Наследники предтеч. Основание
Шрифт:
— Зачем они вам? — спросила с целью потянуть время.
— Они должны ответить за массовые грабежи, убийства и прочие мерзкие преступления! — резко ответил мужчина.
— Что? — от удивления я даже перестала смещаться к ближайшему стволу.
— Не знала? — в разговор снова включилась женщина. — Мы бы сюда не пришли, если бы они не начали нападать на наши деревни, забирать имущество, убивать детей и уродовать тех мужчин и женщин, которых всё-таки оставили в живых. Но теперь мы объединились, и они поплатятся за всё,
Я задумалась.
— Но чем я могу помочь?
— Ты, как и любая йети, хорошо лазаешь по деревьям. Думаю, тебе будет легче их найти и выследить. К тому же, наверху тебе ничего не грозит, а если пойдет кто-нибудь из нас, то его могут поймать.
Понимающе кивнув, я посмотрела на озеро. В чём-то они правы. Соблазн согласиться велик, тем более, что неизвестно, не солгали ли русалки Вадиму. Но нет гарантий, что и мне сейчас не лгут. Страшный выбор: на одной чаше весов жизнь всей моей семьи, а на другой — шанс помочь бандитам в убийстве невиновных.
— У вас есть доказательства, что вы говорите правду?
Собеседник вздохнул и подозвал ещё одного человека. Тот подошёл не слишком быстро, прихрамывая, но весь скептицизм испарился, когда мужчина снял капюшон вместе с тёмной, почти непрозрачной москитной сеткой. Нос и уши обрублены, правый глаз выжжен и ещё не успел затянуться молодой кожей. А на лбу чётко выделяется глубокий шрам в виде не то трезубца, не то буквы «пси».
— Это — их символика, — указал на лоб изуродованному человеку собеседник. — И он не единственный пострадавший. Есть ещё несколько таких же, как мужчин, так и женщин. Это — достаточное доказательство?
Я сглотнула, но не отвернулась и не отвела глаза.
— Да, вполне. Но всё равно, прежде чем принимать такое решение, мне надо посоветоваться с другими.
— Понимаю, — согласился мужчина, жестом отпуская пострадавшего. — Не буду торопить.
Меня не пытались задержать, когда я покидала лагерь. Удалившись настолько, чтобы скрыться от стоящих по его периметру охранников, залезла на дерево и, не затягивая, позвонила сатанисту. Теперь настала моя очередь делиться с ним полученными сведениями.
— Похоже, что они говорят правду, — подвела я итог своему рассказу. — Но всё равно я подумала, что надо предупредить, прежде чем соглашаться.
— Молодец, что сообщила, — похвалил Вадим. — И насчёт символа-трезубца они не обманули, я такие видел там, куда меня приводили. Но вот соглашаться даже не думай!
— Почему? — от возмущения я подпрыгнула на ветке. — Ведь они предоставили доказательства! Неужели ты думаешь, что кто-то позволил бы изувечить себя только для конспирации? А уродовать в виде наказания — глупо, ведь это только обозлит.
— Успокойся, — решительно приказал сатанист. — И, прежде чем принимать решение, ответь мне на несколько вопросов. Если русалки действительно так себя вели, то что им мешало поступить аналогичным образом
Я молчала, мучительно обдумывая слова Вадима. Что-то не сходится. А ещё, в свете последних событий создаётся впечатление, что русалки заранее продумали легенду-прикрытие. Но ведь они не могли знать, что мы придём? Тогда для кого была эта ложь? И лгали ли они? Но и те, с кем я встретилась, не похожи на обманщиков.
Сложно решать, кто прав в такой ситуации. Но вдвойне труднее сделать выбор, когда на кону стоит здоровье, а то и жизнь Рыси. И моё собственное.
— Я скоро подойду. А ты не торопи события.
Я утёрла выступившие слёзы и кивнула, хотя и понимала, что сатанист не увидит этого жеста. В конце концов, существует пусть небольшой, но реальный шанс, что и русалки согласились бы поделиться лекарством. А предать все свои идеалы, всех свободных ради того, чтобы выжить, я не готова. Точнее, желание так поступить есть большое, но не меньше его и понимание того, что это будет началом конца.
— Я дождусь тебя, — пообещала я Вадиму. — И уже тогда будем решать.
Ранний вечер — ночь 7 декабря 1 года. У заросшего озера — на острове
Обосновавшийся у озера народ встретил сатаниста неприветливо, практически так же, как до этого русалки: разоружили, обыскали и увели допрашивать. Честно говоря, такая реакция удивляла — ведь меня-то приняли вполне нормально. Впрочем, и сейчас отношение не изменилось, более того, теперь охрана не стала меня сопровождать и следить, куда пойду и чем займусь, а лишь поприветствовала коротким кивком.
— Вадим не из русалок, — сообщила я людям у костра. — Он пришёл издалека. Да вы и по вещам можете в этом убедиться — там давали свободный выбор и поэтому его набор сильно отличается.
— Мы это заметили, — кивнул лидер собравшихся, которого я уже научилась отличать по голосу. — И если ты гарантируешь, что он не из преступников…
— Гарантирую, — без колебаний подтвердила я.
— Мы побеседуем с ним и всё вернём, — пообещал мужчина, после чего удалился в ту же сторону, куда увели сатаниста. Я посмотрела ему вслед, но мешать не стала. Чем-то очень сходно поведение этой группы и русалок. Не озлобленность, но настороженность.
— Встретимся у тех кустов. Надо поговорить, — полушёпотом попросила проходящая мимо женщина, указав направление. Пожав плечами, я немного задержалась, а потом перебралась в условленное место. Если бы они хотели, то уже давно могли бы проявить агрессию.