Наследник
Шрифт:
— Заслышав канонаду на правом фланге, немцы сразу попытаются пойти в атаку на рубеж обороны у моста, — облокотившись о карту, стал рассуждать лейтенант Петренко. — Если ударят напрямую, вдоль берега, то тут открытый участок, потому могут решить обойти по лесу и скрытно напасть с тыла.
— В первом случае вы их срежете пулемётно–ружейным огнём с фланга, — заметил Кадет. — А коли сразу сунутся в лес, то, получается, попрут в лобовую атаку прямо на засаду. Шансов прорваться по открытой полосе сквозь пулемётный огонь у немцев будет мало.
— Получив отпор, они могут не бросаться в реку, а отступить по камышам вдоль берега, — указал очевидный ход противника Петренко.
— Пулемётов в роте маловато,
— Зато у немцев есть артиллерия на другом берегу, — напомнил Петренко.
— Но нет переносных раций, как у моих «парагвайцев», — вновь похвастал Кадет. — Поэтому враг не будет знать, что происходит в «зелёнке» и куда стрелять, чтобы своих не накрыть дружественным огнём.
— А что, если немец решится поддержать фланговые удары своих засадных взводов прямым форсированием реки возле разрушенного моста? — указал новую опасность опытный Петренко.
— У германца тоже недостаточно сил для удара со всех направлений, — зная с помощью колдовского зрения расстановку сил врага, уверенно возразил Матвей. — Да и не полезет вплавь немец под шквальный огонь целой стрелковой роты.
— Так он же увидит, что в окопах у нас нет никого, — возразил Петренко.
— Не увидит, если мы оставим одно отделение, которое будет суетиться вдоль окопов, постреливая из винтовок, своих и ещё тех, которые остались от раненых бойцов, — придумал очередной спектакль парагвайский режиссёр. — В моём отделении припасена сотня красочных плакатов с лицами бойцов. Расставим их по стрелковым ячейкам, пусть враг в бинокль любуется в рассветном тумане советским плакатным искусством.
— Ну ты, Кадет, и разбойник, — восхищённый лихим планом засады, покачал головой Петренко.
— А откуда у партизан взялись специалисты по миномётам? — опасаясь провала операции, вставил шпильку завистливый Гусев.
— Так миномёты ещё в дореволюционной армии использовались, — с улыбкой нашёл убедительный аргумент Матвей. — А в партизанском строю имеются и старорежимные ветераны, и артиллеристы, отслужившие срочную службу в РККА. Не беспокойтесь товарищ старший лейтенант, оркестром духовых труб будет дирижировать отличник парагвайского училища.
Гусеву больше нечего было возразить Кадету, он составил протокол собрания комсостава роты и проследил, чтобы все командиры подразделений непременно расписались под общим решением военного совета. Матвей покинул расположение роты, а уже через час вернулся назад с сообщением, что все немецкие дозоры ликвидированы и красноармейцам можно по–тихому выбираться из окопов. Провожали их до засадных позиций и расставляли по краю леса «парагвайцы» с приборами ночного видения. Партизан же подвёл к позициям на правом фланге Матвей, а затем отправился к машине с миномётчиками, вставшими на обочине дороги, в километре от линии окопов. С этого места можно было накрыть врага на обоих флангах, а также достать и немецкую артиллерию за рекой. Партизанскую батарею скрывал от вражеского взгляда участок леса на повороте дороги.
Перед самым рассветом, когда не поступило никаких сообщений от передовых дозоров, немцы забеспокоились и выслали разведчиков. Однако и они безмолвно канули в ночной мгле: соглядатаев на левом фланге вырезал Матвей, а с правого подстраховали его «ночники» с бесшумными парагвайскими ручными баллистами.
Немцы таились до первых лучей света, затем опять попытались осмотреться, выслав разведку вдоль берега. Прокравшись по камышам почти до самых окопов, дозорные с левого фланга не обнаружили никаких препятствий для атаки. В докладе командиру отметили лишь повышенную суету
Матвей увидел, что враг на правом фланге замешкался с атакой, а вот на левом пошёл всей массой вдоль берега. Матвей решил изменить порядок начала контратаки, дав возможность роте Гусева ударить во фланг противника, когда тот рванётся через открытый участок между прибрежным кустарником и окопами.
Очевидно, выждав до намеченного часа штурма, немцы по левому флангу бросились в атаку на линию окопов. Однако на полпути до цели по бегущим фрицам неожиданно ударили из леса пулемётным и плотным ружейным огнём. Пехотные цепи сразу залегли, но укрыться на открытой прибрежной полосе было совершенно негде. С вражеского берега по линии окопов, пытаясь огнём поддержать атаку, ударили немецкие миномёты, но пустым позициям они не могли нанести никакого урона, лишь заставили десяток суетящихся статистов прекратить метаться по рубежу и залечь на дне окопов.
Матвей заранее навёл миномёты партизан на места расположения вражеских артрасчётов, но, в целях сокрытия своих колдовских способностей видеть даже надёжно укрытого лесом врага, был вынужден позволить немцам дать залп первыми. Зато уж, когда концерт начался, тут дирижёр показал уровень мастерства. Первые мины партизан ещё только начинали падать по нисходящей траектории на головы немецких артиллеристов, а Кадет уже донастраивал свои инструменты для следующих целей. Пары залпов миномётов хватило, чтобы выбить всю немецкую орудийную прислугу, причём одни мины удивительным образом попадали точно во вражеские миномёты, а другие — в боеукладку рядом с ними.
Как только началась стрельба на левом фланге, Матвей дал команду партизанам открыть шквальный огонь по затаившемуся в кустарнике врагу на правом фланге. Рой пуль с грохотом и свистом, словно запущенная на полные обороты металлическая молотилка, принялся крушить ветки кустов и камыша, а за одно и инородные тела, перемалывая всё в древесно–мясной фарш. Десять пулемётов, подкреплённые сотней стволов винтовок и тремя ручными гранатомётами, — очень разрушительная сила. К тому же, отчаянные партизаны подкрались вплотную к кустарнику и забросали его ближний край гранатами. А ещё, по мелькавшим в зелёном аду серым фигурам без устали отрабатывали, торопливо перезаряжаясь, пять партизанских снайперов. Апокалиптическую картину кары грешников в преисподней завершил подъехавший к краю берега бронетранспортёр, из которого метнули в сухой камыш бутылки с зажигательной смесью.
Пламя и дым, под воздействием внезапно налетевшего порыва ветра, быстро охватило район дислокации немцев. Казалось, что невидимая сила гонит воздух в центр адской жаровни, закручивая пламя и дым в огромную вращающуюся воронку огненного смерча.
А может, это и не только казалось? Во всяком случае, пока миномётные расчёты разворачивали орудийные стволы в сторону отступающих на левом фланге немцев, Матвей замер в глубокой задумчивости, а на лбу проступили крупные капли пота. Лишь только, когда на правом фланге уже всё окончательно решилось, Кадет утёр пот рукавом и отдал по рации команду партизанам спешно перемещаться по лесу к излучине реки на левом фланге, чтобы перекрыть врагу путь сухопутного отступления. Сам же парагвайский дирижёр вновь засуетился у трёх инструментов, успевая каждый раз между выстрелами подправлять прицел, преследуя миномётным огнём отходящего по берегу противника. Потом, после суматохи боя, Кадет объяснил артиллеристам, что корректировку наводки получал по рации от своего разведчика.