Наследник
Шрифт:
Один из самых эксцентричных диктаторов XX века. По некоторым сведениям, Бокасса употреблял в пищу лидеров оппозиции, а однажды тайком накормил свой кабинет министров одним из его членов.
— Рад знакомству, достопочтенный Элкмар, — милостиво ответил Бедрич тер Кронос. — Мы обязательно найдем время для нормального общения, но сейчас меня ждут неотложные дела.
— Я понимаю, Ваша милость, — еще раз поклонился вестериец.
— Друг мой, я хочу увидеть свою сестру, — перебил я их милый диалог.
— Конечно, Сержио,
— Элкмар, тебя с собой не беру, это семейное, — бросил я вестерийцу. — Побудь пока с кирасирами.
Нейде ушел к нашим бойцам, я же, наконец-то, с облегчением сняв с головы шлем, последовал за бароном. Мы зашли в просторные, никем не охраняемые покои. Прошли одну, вторую комнату, а в третьей нам навстречу бросилась Сиа.
Я удостоился короткого взгляда, а затем молодая женщина крепко обняла своего мужа и, уткнувшись лицом в его грудь, с облегчением разрыдалась. Бедрич бережно обнял супругу и стал что-то тихо ей рассказывать.
Так-так-так, а у баронской семьи Кронос, похоже, намечается пополнение. У Сии пока совсем немного, но видно увеличившийся животик. И это точно не ожирение, ха! Вот же, тихушники. Сиарис наконец отпустила мужа из своих цепких ручек и повернулась ко мне.
— Спасибо что пришел, Сержио, — благодарно улыбнулась Сиарис.
— Разве могло быть по-другому?
— Извини, но обнимать я тебя не буду, — Сиарис показательно брезгливо меня осмотрела, но потом не выдержала и рассмеялась.
Я уже во второй раз виновато развел руками.
— Вас можно поздравить? — я указал глазами на живот Сии. — Чего тихушничали?
— Нуу…, — Сиарис мило смутилась и покраснела.
— Ладно, все потом. Сейчас надо разобраться с бунтовщиками, — прервал наш разговор Бедрич. — Сколько у тебя дружинников?
— До боя была сотня конных воинов, сейчас надо потери посчитать, — ответил я барону. — Я этим и собирался заняться после того, как увижу сестру. А у тебя сколько бойцов? И сколько живых и не плененных людей твоего брата?
— У меня осталось два десятка дружинников, — тяжело вздохнул Бедрич. — Остальные или погибли, или предали меня.
— Новости не очень, — я досадливо поморщился, но увидев напряженное лицо Сии, добавил. — Но ничего страшного, не волнуйтесь. Мое пешее войско на подходе к Кроносу.
Лица Бедрича и Сиарис посветлели.
— А сколько еще бунтовщиков осталось? — спросил я Бедрича. — Я пока шел по городу к вашему дворцу видел, что мятежники бесчинствуют на улицах.
— Я не знаю точно, — задумался барон. — Воинов в город со всего баронства собрали. Отакар набирал своих приспешников, чтобы захватить власть. Мы видели это и тоже готовились. Сосредоточили во дворце всех, кого смогли, но дружина вышла значительно меньше, чем у брата. Тогда и письмо отцу Сиарис отправили. Думали, уже все…
— Не может в городе слишком много бунтовщиков быть, — снова приободрился Бедрич. — Основные силы брата атаковали здесь, во дворце. И сейчас они либо перебиты, либо арестованы. Наших воинов должно хватить, чтобы и
— Завтра. Крайний случай — послезавтра, — ответил я барону. — Но тут такое дело, проблема не только в Отакаре. Однако, сейчас мне надо принять доклады о потерях. После этого закончим разговор. Хорошо?
— Хорошо. Пойдем, у меня тоже есть дела, — согласился со мной барон и коротко обнял жену. — Милая, не переживай. Перед входом в твои покои я оставлю надежную охрану.
Что сказать, доклад о потерях не прибавил мне хорошего настроения. Убитыми оказались два кирасира и семь улан, «трехсотыми» — четыре кирасира и двенадцать улан. Моя кавалерия разом потеряла двадцать пять бойцов. Каждого четвертого!
Это очень болезненный удар по моей дружине. У меня в войске уланы и особенно кирасиры самые дорогие в обучении бойцы. Безболезненно я такие потери не компенсирую. До штатной численности дома доберу, а качество придется восстанавливать постепенно.
И ругать некого и не за что. Мои бойцы уничтожили столько вражеских воинов, что, вроде, и радоваться надо, настолько велика разница в потерях. Но вот радости то и нет. Умом понимаю, что результат боя отличный, а сердце болит за погибших и гнев туманит голову.
Приняв доклады и отдав необходимые распоряжения по неотложным вопросам (организация охраны, лазарета, размещения бойцов и лошадей, их питания и т. д., и т. п.), снова собрались на третьем этаже.
В этот раз расположились в рабочем кабинете барона. Бедрич пригласил своего капитана Зденека Ференца, а я прихватил с собой Элкмара Нейде. Предстояло решить ряд важных вопросов.
Не стал звать своих взводных, чтобы не дразнить лишний раз местных дворян. Ведь мои командиры — простолюдины и я не знаю, как себя поведет кроносская «белая кость», если я приведу с собой Матея или Айдана с Прозором.
Я рассказал о том, что Отакару помогают местные купцы, что они организовали покушение на мою семью. О том, что подстрекали жителей моего манора к беспорядкам. Показал материалы расследования и список с именами купцов, находящихся в сговоре с Отакаром.
Оценив ситуацию, пришли к выводу, что до подхода моей пехоты в город лучше не соваться. Даже понимая, что сейчас творится в городе. Сколько там осталось сторонников Отакара? Сколько вооруженной охраны есть у купцов-преступников? Этого мы точно не знаем.
В то же время у нас людей совсем немного и разделять их будет огромнейшим риском. К тому же, приходится выделять людей на охрану и обеспечение жизнедеятельности пленных бунтовщиков.
Беспокоюсь, что кто-то из купцов может сбежать. Но надеюсь, что мои переживания беспочвенны. Откуда они могут знать, что об их сговоре нам известно? Да и сам город пока под их властью.
Тут в пору тревожиться, что они сами соберут силы в единый кулак и пойдут на штурм дворца. Если среди бунтовщиков найдется человек, способный их сейчас объединить, то нам придется туго.