Наследник рода Дример
Шрифт:
— Э, ну как хочешь. Мойша, иди сюда! Теперь ты ему помогаешь. А ты попробуй подобрать что-то из готового. — крикнул медведь.
С новым напарником мы начали связывать тех монстров, что уже были отбракованы. Парня звали Карл, и он был куда дружелюбнее того, что достался мне в начале. Я быстро подобрал четыре дрона, отталкивающихся от воздуха одинаково, и мы связали их вместе. Не дожидаясь проверки, я сам потянул за ремень, и они снова взлетели.
Николай усмехнулся.
— Я всегда знал, что нам может помочь только чудо, и твоя удача — это оно и есть. — сказал он так, чтобы все слышали.
— Это ещё что, вот
— Ну, с таким опытом, думаю тебе можно всю сборку доверить. — пошутил Николай.
— В смысле? — не понял старший рабочий.
— В смысле валите тенты собирать, время уходит! — рявкнул начальник. Рабочие поплелись к команде, которая обрабатывала многоножку возле входа.
— И что теперь?
— Нужно собрать с десяток лёгких и пару тяжёлых. Думаю, за пару часов упрпавимся. — сообщил мне Николай, направляясь к недоделанной вязанке из трёх особей. Я кивнул и быстро подобрал к ним недостающую. Через полчаса под потолком висело десять готовых летательных аппаратов, а медведь объяснял мне, как синхронизировать четыре четвёрки в одной упряжке.
Глава 15: Тактика дилетантов, логистика профессионалов
К вечеру нам удалось собрать один тяжёлый дрон. Пришлось пару раз прерваться на то, чтобы пиявок покормили кровью свиней, и в это время Николай обсуждал с начальником службы снабжения поставки мяса через портал. Одной из главных проблем был тот факт, что мясо должно проходить через него своим ходом, то есть оставаться живым. Это не позволяло заготовить его в более-менее компактном виде консервов, а также привязывало нас к базовому лагерю старателей. Собственно, прямо сейчас по ту сторону портала происходил грандиозный свинорез, чтобы обеспечить истребительную команду едой хотя бы на первое время.
И темпы заготовки Николая категорически не устраивали.
Люди, при правильном подходе, могут вообще не испытывать проблем с едой, так как в целом очень выносливы и всеядны, то есть, на подножном корме в незнакомом мире они проживут и даже боеспособности не потеряют. А вот из монстров таким терпением не может похвастаться вообще никто, как и возможностью самостоятельной охоты — они утрачивают её из-за модификаций.
Уточнив цифры, Николай сказал, что нам придётся вместо второго штурмовика построить полноценный бомбардировщик, то есть, ещё более сложный механизм. Вместо бомб он будет таскать мясо для наших монстров.
Пиявок в чанах осталось меньше половины, и это не добавляло шансов на удачную комбинацию всех элементов между собой. Как я понял из практических наблюдений монстроловов, дикие пиявки объединяли свои энергетические резервы при дальних переходах, что делало связку быстрее и выносливее, чем отдельная особь. При этом, они никогда не объединялись больше, чем по четыре, а между группами держали большую дистанцию.
Силёнок такому объединённому летательному аппарату хватало на то, чтобы тащить около двухсот килограмм веса, на скорости до ста пятидесяти километров в час и высоте не более двух тысяч метров. По большинству параметров получался средненький вертолёт, но грузоподъёмность никуда не годилась.
С другой стороны, если связать четыре штуковины воедино, получится уже восемьсот килограмм, и это уже можно более полезно
Существовали сбруи на четыре, шесть и даже восемь связок. Обычно пиявки летали ртами вперёд. Монстроловы вешали на связку седло, залезали в него сверху и управляли получившейся конструкцией через стимуляцию полётных узлов каждой пиявки. Сами по себе монстры летать уже не могли, так как все их инстинкты подавлялись специально разработанной химией, которая убивала нервные ганглии, отвечающие за поведенческие инстинкты.
Большие сбруи предполагали механический автопилот вместо сёдел, и одну большую люльку, подвешенную к каждой связке ремнём. То есть, в линию выстраивались две-три-четыре пары, и все они тащили общий груз, получая с него команды, куда им, собственно, лететь.
Чтобы построить «четырёхмоторный» аппарат я просто подобрал четыре группы пиявок, имеющих максимально разные способы колдовства, и это отлично сработало. Получилась быстрая и грузоподъёмная машинка, почти не уступающая в скорости одиночкам, но превосходящая их по потолку и грузоподъёмности. Мы убедились, что она работает, прервались на кормление монстров, а после передали её пилотам, чтобы они провели полевые испытания по ту сторону портала.
Теперь нам предстояло построить «шестимоторный» аппарат, и тут я крепко задумался: шести разных типов полёта среди пиявок чисто физически не существует, что и подтвердил мне Николай. То есть, сделать по-настоящему хорошо не получится, придётся максимально пожертвовать высотой и скоростью ради грузоподъёмности. При том, бесполезно просто пытаться заставить это летать, нужно кроме отрицательного взаимодействия добиться положительного, чтобы грузоподъёмность возросла кратно. Меньше пяти тонн строительство машины не имело никакого смысла — быстрее будет перетаскать тот же вес десятком одиночных связок.
А это заставляло экспериментировать с составом самих связок, которые не способны летать по отдельности. Чтобы провести одно испытание «шестимоторника», нужно вслепую подготовить шесть связок, затем правильно закрепить их в сбруе, и только после этого можно будет сказать, что оно не работает и нужно что-то переделать, при том совершенно не ясно что именно. По сути, такое строительство было тряской ящика с деталями в надежде на то, что однажды они встанут в нужном порядке и получится работающий самолёт.
Мы трижды собирали и разбирали странные комбинации, прежде чем я понял, как это работает и что именно может позволить такой конструкции взлететь. И сразу же сказал Николаю тащить сбрую побольше. А всё потому, что размеры всех аппаратов были одинаковыми, но при добавлении дополнительных связок сокращалось пустое место между ними. «Шестимоторник» располагал монстров почти вплотную друг к другу, а сбруя на восемь связок так и вовсе ставила их в линию. И магия начинала работать именно так — линией, а не кружочком. При этом становилась возможной синергия со второй линией, что и давало повышение грузоподъёмности.