Наследники предтеч. Освоение
Шрифт:
А уже после заката погиб сын Дета. Утонул на мелководье, несмотря на то, что до этого прекрасно плавал. Судя по всему, в воде его застал очередной приступ сильной желудочной боли, от которой ребёнок скорчился и нахлебался воды. Лидер никак не прокомментировал смерть своего сына, не начал никого обвинять, но выражение его лица стало каменным. Слишком нейтральным, без малейших признаков эмоций. Мёртвым.
— Тебе нужно его тело? — так же спокойно обратился Дет к явно не решающемся заговорить зеленокожему.
— Да, — кивнул Росс. — Но я думал, что ты будешь против.
— Мы же уже решили, что должны использовать любую возможность, — холодно
— Договорились.
Хирург провёл тщательное вскрытие мальчика, а потом решил сделать скелет: мы всё ещё слишком мало знали о наших новых телах.
— Я не имел права даже думать о том, чтобы уйти, — устало вздохнул зеленокожий уже после полуночи, наблюдая за начинающимся новолунием гигантского спутника планеты.
— Но не по той причине, о которой говорил Дет, — вполголоса вмешался незаметно подошедший Игорь.
— Да ну? — горько усмехнулся Росс.
— Даже больше, — кивнул математик. — Я считаю, что Надя должна вернуться в Орден.
Мы с хирургом неодобрительно посмотрели на Игоря.
— В Волгограде вы можете оказать помощь, поддержать, но не спасти, — заметив нашу реакцию, так же тихо продолжил математик. — Ведь до сих пор не известен способ лечения ни одной из болезней. А тут вы можете более эффективно искать лекарство, меньше отвлекаясь на непосредственный уход за больными. Хотя, если Надю освободят от повседневной работы, я не буду возражать против того, чтобы она осталась у волгорцев — там есть возможность проверять найденное и непосредственно наблюдать за большим количеством больного народа. Гораздо больше пользы мы можем принести, если найдем способ справиться с заразой, чем принимая непосредственное участие. Особенно учитывая, что сами взвалили на себя ответственность именно за информационную и исследовательскую часть жизни свободных.
Мы долго молчали, обдумывая слова Игоря.
— А ведь ты прав, — серьёзно согласился зеленокожий. — Но очень больно знать, что людям плохо, и не помочь, — внезапно признался он.
— Ты поможешь. Только не так прямо, а опосредовано, — успокоил математик. — И этим сможешь спасти больше людей, чем если будешь лично их кормить или подмывать.
Я удивлённо посмотрела на Игоря: сейчас он проявил себя с очень неожиданной стороны. Выходит, математик отлично слышал разговор Дета с Россом и прекрасно его понял. Но к чему тогда было неуместное замечание? Или действительно долго доходило? Да, скорее всего так и есть: увлёкшись компьютером, Игорь услышал, но не сразу понял смысл диалога.
— Расскажешь, что нашёл при вскрытии? — неожиданно обратился математик к Россу.
— А тебе-то зачем? — хором удивились мы.
— Интересно, — невинно пожал плечами тот. — К тому же, хочу составить статистику — это может помочь в ваших исследований.
Зеленокожий благодарно склонил голову и кратко поведал о результатах вскрытия. Кроме ожидаемого по симптоматике поражения кишечника и желудка (уже знакомого амебоидного происхождения) и двух достаточно крупных паразитов, маскирующихся под органы, хирургу удалось подтвердить, что обычных кишечных червей и прочей живности, включая микроорганизмы (которую находили во всех представителях лесных людей), стало намного меньше. Впрочем, это можно легко объяснить сильной и длительной диареей.
— Вот и нашли способ бороться со многими паразитами, — заметил Росс. — Только почему-то мне он очень не нравится. Лучше уж пусть они бы жили, да люди так не страдали.
А
— Я специально обследовал всю голову, но не нашёл следов ушиба, — добавил Росс. — Как, впрочем, и истончения сосудистых стенок в области разрыва. И бактерий тоже. Зато рядом находилось нечто вроде небольшой, чуть меньше сантиметра в диаметре, но, судя по форме, злокачественной опухоли — возможно, именно она и привела к повреждению довольно крупного кровеносного сосуда, поскольку частично проросла в его стенку. Бактерий я в ней не нашёл, но вирусное происхождение исключить не могу — слишком несовершенны приборы для исследования.
Зеленокожий немного помолчал, а потом добавил:
— Или это вообще мог быть паразит — потому что опухоль внутри полая и пустая, а ещё — она была порвана ещё до вскрытия. Если я правильно восстановил события, то новообразование прорвалось, повредив артериолу, из-за чего произошло кровоизлияние в мозг, инсульт, потеря сознания и уже после этого — утопление.
Новость не порадовала. Выходит, что в Ордене уже не две, а три болезни — не факт, что опухолей нет у кого-то ещё. И самое паршивое — мы не можем ничего с этим поделать!
Начиная со следующего утра Игорь ненавязчиво, но очень активно включился в исследования: он однотипно оформлял записи и помогал разрабатывать теоретическую часть опытов, заносил собранные факты в таблицу, подводил статистику, искал в ней закономерности — и этим позволял остальным больше сил отдавать другим сторонам исследований. Причём помогал математик всем учёным без исключения. А на замечание Росса, что сейчас актуальнее всего поднимать медицину, ответил:
— Актуально всё. Вы ищете способ поправить здоровье, а другие — облегчить жизнь, что даст больше сил и времени на остальное, в том числе — на то же лечение.
Дет поддержал Игоря, да и почти все посвящённые согласились, что математик рассуждает верно. Более того, благодаря Игорю, приняли решение по возможности не сокращать даже натуралистические наблюдения и сельскохозяйственные исследования. Кроме того, что и то, и другое могло само по себе принести пользу, был шанс обнаружить больных животных и способы, которыми они борются с заразой.
Судя по всему, Дет очень тяжело перенёс гибель сына. Гораздо хуже, чем даже мать ребёнка. Может быть, он уже заметил что-то неладное и именно поэтому так горячо возражал против отъезда зеленокожего? Впрочем, теперь ничего изменить всё равно уже не удастся.
Признав разумность замечания Игоря насчёт работы терапевта, сначала я рассказала о его предложении Свете с Ильёй, затем мы поговорили с Надей, а чуть позже вынесли вопрос на общее обсуждение. В результате межплеменное правительство единогласно решило освободить Надю от ухода за больными, чтобы у неё появилось больше времени для исследовательской работы.
Примерно через сутки после Юлиных родов у мужчин вновь появилось молоко, и Росс облегчённо вздохнул. Из-за болезни у матери молоко появилось только когда самочувствие улучшилось, и зеленокожему как единственному лактирующему среди посвящённых приходилось работать кормильцем. А ещё через несколько дней более крупный ребёнок по непонятной причине стал вялым, а потом и вовсе погиб. Его брат не высказывал признаков недомогания, но горе родителей всё равно было велико.