам и пригласил их к столу.
– Это ты, значит, его племяш?
– спросил Степан.
– А почему у тебя лицо такое? Как будто ты азиат какой, казах или киргиз.
– Мой отец был татарином, - пояснил Ринат, - а мать - сестрой Владимира Аркадьевича.
Степан недовольно взглянул на брата и засопел. Только этого им не хватало. Татарин в их роду. Он все еще с трудом понимал, что Владимир Глушенко не имел к нему никакого родственного отношения, кроме своей фамилии, и был родственником Рината Шарипова. Но Юрий Глушенко уже знал и о татарских корнях Рината, и о его родственной связи с погибшим. Поэтому он был более спокоен.
– Наследство оформлять будут долго?
– спросил старший брат.
– Не знаю. Я сегодня ночью лечу в Париж. Буду разговаривать с адвокатами.
– Большое наследство, - заметил Юрий Глушенко, - и ты у нас теперь самый богатый среди всех.
– Возможно.
– Он улыбнулся. Оба собеседника выглядели немного комично, словно сошедшие с карикатур двадцатых годов буржуи.
– Что думаешь делать?
– поинтересовался старший брат.
– Там работать нужно. Много разных предприятий, недвижимость всякая. Как думаешь, справишься?
– Постараюсь.
– Один будешь стараться или найдешь помощников?
– Найду помощников.
– Он понимал, что именно их волнует, и терпеливо ждал, когда они заговорят о самом важном. И наконец Степан не выдержал.
– Мы тебе можем помочь как родственники, - вставил он.
Юрий посмотрел на
– Мы всегда Володе помогали, - продолжал Степан Глущенко, - он знал, что может на нас положиться. Он все отсюда начинал, с Киева. И ты должен сюда переехать. Ты ведь в Киеве родился, верно?
– Да, конечно.
Вот видишь. А то москали все деньги себе переведут. Особенно Гомозков и Гребеник. Ты этих стервятников не слушай, они тебе такого наплетут.
– Не буду. А разве Гребеник тоже москаль?
Степан засопел, поняв, что допустил ошибку.
Посмотрел на старшего брата, который всегда выручал его в подобных ситуациях.
– Он не москаль, - согласился вступивший в разговор Юрий, - но для нас он такой же москаль, как и Гомозков. Потому что работает на них. Для нас важно, чтобы твое дело в Киеве было главным.
– Посмотрим.
– Он не собирался ничего обещать этим двум толстякам.
– Вот, например, акции этой компании, где у Володи контрольный пакет был, - наконец выдавил Степан.
– Если хочешь, мы тебе деньги заплатим и пакет выкупим. Будешь всю жизнь королем ходить. А мы работать будем.
– Вместо меня?
– усмехнулся Ринат.
– Нет, спасибо. Я пока ничего продавать не буду. Я лучше немного подожду. Значит, вы считаете, что я не должен доверять Гребенику и Гомозкову?
– Не должен, - твердо сказал Юрий Глушенко, - они люди ненадежные. Ты еще не знаешь, кто в тебя стрелял? И не узнаешь. Но заказчик у каждого киллера бывает. И заказчик богатый. Нам с тобой делить нечего, мы как одна родня, мы тебя всегда родным считать будем. А они твои компаньоны, люди ненадежные. Ты слышал про Виктора Шелагинова? Тоже их компаньоном был. И его убрали.
Степан изумленно посмотрел на старшего брата.
Все в Киеве знали, что за убийством Шелагинова стоял сам Владимир Глущенко, но сейчас Юрий ловко повернул ситуацию против компаньонов их двоюродного брата. Ему понравился этот трюк, и он, довольный, засопел. Ринат заметил несколько удивленный взгляд младшего брата и понял, чем он вызван.
– Я буду осторожен, - пообещал Ринат, с трудом сдерживая смех.
Когда они уже уходили, он вдруг спросил у них:
– Вы знаете, что Владимир Аркадьевич продал свою транспортную компанию во Львове?
– Конечно, знаем, - удивился младший брат, взглянув на старшего, - он нам ее и продал.
– Да, - кивнул явно недовольный старший, - мы ее купили. А почему ты спрашиваешь?
– Французы не смогли узнать, кому он ее продал и куда ушли деньги.
Оба брата рассмеялись. Смех у них был какой-то комковатый, словно комочки звуков выходили из их глоток по частям.
– И не узнают, - убежденно сказал Степан.
– Почему?
– поинтересовался Ринат.
– Володя мастер был на такие штуки. Он мог деньги так спрятать в разных банках, что ни один следователь в жизни бы их не нашел. Он у нас специалист еще старой школы.