Наследники капитана Флинта

Штиль — ветер молчит Упал белой чайкой на дно Штиль — наш корабль забыт Один, в мире скованном сном…

Вот не было печали, приспичило Вове выйти в залив и порыбачить с лодки. Не сиделось ему в нашей уютной лагуне. Надоели

крабы и прочие моллюски, захотелось тунца, то есть, конечно же, местной рыбы с говорящим названием «полосатик». Прямо до жжения в пятках. Я бы и не пошёл с ним, работы океан целый, но он завёлся, мог и один свалить. Пришлось присоединиться, дабы не нарушать технику безопасности. Вроде и недалеко отошли, но до ближайшего берега километров пять, причём в любую сторону. Ничего удивительного, острова в архипелаге натыканы густо, проливов больше десяти километров шириной просто нет. Чаще и того меньше — буквально сотни метров. Но моря в Новой Земле настолько суровы, что знаменитым челябинским парням остаётся лишь утереться. Если просто свалился в воду, твои шансы на выживание близки к 50 процентам — либо сожрут, либо нет. А если плавсредство упустил, то считай себя стопроцентным покойником — даже несколько сот метров протоки превращаются в смертельно опасный аттракцион «увернись от акулы». Кстати, акулы не самое страшное — есть ещё и пираньи, и зубастые киты, и крокодилы, что характерно, морские. Это не считая всякой мелкой пакости. В общем, есть о чем задуматься. Недаром нам первые два дня лекции по основам безопасности жизнедеятельности читали, даже из посёлка не выпускали.

Штиль — сходим с ума Жара пахнет чёрной смолой Смерть одного лишь нужна И мы все вернёмся домой!

— Вова, долго ещё?

— Не ной, Профессор, готово уже, — напарник прекратил возиться со снастью и повернулся ко мне. — Давай по малой вперёд.

Это мы с превеликим удовольствием. Зажарился уже торчать посреди пролива. Лодка Старого Пабло особыми удобствами не обременена, навеса над задней банкой не предусмотрено, даже самого плохонького. Да и какие на фиг удобства, во всей лодке длины метров шесть–семь, обычная дощатая скорлупка. На такой от берега отходить страшно, не то что рыбачить. Правда, мотор весьма приличный — четырехтактная «хонда» девяностых годов выпуска. Тяговитый движок, ему самое место на более крупной посудине, желательно в паре с таким же. И заводится от кнопки. Мне остаётся лишь под бодрое тарахтенье потянуть ручку контроллера дистанционного управления, поддав газу. Лодка не спеша набирает скорость — по субъективным ощущениям, километров так двадцать в час. Вова показывает большой палец — типа, хорош, быстрее не надо. Ну и славно.

Что нас ждёт, море хранит молчанье Жажда жить сушит сердца до дна Только жизнь здесь ничего не стоит Жизнь других, но не твоя!

Тем временем напарник привёл в боевую готовность снасть — двухметровую жердину толщиной чуть не с руку, с привязанной к ней мощной леской, более похожей на тонкий тросик. На конце её болтался кованый крюк, увешанный кусками белой виниловой изоляции с высоковольтного провода. Где он его только раскопал — ума не приложу.

— Профессор, задрал уже своей «Арией»! — Вова с предельно сосредоточенным видом забросил жуткую удочку и принялся ждать поклёвки.

Этому способу лова полосатика напарника научил всё тот же Старый Пабло — неугомонный старикан из приданной технической команды. Вообще по технологии полагалось

удилище после забрасывания приманки фиксировать в специально для этого предназначенных пазах в борту и продольном брусе, проложенном по центру лодки от носа до задней банки. Но Вова не ищет лёгких путей, поэтому на рекомендации забил и просто держал удилище в руках. За что и был наказан. Примерно через пять минут неспешного движения полосатик клюнул. Выглядело это как мощный рывок с не менее мощным уводом лесы вперёд по курсу. Вова от неожиданности рухнул на колени и больно приложился рукой о борт, но снасть не выпустил, лишь ругнулся матерно. Я без напоминания сбросил ход, с азартом вглядываясь в водную гладь.

— Вова, не тормози, подсекай!!!

— Мля, — напарник с хрипом выпрямился, рванув жердину. — Сссука, вот я тебя щас…

Из воды показался нос крупной рыбины. Она извивалась и пыталась сняться с крюка, но Вова уже крепко стоял на ногах и вытягивал упрямую добычу из родной стихии. Оказавшись в воздухе, полосатик обмяк и был беспрепятственно подведён под самый борт, где я его и подцепил сачком.

— Сильный, тварюга! — перевёл дыхание Вова. — Килограмм семь будет.

— Ага, — подтвердил я, разглядывая добычу.

Хороший экземпляр, крупный. На вечер мы харчами обеспечены. Можно будет шашлычок замутить, благо мангал я собрал из подручных материалов сразу по прибытии. Порадуем Пепиту, а заодно и себя любимых.

— Вов, как думаешь, лимоны здесь можно раздобыть?

— Да наверняка, — отозвался напарник, колдуя над снастью. — И уксус найдём, хотя лучше вино взять. Инес поможет.

— Значит, шашлык?

— Угу, — Вова вновь вооружился чудовищной удочкой, поправив приманку на крючке. — Давай ещё заход.

— Нафига? — честно говоря, рыбалка уже начала напрягать.

— Олег, нам этого полосатика с твоими аппетитами больше чем на сутки не хватит. Надо запас делать, пока есть возможность. Пошёл помалу.

Второго полосатика пришлось ждать минут пятнадцать. Я уже начал терять терпение, когда жердина, на этот раз по всем правилам зафиксированная, резко выгнулась и завибрировала от нагрузки. Привычно уже загасив скорость, я дождался, пока Вова подтянет добычу к борту и вновь задействовал мега–девайс под названием сачок. Второй экземпляр оказался ещё крупнее и тянул на все десять килограммов.

— Доволен, маньячина? — нам столько за неделю не сожрать, а холодильник малюсенький, в морозилку обе рыбины однозначно не влезут. — К берегу править?

— Давай ещё заход! — Вова затрепетал ноздрями в предвкушении знатной добычи. — Когда ещё так порыбачим! Не обманул Пабло!

— Ага! Если я не ошибаюсь, клёв будет таким, что клиент позабудет обо всём на свете… — изобразил я героя известной комедии. — Вова, угомонись. Куда девать рыбу будем?

— Соседям раздадим! — не поддался напарник на провокацию.

Всё ясно. Это в нём охотничий, в нашем случае рыбацкий, инстинкт проснулся. И азарт заодно. Ладно, пусть порадуется. Чем бы дитя не тешилось.

— Закидывай, браконьер!

На третьем заходе результат себя ждать не заставил вообще. Буквально через минуту удилище дёрнулось, но как-то слабо, и леска ушла резко под лодку, а не дёрнулась вперёд по курсу. Только бы не крокодила зацепили…

Вова окинул меня растерянным взглядом, я в ответ пожал плечами и сбросил ход. Лодка легла в дрейф, фактически застыв на месте — штиль же.

— Чегой-то тяжело идёт, — напарник неспешно вытягивал леску, усевшись на дно и уперевшись ногами в борт. — Но не дёргается.

Что-то проскрежетало по дну и из воды под самым носом показалось нечто бесформенное, чёрное, с торчащими белыми прутьями. Я присмотрелся внимательнее и тут же скрючился в спазме, выблевав за борт завтрак. Вова от неожиданности выпустил из рук леску, умудрившись в последний момент поймать удилище.

— Профессор, ты чего?

— Охренеть. Вова, мы трупак выловили! Бросай на фиг свою удочку, валим на берег…