Наследник рода Шевалье

Гато Макс

Юноша оказался примерно моего роста. Взгляд его голубых глаз сверлил меня с заметным раздражением. Ноздри расширились, словно он старался сдержать себя изо всех сил.

— Бешенство заразно, — меланхолично подметил я, разминая руки.

— Ты! Да как ты… — начал задыхаться паренек, пытаясь выдавить из себя что-то на человеческом, но из его уст вырывались лишь павлиньи звуки, — Как ты посмел так обращаться к сестре?!

Стоп. Какой к черту сестре? Я, конечно, все понимаю, но мой батя уже давненько ушел то ли за молоком,

то ли за хлебом. Вряд ли он мог притащить в дом такую красавицу. У нас все-таки одни гены.

— То есть, — уточнил я аккуратно, не сводя взгляда с молодого франта, — тебя не смущает, что ты в моей комнате. На замечания ты отвечать тоже не намерен. А заботишься лишь об обращении к сестренке. Ты что, из этих? Журналов японских перечитал?

— Рами, — звонко отвесил дохляк, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов и направляясь к выходу, — тебе это с рук не сойдет.

Короткие, но очень злобные шаги сменились абсолютной тишиной. Наконец-то мне удалось полностью осмотреть просторную комнату, в которой я очутился. В принципе, ничего необычного: двуспальная кровать с мягкой периной, широкие окна с резными рамами, позолоченная люстра, огромный шкаф-купе и нескончаемые полки, забитые какими-то книгами и журналами.

Я неторопливо изучал свое пристанище, прохаживаясь взад-вперед, но что-то никак не давало мне покоя. Словно капало на мозги, медленно сводя с ума. Я остановился и прислушался: тишина отчего-то прерывалась стуком древних настенных часов.

Да нет, ничего необычного. Стоп, какие нафиг настенные часы?

— Сестрица Беатрис о тебе переживала, — раздался участливый высокий голос откуда-то из-за моей спины.

— Вот черт! — вскрикнул я от неожиданности, поворачиваясь на звук. — Я же точно был один.

Но нет. Не знаю, как ему это удалось, но в самом уголке комнаты сидел странный молодой человек. Еще мгновение назад, когда я только обернулся, он сливался с тенями, но сейчас я уже мог разглядеть его фигуру: сухощавый, в черных штанах и темной рубашке. В руках же он перебирал… спицы. Он тут вязанием у меня занимается что ли?

— Аксель всегда вьется у ее ног, — дружелюбно подсказал мне имя блондинчика незнакомец, — ты бы был с ним помягче. Ведь обидеться может.

— На обиженных воду возят, — парировал я, все еще пытаясь понять, каким образом он оказался у меня в комнате.

— Ну, предположим, — хмыкнул явно довольный моей реакцией юноша. — Голова не болит?

— Не особо, — медленно проговорил я, прислушиваясь к внутренним чувствам.

В принципе, скрывать свое состояние смысла не было. Думаю, он и так видит, что со мной все в порядке.

— Может, кружится? — продолжил монотонно работать спицами незнакомец. — Или тошнит?

— Да нет, — беззаботно пожал плечами я, уже отойдя от экстравагантного появления собеседника, — все в норме.

— Живот не болит? — продолжил медицинский опрос юноша.

— Жарко немного, — протянул

я, замявшись, — прям как в этом…

— Хмм… — резко прекратил вязать юноша, уставившись на меня так, что из-под скрывающей его тени я смог различить проницательные серые глаза. — Помнишь как попал в особняк Одинцовых?

Мне никак не удавалось четко разглядеть внешность собеседника. А заданный им вопрос оказался с подвохом.

— У меня здесь что, проходная? — мотнул головой я, вырываясь из-под непрерывного града расспросов. — Ко мне только по предварительной записи. Или по направлению терапевта.

— Ну и славненько, — бодренько вскочил юноша, словно не обращая внимания на сказанные мной слова, — рад, что ты в порядке, Рами. Выздоравливай. Мы все по тебе скучаем.

— Мы, это кто? — настороженно уточнил я.

— Разве по тебе не может скучать и твой дорогой братец Седрик? — иронично хмыкнул юноша, аккуратно расправив пряжу, после чего начал шагать в сторону выхода.

Седрик, да? Мне никак не давало покоя его появление…

— Как пришел, — решил проверить догадку я, окликнув юношу в дверях, — так и уходи.

— А как же дверь? — невинно поинтересовался «брат», замерев на месте.

— Я настаиваю, — протянул я, не спуская с собеседника глаз.

— Ну, — сквозь зубы процедил Седрик, пожимая плечами, — если ты настаиваешь…

На мгновение его окутала тьма, а затем фигура моего «брата» растворилась в воздухе. Я не успел заметить, что именно тот сделал, как бы внимательно я не вглядывался. В итоге, в комнате не осталось ни юноши, ни пряжи.

— Все чудесатее и чудесатее, — выдохнул я, чувствуя облегчение, — и куда меня только занесло?

Первым делом я нашел зеркало и проверил сохранность своего бренного тела. А текущее положение дел можно было описать только так. На меня все еще смотрел худой дворянчик с русыми волосами и тонкими чертами лица. Мда, зря я мысленно кидал камни в огород Акселя. Малой, конечно, злобный гремлин, но мы с ним в одной весовой категории. На вид так уж точно.

Затем я наскоро осмотрел полки, стараясь найти хоть какой-нибудь источник информации об окружающем мире. Здесь меня ждало сплошное разочарование. Прошлый владелец тела явно был еще тем затворником: почти все полки были заняты собранием комиксов, новелл и прочей мало полезной ерунды. Нет, чтобы был томик по исчезновению в тенях.

Итак, что мы имеем? У меня здесь явно большая семья. Как минимум, два брата и сестра, которых зовут Аксель, Седрик и Беатрис. Причем Седрик явно переносится в пространстве с помощью магии. Что касается моей комнаты, в которой я видимо и нахожусь, то она обустроена богатенько, но забита задротским хламом.

— Элементарно, Ватсон! — воскликнул я, довольный своими умозаключениями по сложившейся ситуации и готовый сделать сложный вывод на основе длительных мыслительных процессов. — Я в дерьме!