Наследник рода Раджат 13
Шрифт:
Но что конкретно я пил, без понятия. Вроде, нормальный чай.
— Пришлось научиться в прошлой жизни, — уклончиво улыбнулся Лапанья.
Я молча кивнул, принимая ответ. Я уже не в первый раз замечал, что он неохотно делится информацией о себе.
Впрочем, это его право. Я просто разговор поддерживал, мы не настолько хорошо знакомы, чтобы я мог сразу перейти к делу, когда я — принимающая сторона. Гостю может показаться, что я ему не рад.
А это не так. Я все еще рассматриваю вариант пригласить Лапанья в свой клан, и мне не нужен негатив между
— Рад, что ты оценил, — улыбнулся я.
— Я подал документы на признание герба моего рода, — внезапно сказал Лапанья.
Я устремил на него внимательный взгляд.
— Не собирался так рано, честно говоря, — признался он, — но жить безымянной тенью оказалось не очень удобно.
Я понимающе усмехнулся. Есть такое. Повседневные покупки и съем жилья можно осуществлять за наличку. Никому не будет дела до клиента, особенно если он не шикует.
Но любые дорогие покупки, — начиная с квартиры, дома, машины, — требуют документов и официальной регистрации сделки. Равно как и наем людей. И это не говоря уже о том, что хранение приличных сумм налички — та еще головная боль. Да и смысл? Банк хоть какие-то проценты даст.
Вариант легализации у Лапанья только один: герб на плече. Достаточно показать его в имперской канцелярии и объяснить, что он родился и вырос в Свободных землях, но хочет обосноваться в Индии, — и вопросов к нему не будет.
В том числе и к происхождению его денег, кстати. Аристократы в этом смысле в куда более выгодном положении, нежели простолюдины. Всегда можно сказать «дела рода» — и все интересующиеся послушно пойдут лесом.
Да и не будет никто задавать такие вопросы аристократу.
— Только я не ожидал, что меня аж сам император вызовет, — криво ухмыльнулся Лапанья.
Ого! Я тоже подобного не ожидал.
Вряд ли Лапанья на каждом углу кричал о том, что он — полноцветный маг. А простой нищий мальчишка-аристо из диких земель не должен был заинтересовать императора, не того полета птица.
— Как он о тебе вообще узнал? — покачал головой я.
— Видимо, наша с тобой схема оказалась не такой уж надежной, — хмыкнул Лапанья. — Если единственный человек, с которым я встречался регулярно, принадлежит клану Раджат, это о чем-то да говорит.
Логично. И выяснить это несложно, достаточно опросить соседей новоявленного аристократа.
Собственно, я и не пытался скрыть связь с Лапанья от госслужб. Слуга-посредник, забиравший у Лапанья готовые артефакты и передававший деньги, нужен был скорее для того, чтобы не привлекать внимания других аристократов. Никто ведь не будет на постоянной основе отслеживать контакты всех слуг родов и рядовых членов клана.
Тут скорее странно, что имперская канцелярия вообще начала копать под Лапанья. Герба на плече им мало? Какая разница, кто он и чем живет, не признать его аристократом они не могли в любом случае.
— Ну извини, — фыркнул я. — И как тебе император?
— Да нормальный, — пожал плечами Лапанья. — Умный и расчетливый. Сразу спросил, не пришелец ли я случайно. Пришлось признаваться.
—
Понятно же, что Лапанья не просто так делится со мной этой историей. Ему что-то нужно, но он пока даже до сути разговора с императором не добрался.
— Ты же помнишь, что я свой родовой камень утратил? — уточнил Лапанья.
Я кивнул.
Он рассказывал это еще в самом начале нашего знакомства, когда мы увезли его из Амбикапура в качестве пленника. Камень отобрали еще у прошлого владельца тела Лапанья.
Правда, насчет попыток его вернуть он тогда ничего не сказал.
— А ты его вернуть не пытался? — спросил я.
— Я даже не помню, кто убил мальчишку, чье место я занял, — развел руками Лапанья. — А даже если бы помнил… Как ты себе представляешь войну с половиной Свободных земель?
— Почему с половиной?
— Может, и со всеми, — хмыкнул Лапанья. — Есть у меня подозрение, что прежнего хозяина тела убили как раз из-за камня. Ты вообще представляешь, сколько можно выручить за такое сокровище?
— Примерно, — понимающе улыбнулся я.
— Я не знаю, как здесь обстоит дело с родовыми камнями, — продолжил Лапанья, — и какой на них спрос. Но он точно есть. А смерть последнего представителя рода — это единственный гарантированный способ сбросить привязку. Лет через двадцать родовой камень вновь станет чистым.
Ага, все-таки станет.
Было у меня подобное предположение, но точно я этого не знал и выяснять не торопился. После уничтожения рода Нишант я закинул их родовой камень в свое хранилище и забыл про него. На тот момент он был мне не особо нужен. Мне проще было добыть родовой камень для Астарабади у тогда еще наследного принца, нежели разбираться с этим.
Да и вызывать у аристократов вопросы о том, откуда у меня еще один родовой камень, помимо того, который достался Асан, тогда было рано.
Сейчас тоже рановато, по идее, но я по-прежнему никуда не тороплюсь.
— Не знал, благодарю, — склонил голову я.
Мне несложно признать этот факт, а Лапанья такое отношение оценит.
Он мимолетно улыбнулся и коротко кивнул.
— В общем, я уверен, что даже если покупателя на мой родовой камень изначально не было, то найдут его легко, — подвел итог Лапанья. — Но, скорее всего, заказ был. И те, кто его сделал, явно непростые люди. Да и исполнители тоже, таким заказом должна была заниматься верхушка теневиков как бы не всего континента. Не смог бы я вернуть свой камень. Даже сейчас не смог бы.
Пожалуй, он прав.
Я бы, конечно, все равно попытался, но это я. А Лапанья, судя по всему, не боец. И даже не по характеру и мышлению, а попросту по навыкам.
Да и инстинкт самосохранения никто не отменял. О роде имеет смысл думать тогда, когда ты в состоянии его продолжить. Никому и ничем не помогла бы его смерть в войне с сильной группировкой.
— Император об этом знает? — поинтересовался я.
Собственно, я не видел другой причины, по которой Лапанья вспомнил бы об утрате родового камня в этом разговоре.