Наследник замка Глен-Краннах
Шрифт:
— Будьте вы прокляты, Росс Макеоун! — выкрикнула она. — Почему вы не слушаете, что я хочу вам сказать?
Он схватил ее запястья и сжал их.
— Дорогая моя Камилла, я уже наслушался достаточно. И уверяю вас, что физическое насилие не принесет успеха там, где уже потерпели крах доводы разума. — Он на мгновение замолчал, разглядывая ее, и вместо раздражения на лице вроде бы мелькнуло другое чувство. — Повторяю: давайте оставим эти глупости и займемся едой.
— Но это же не глупости! — Камилла пыталась высвободиться из его хватки. —
— Камилла, это глупости. — Он все еще держал ее за руки. — Мне, конечно, льстит ваша забота, но она неуместна.
Он по-прежнему смотрел ей в глаза, и Камилла отвела взгляд, внезапно смутившись и почувствовав неловкость от искренности своего беспокойства.
— Просто я считаю, что вы делаете глупость, — буркнула она.
— Глупость? Может быть, вы правы. — И опять во взгляде, где-то в глубине, сверкнула вспышка того, другого чувства. Он странно улыбнулся и наклонился к ней. — А как вы полагаете, Камилла, это тоже глупость? — И после долгого, бесконечно долгого ожидания его губы приблизились и коснулись ее рта.
Когда поцелуй захватил ее, Росс отпустил запястья, чтобы она могла уйти, если захочет. Но потом его рука обвила талию, притягивая ее ближе, и Камилла почувствовала, как ее тело само прижалось к нему в жажде слияния.
Поцелуй сначала был мягким и нежным, но Камиллу моментально охватило возбуждение, сладостная дрожь пронзила ее. Потом его рот стал более требовательным и жадным — она ощущала, как нарастает в нем страсть. Он раздвинул ее трепещущие губы, и его язык начал ласкать ее рот.
Словно молния пробежала по телу, когда, уже опьяненная жаром его рта, она почувствовала, как его рука, скользнув под свитер, пробралась к ее груди. Одним нетерпеливым движением он отделался от кружевного лифчика, и полные, упругие груди легли на его ладонь.
Его тело почти втянуло ее в себя, вызывая в ней стоны нарастающей муки, она жалобно вскрикивала, хватая ртом воздух, когда его пальцы сжали напрягшийся твердый сосок.
Камилла только потом поняла, как потряс ее момент сладостного, острого экстаза. Неотвратимое желание охватило ее, и она знала, что теперь дороги назад нет. Бурные эмоции подавили рассудок. Их уже нельзя было ни укротить, ни отбросить. Слишком поздно. Она стала их рабой, преступила черту, из-за которой уже нет возврата.
Росс вроде бы почувствовал это полуосознанное решение. Он на мгновение откинулся назад и заглянул ей в лицо.
— Камилла, ты уверена? — спросил он.
Она кивнула и прижалась к нему в жажде снова ощутить прикосновение его тела.
— Да, — подтвердила Камилла.
Ни слова не говоря, он повел ее в другую комнату, к постели, на которой она провела в одиночестве прошлую ночь. Она вздохнула и позволила ему уложить себя на кровать. Лаская волосы и лицо, Росс начал освобождать ее от одежды. А она, податливая и сгорающая от желания, нетерпеливо стягивала толстый серый свитер, извиваясь, отделывалась от мешавших серых
Как странно, мелькнула ошеломляющая мысль, когда и белье упало сверху на остальную одежду, валявшуюся на полу, что все случилось так легко и естественно. Она никогда раньше не ложилась в постель с мужчиной.
Росс лег рядом, прижавшись к ней обнаженным телом. Камилла чувствовала, как все в ней поет, когда жаркие губы целовали ее всю: виски, щеки, подбородок, чувствительную ямочку на шее, спускались к плечам и снова поднимались к мочкам. Она вздыхала и вздрагивала от наслаждения, когда он тыкался носом в изгиб шеи.
— Мое сладостное создание, — бормотал он низким и глубоким голосом, охрипшим от желания. — Наконец-то ты моя.
Руки жадно скользили по ее телу, плечам, шее, талии, ласкали живот и снова поднимались к жаждущей ласки груди.
Камилла задыхалась от бурного, мучительного наслаждения, когда его ладони гладили восставшие ярко-красные бутоны сосков. Кровь закипала, тело трепетало и изгибалось, прижимаясь к его телу. Инстинктивно ее руки тянулись к нему. Откровенно, без запретов ее пальцы гладили широкие мускулистые плечи, твердые линии живота и груди. Они придумывали ласку за лаской, дарили ему ответное наслаждение.
— О, Камилла, я хочу тебя! Я так хочу тебя! Его жаркие, обжигающие губы ласкали шею, ключицы, груди. Она задохнулась, и все взорвалось внутри, когда он, помедлив, обнял губами сосок. А когда он втянул в себя жаждущий, возбужденный, изнывающий бутон, наслаждение стало почти невыносимым. Его язык, подобно змее, обвивался вокруг алого пика, вырывая стоны из самой глубины ее существа.
— Росс! Росс! — Еще никогда ее не сжигало желание, ни одного мужчину она не жаждала так отчаянно. И даже не предполагала, что есть мужчина, который может с такой страстью ответить на ее зов.
Ее сердце и тело были наполнены им. Его мощью, его страстью, его силой.
И когда через муку и экстаз их слияния он вознес ее на волшебных крыльях к освобождению, при вспышке чистой радости у Камиллы мелькнула почти невероятная мысль: это случилось так, как она всегда мечтала, хотя боялась даже надеяться на такое чудо.
На следующее утро Росс и Камилла долго ждали на маленькой пристани прихода парома. Распрощавшись с Маклеодами, они не обменялись ни единым словом, даже из вежливости. Атмосфера вокруг них казалась наэлектризованной до предела.
Пока они въезжали по узкому металлическому трапу и парковали «лендровер» у левого борта парома, Камилла решительно уставилась вперед, избегая даже мимолетного взгляда в сторону Росса. Ей отчаянно хотелось, чтобы путешествие закончилось и она поскорей очутилась в отеле «Стег». С глаз долой Росса, из памяти долой замок Краннах. Она надеялась выкинуть любовь из сердца, но сердце щемило от боли, причину которой она не могла определить. Страсть, так внезапно разгоревшаяся между ней и Россом, к ночи превратилась в горький пепел.