Наследник
Шрифт:
— Так ты у нас, оказывается, ещё и дрессировщик, — выявил новый талант у парагвайца особист.
— Да, пограничники преподавали у нас в кадетском корпусе искусство дрессуры собак, — кивнул Матвей. — Но этих лаек обучали таёжные охотники, и нам теперь предстоит их переориентировать с поиска зверей на розыск солдат противника и взрывных устройств.
— И ты надеешься натаскать собак за пару недель? — недоверчиво скривился особист.
— Что не успеем на полигоне и в дороге, то будем навёрстывать уже на фронте, — тяжело вздохнув, пожал плечами дрессировщик. — Казаки
Красные командиры удивлённо проследили взглядом, как, проводив красноармейцев до рубежа, охотничьи собаки улеглись рядом с вожатыми, и при выстрелах не проявляли беспокойства. Комиссии было невдомёк, что, помимо выучки, в данный момент лайками управляет невидимая гравитационная сила, которая лучше всяких приёмов дрессуры объясняет им, как надо себя вести, чтобы не опозорить вожатых. Матвею хорошо удавалось колдовской силой управлять животными, однако наработанные недавно навыки ещё не превратились в условные рефлексы, потому–то при самостоятельной работе собаки ещё иногда цепляли лапами проволочные растяжки мин.
Бойцы успешно отстрелялись из карабинов, а затем увели своих четвероногих разведчиков–следопытов в сторону.
— Зачётно, — рассмотрев в оптическую трубу поражённые мишени, вынес краткий вердикт инструктор по стрельбе.
— Снайперы, выдвинуться на позицию! — отдал команду следующей тройке бойцов ефрейтор и усложнил для них упражнение: — Стрелять по мишеням только в голову.
С помощью оптических прицелов, верного глаза и твёрдой руки выполнить задачу красноармейцам труда не составило.
— Эдак все бы стали чемпионами, — глянув в трубу, хмыкнул особист.
— Война — соревнование нечестное, — одобрил перевооружение пехотинцев комбат. — Мне бы всех спортсменов так оптикой снабдить — мы бы тогда состязание с немцами точно выиграли.
— А чем нас удивят противотанкисты? — прищурившись, глянул на ефрейтора в паре с долговязым помощником особист. — Хотя, думаю, парагвайцу из длинноствольного ружья с оптическим прицелом в фанерный танк промахнуться сложно.
— Так мы и ростовую фигуру пехотинца можем расстрелять с дистанции в пятьсот метров, — улыбнулся Матвей. — Дозвольте мне только наметить из маузера места, куда напарнику надлежит попасть.
— Валяй, парагваец, — азартно махнул рукой особист.
Пока Вратарь занимал лёжку на рубеже стрельбы, Матвей пристегнул деревянную кобуру–приклад к корпусу маузера и, выйдя из шеренги, стоя произвёл три выстрела.
— В голову, грудь и живот, — прильнув глазом к смотровой трубе, доложил места попадания пуль инструктор по стрельбе.
— Снайперские выстрелы, — присвистнув, восхитился невиданной точности особист.
После такой стрельбы из короткого ствола, никто уже не удивился, когда Вратарь пулями крупного калибра из длинностволки продырявил мишень почти в тех же местах.
— Ну, слов нет, коли уж подносчик патронов так палит из противотанкового ружья, — развёл
— Если и арбалетчики тоже покажут высший класс, то я их ППШ-41 вооружу, — посулил комбат, понимая, что заставлять бойцов тягать на плечах ещё и тяжёлую винтовку — глупо, а с одним только метательным оружием посылать в стрелковый бой — неэффективно.
— Товарищ майор, разрешите использовать боевые гранаты, — попросил комбата Матвей, считая, что муляжи просто отскочат от мишеней, не произведя должного впечатление на командование.
— Гуляй, казак, — переглянувшись с особистом, усмехнулся комбат.
Трое гранатомётчиков залегли на позиции, вставили круглые гранаты Ф-1 в специальные стаканы, позволяющие зажать предохранительную скобу, и, выдернув чеку, натянули электроприводом металлические струны пехотных баллист.
Запущенные по дуге снаряды угодили точно в цели. После взрывов, от фанерных мишеней остались лишь ошмётки. Комиссия удовлетворённо заулыбалась.
— Ну раз ближние цели закончились, теперь придётся стрелять на двести метров, — не очень–то веря в успех такого фокуса, решил подзадорить бойцов комбат. — Если хотя бы три стрелы из пяти угодят в тело мишени, то считайте, что новенькие пистолет–пулемёты будут завтра у вас в руках.
Матвей ободряюще кивнул слегка оробевшим бойцам, у новобранцев и на сотню–то метров не все стрелы попадали в мишень — не успели ещё приноровиться к необычному оружию. Но казак решил схитрить, чуток подсобить товарищам, а уж потом они наверстают в тренировках.
Красноармейцы сняли стаканы для крепления гранат и приготовили обоймы железных дротиков. Перекованные гвозди, по пять штук, закреплялись в тонкой обойме под ложем баллисты и подавались пружиной автоматически после взведение толкающей струны. При заряжании оружия электромоторчиком, выстрелы можно было производить быстрее, чем из магазинной винтовки. Однако стрелки тщательно выцеливали мишени и метали дротики не спеша.
Размеренный темп позволил Матвею без суеты корректировать траекторию полётов стрел гравитационной силой. Конечно, чародей мог бы вложить все дротики в центр каждой мишени, но, для большей правдоподобности, предпочёл хаотично разбросать по фанере.
— Хотелось бы, чтобы из автоматов у вас одиночными выстрелами тоже так чудесно получалось попадать, — сдвинув на лоб фуражку, озадачено почесал затылок потрясённый неожиданным мастерством стрелков комбат.
— Товарищ майор, сколько у нас будет времени на тренировку? — деловито спросил ефрейтор.
— Неделю на месте проволынимся, а потом ещё не раз на железнодорожных перегонах будем сутками торчать, — отвёл дополнительное время для обучения комбат. — Так что казаки–охотники, натаскивайте лохматых волкодавов и оттачивайте стрелковое мастерство. Мне бы таких боевых отделений хотя бы с десяток, тогда бы мы уж фрицам показали, как с сибирскими лешими соревноваться.
— Товарищ майор, а что же мы так долго будем добираться до фронта, ведь каждый день дорог? — недовольно насупился лихой ефрейтор.